Картинки с выставки «40 лет научной деятельности В.В.Бычкова» (Российская государственная библиотека, 12–31 марта 2009 г.) и не только. В основу публикации лег диалог, начатый Н.Б.Маньковской на открытии выставки и плавно развернувшийся из обычного юбилейного интервью в серьезный двухнедельный (12.–25.03.09) разговор двух эстетиков о самых актуальных вопросах эстетики и философии искусства.

Безобразное, как известно, является одной из основных эстетических категорий (наряду с трагическим, комическим, возвышенным, низменным и т. д.), будучи определяемо как противоположность прекрасному. При этом сама эстетика, как наука, именно прекрасное, формы его чувственного восприятия, его существование и понимание, его оценку и его творчество в разных формах и сферах его выражения традиционно определяет в качестве своего предмета. В то же время, – как считает А.Ф.Лосев, – поскольку эстетика изучает не только прекрасное, но и трагическое, комическое, иронию и т. п., лучше говорить, что эстетика есть просто наука о выражении, т. е. о том, как «невидимое внутреннее дано во внешнем воспринимаемом и нашим зрением и всеми прочими внешними чувствами»

Доступ к многоуровневому коду русского символизма – этого художественного течения Серебряного века  – открывает мировая традиция символического понимания бытия, проявляющаяся в древнегреческой и немецкой классической философии, в гетевском умозрении (знаменитое symbolische Pflanze как идея), теориях немецкого романтизма, архетипах французской поэтики символа. Анализируя процесс формирования этого художественного течения в романтическом сознании Нового времени, исследователь подчеркивает, что «исторически между романтизмом и символизмом не существует перерыва мистической традиции; только здесь более и сознательно было понято и сказано то, что там казалось мечтой и странным, может быть, не воплотившимся чаянием»