Увольнение без предъявления претензий и объяснения причин, в самом простом случае – обыкновенное самодурство. Лужкова сняли, не предъявив ему внятных претензий. Фильмы о его гипотетической коррупционности не могли быть такими причинами – все, что в них говорилось, ходило в слухах и тогда, когда Лужков избирался, и тогда, когда он назначался в прошлый раз.

То единственное объяснение, которое дал этому Медведев – это и подтверждает: на вопрос о причинах он сумел сказать только одно: «Утрата доверия. Причина вытекает из самого Указа». Но спрашивали его о причинах утраты доверия – и получилось, что он его утратил потому, что сам издал такой Указ: издал указ о своей утрате доверия – и исполнил его, то есть доверии утратил – в силу собственного распоряжения. Медведев не только не сумел ничего объяснить – он даже не сумел грамотно выразить свою мысль. Большее, что может означать его ответ – «захотел и уволил».

В силу собственной блажи.

И по большому счету, на это прозрачно намекнул и Путин, сказавший прямо – заслуги и Лужкова большие. Но – не договорились. Не понравился он президенту – тот его и уволил. Имеет право.

В общем же контексте происходившего и до отставки, то есть лжи и грязи, которые Медведев распорядился выплескивать на Лужкова с экранов, в целом, с нравственной точки зрения можно сказать только одно – по отношению к Лужкову поступили подло.

Тем, кто радуется его снятию сегодня, потому что не может простить его действительных грехов участия в переворотах 1991 и 1993 гг. хорошо бы понять, во-первых, что винить его в этом сегодня – это все равно, что в 1943 году винить Черчилля в его борьбе против Советской России в 1918 году.

А во-вторых, - что сделанным им в последствии для Москвы, москвичей, - в первую очередь трудящихся и обездоленных москвичей, спасая их от вымирания и нищеты в 1990-е годы – он пожалуй, искупил свои 1991 и 1993 гг.

2. Медведев.

Да, как будто бы формально Медведев имел право на подобное увольнение Лужкова. Подыгрывающие медведевской стороне СМИ указывают, что президент не обязан объяснять подобного своего решения. Формально оно как будто так. Но, вообще-то, любой умный руководитель, который хочет, чтобы исполняя его решение, люди исполняли его осознанно – его объясняет.

Утверждения, что он не обязан по закону отчитываться в своих поступках – с одной стороны, есть объявление его лицом, неподконтрольным и неподотчетным обществу и народу. С другой – в принципе неверны и антиконституционны, поскольку власть президента в РФ дана не свыше и не помазанием РПЦ, - единственным источником власти президента является многонациональный российский народ. И получив от него мандат на власть, Медведев принял на себя и обязанность отчитываться в своих поступках и их мотивах. Избрание президента есть форма договора некого лица с народом – договора, в соответствии с которым это лицо получает полномочия – и соглашается на обязанности и на контроль за своими действиями.

Сняв без объяснения причин одного из наиболее заслуженных руководителей в стране, Медведев плюнул в лицо ее гражданам и уж тем более – жителям ее столицы. Тем самым он разорвал свой договор с избирателями и дал право любому гражданину страны принимать участие в действиях, направленных уже на его отстранение от власти – любыми, созданными историей и политической парктикой средствами.

Если на то пошло, по данным ВЦИОМа, опубликованным 28 сентября (http://wciom.ru/index.php?id=196&uid=13842) 65 % москвичей положительно оценивают деятельность Лужкова, тогда как отрицательно – лишь 21 %.

По опубликованным в сентябре данным Левада (http://www.levada.ru/press/2010091500.html), 52 % верили в слухи о коррумпированности Лужкова и необоснованны преимуществах Батуриной, но при этом даже среди тех, кто в эти слухи верил, менее половины (49 %) выступали за его отставку (то есть, в целом – четверть жителей, меньше чем голосовали против него на последних выборах), тогда как большинство - 52 % - хотели, чтобы он как минимум доработал свой срок до 2011 года.

Медведев проигнорировал это мнение москвичей. Ему так захотелось.

Он утратил доверие…

В трудном положении оказались социологи и сегодня всячески стараются не вызывать раздражения у властей.

На этой неделе стремительно поправил свои данные ВЦИОМ, опубликовав материалы о том, что 65 % россиян поддерживают Указ Медведева о его отставке, а осуждают всего 13 % (http://wciom.ru/index.php?id=196&uid=13875).

Как 34 % оценивающих негативно и 35 % оценивающих позитивно превратились за две недели в 65 % поддерживающих принудительную отставку – знают только специфические специалисты из этого центра.

Точно также, только они могут ответить на вопрос, почему в этот раз они сочли нецелесообразным опубликовать данные об отношении москвичей к поступку Медведева.

Правда, Левада-центр, изначально отдавая себе отчет в рисках оглашения полных данных, уже 24 сентября счел целесообразным не давать цифры об отношении к Лужкову москвичей, а ограничился «средними по больнице» - данными по России(http://www.levada.ru/press/2010092402.html).

Хотя, оценивать мэра столицы должны были бы те, кто живет в возглавляемом им городе, и судит о нем по тому, как он решает их проблемы, а не по интонациям дикторов центрального ТВ и заявлениям их журналистов.

Вот эта формула «Как утратившего доверие», узаконенная в свое время после Беслана, - и ее сегодняшнее применение – это свидетельство и подтверждение опасности принятия законов под конкретного человека и под конкретную чрезвычайную ситуацию. Сначала они принимаются, имея ввиду не юридическую и политическую обоснованность, не соответствие принципам демократии – а в рассчете – на ясный ум и политическую культуру одного конкретного человека. Когда шесть лет назад, под впечатлением Бесланской трагедии отменяли выборы глав регионов и давали президенту полномочия на их смещение – эти полномочия давали с одной стороны, для решения вполне определенных задач – задач обеспечения безопасности и борьбы с терроризмом, а с другой – их давали определенным образом зарекомендовавшему себя человеку – Владимиру Путину.

Но президент сменился – и получилось что его чуть ли не именные полномочия – достались человеку менее выдержанному, более тщеславному и обидчивому, менее опытному, осторожному и тактичному. И эти полномочия оказались использованы совсем в иной ситуации и совсем по другому поводу – строго говоря, в рамках утверждения личного тщеславия: «Я – царь или не царь?».

Он утратил доверие…

Только, опять-таки, кого интересует, доверял он Лужкову или не доверял… Лужкову трижды, в самых тяжелых условиях общественного противостояния избирали москвичи. Лужкова дважды назначали два куда более солидных президента.

Вообще, для мэра, тем более – мэра столицы - не важно, доверяет ему президент или не доверяет. Важно, доверяет ему население города или нет. Если Мэру 10 миллионного города доверяет население – и при этом не доверяет президент – это президент должен думать, как завоевать доверие Мэра, а не наоборот.

И в любом случае: может быть, Лужков плохой – может быть хороший. Может быть, Медведев плохой – может быть хороший.

Не это важно. Только Лужкова избирали за его личные заслуги – и с учетом его личных недостатков, - а Медведева на пост президента хотя и избрали – но не в силу популярности - Иванов по популярности его опережал, - и не за личные заслуги, а в силу доверия рекомендовавшего его Путина.

То есть своих заслуг, авторитета и политического значения у Медведева нет. Может быть он и хороший – но он на их еще не наработал.

Сегодня, после отставки Лужкова и общество, и противники мэра гадают: что Лужков предпримет. Что у него получится, что нет. То есть, и после отставки, он и его действия – реальные или гипотетические – остаются значимыми.

Окажись сегодня отрешенным Медведев – никому и в голову не пришло надеяться на его возможные действия либо опасаться его будущих планов. Потому что Лужков после свое отставки остается Лужковым. А Медведев, после своей, – был бы ничем.

Что такое Медведев? Ничто. Чем он хочет быть? Всем. Но он не Третье сословие Франции, сумевшее из небытия стать вершителем судеб Европы.

Заслуги и ошибки Лужкова известны. Заслуги Медведева если и есть – то скрыты. Заслуги Лужкова – заслуги как минимум перед 12 миллионами москвичей – да и перед всей страной. Таких заслуг у Медведева нет по определению.

Да, формальное право уволить Лужкова он как будто бы имел. Но политическая культура и политическое искусство – как и цивилизованность вообще – выражаются в умении не пользоваться всем теми правами, которыми обладаешь. Право на развод не означает обязанности бежать в ЗАГС и разводиться только на том основании, что такое право у тебя есть.

Право объявить войну не означает, что ее нужно объявлять.

У Медведева, например, есть право досрочно уйти в отставку. Почему-то не пользуется. А жалко.

Кроме права есть еще мораль и нравственность. Признаемся честно: действия Медведева по устранению Лужкова были и аморальны. И безнравственны. И не только по использованным средствам - по сути.

Медведев заканчивал вуз, когда Лужков уже был зампредом Мосгорисполкома, и заканчивал аспирантуру, когда последний встал во главе исполнительной власти Москвы. Медведев был советников разрушавшего северную столицу Собчака, (изгнанного городом со своего поста в 1995 году), когда Лужков выводил Москву из кризиса, решал судьбу страны, строил МКАД, новые кварталы, превращал столицу в круглосуточно освещенный город и спасал от нищеты тех, кого обрекли на нее экономические авантюры Ельцина. Медведев пришел на периферию большой политики в 1999 году – тогда, когда Лужков был уже в зените своего влияния.

Медведев был рядовым функционером российской системы, – Лужков одним из ее создателей. Медведев всем обязан это системе – значит, всем обязан и Лужкову.

Строго говоря, система эта была в принципе плохой. Но Медведев же не был ее противником, он не боролся с ней – он пользовался ей и служил ей. Тогда как Лужков пытался минимизировать ущерб от нее и сделать в хотя бы сносной жизнь людей. вынужденных существовать в ее условиях. Уже просто с этой точки зрения, с точки зрения элементарного уважения к старшим и благодарности за сделанное – Медведев должен был, как минимум, проявлять такт в отношениях с Юрием Лужковым. И не позволять себе становиться в мальчишескую позу перед человеком много более старшим и обладающим неизмеримо большими заслугами.

Можно было бы сказать, что если Лужков имел такие заслуги и такой возраст, то после двадцати лет правления – ему просто пора было уходить. Но его возраст был известен и в 2007 году, когда его переназначил Путин. И с точки возрастной, когда до истечения срока его полномочий оставалось менее года – простые соображения порядочности предполагали, что он имеет право доработать до конца этого срока. Тем более, что решать, вносить его кандидатуру в 2011 году или не вносить, все равно должен был Медведев. И вряд ли кто-либо его оспорил, если бы уже тогда он этого не сделал.

Но он «Утратил доверие»… Обиделся.

Судя по некоторым отзывам, обиделся он на то, что Лужков не слишком серьезно к нему относился – тогда как Путина откровенно уважал. И Медведева это задевало: он хотел, чтобы все видели в нем «настоящего президента», и в своем общении проявляли пиетет, смотрели на него снизу вверх. А Лужков этого не делал.

Но что поделаешь – Путин был действительно Президентом, а Медведев – является лишь подобием. Хотя и наделенным полномочиями. И ничем не подтверждаемыми амбициями.

Для Путина власть была тяжелой работой, служением – для Медведева увлекательной игрой. Путин работал Президентом. Медведев играет в президента. Он упоен – ему нравится играть Главного. Он в этом купается. И в этом он похож на Горбачева. Странно, что никто не обратил еще внимание на перекличку его фамилии с именем последнего.

И хочет, чтобы остальные ему подыгрывали. Но в такой ситуации подыгрывают обычно льстецы, в нужной ситуации предающие первыми.

Честные люди честно говорят – «парень, у тебя не получается. Делай выводы или уходи».

Умный человек такое ценит. Глупый – обижается и изгоняет честного.

Ведь, в общем-то, пока у Медведева ничего серьезного в его самостоятельных действиях не получалось.

Его советы не помогли Собчаку.

Ему поручили курирование «Национальных проектов» - он по существу завалил все четыре: в стране нет доступного жилья, здравоохранение – нищенствует, образование – уничтожается, деревня осталась в прежнем состоянии.

Саакашвили подарил ему возможность победы в войне и восстановления контроля России над Закавказьем – он, подобно Петру Третьему, остановил победные шествие российских войск и подарил тбилисскому диктатору возможность продолжать заниматься антироссийскими провокациями.

Правда, говорят, что он горбится подмечаемыми иными сходством с с Николаем Вторым и чуть ли не держит на стене его портрет. Наверное, сходство действительно есть – хотя бы в том, что тот тоже не сумел сработаться ни соо Столыпиным, ни с многими министрами.

Может быть, этого не проходили на юрфаке ЛГУ – юристам обычно слабо преподают историю и они ее не любят – но уподобляться Петру III или Николаю II – это чревато. Плохо кончили.

Россия благодаря Медведеву, по итогам своей казалось бы успешной военной кампании 2008 г. попала в сложную ситуацию: вместо того, чтобы иметь единую и дружественную Грузию, соединяющую РФ с союзной Арменией и опираться на нее как союзника в свое политике – она получила никем не признаваемые кавказские республики, которые нужно защищать и поддерживать самой, и враждебный проамериканский режим, накачиваемый деньгами и оружием стратегического конкурента. То есть он в результате своих ошибок сам допустил американское влияние в непосредственную зону российских интересов, по существу – на территорию собственной страны.

С Америкой Медведев вроде бы подружился – точнее, постарался подольститься, заключив соглашения по ограничению вооружений, многими признаваемыми поспешными, непроработанными и более чем спорными. Все результаты разрекламированной «перезагрузки» пока обернулись выгодой для США – и чем-то как минимум неопределенным для России.

Истинное отношение первых к РФ проявилось в организации антироссийский шпионский скандала в унисон с его визитом к теряющему популярность Обаме. Зато Медведев сделал подарок американской экономике, заключив контракт на покупку американских самолетов – в место того, чтобы использовать те же средства на модернизацию российского авиастроения.

Все у него получается не так, все - вкривь и вкось.

Путин производил впечатление айсберга – его реплики и публичные ремарки напоминали невольно вырвавшиеся отблески мощной таящейся внутренней энергии. Медведев производит впечатление подражателя, который изнутри напрягается, чтобы привстав на цыпочки произнести нечто, как ему кажется, производящее впечатление путинской уверенности и твердости.

Это могло бы быть неким недостатком роста. Если бы за этим стояло понимание того, кем он пока является на деле, понимание того, что быть президентом – значит работать, а не играть – и стремление учиться работать.

В частности – учится работать с людьми, а не обижаться на то, что ты пока не сумел произвести на них впечатление серьезности. Если ты такого впечатления не производишь, то, имея власть, можно подавлять или уничтожать тех, на кого ты не его произвел, но даже это вместо страха и уважения будет рождать насмешки и брезгливость.

Путин раздавил Березовского и Ходорковского – при этом - не опустившись до использования грязи в борьбе с ними. Медведев в угоду своему тщеславию по локоть погрузил руки в грязь и стал плескаться ею в более старшего, более уважаемого человека, при всей своей возможной противоречивости имеющего перед страной куда большие заслуги чем те, которые Медведев не то что имеет – не имеет он никаких – но и чем те, которые возможно заработает за остающийся ему срок занимания его должности.

Путин не добивался ухода Лужкова, хотя тот всеми силами мешал утверждению Путина у власти, - он вступил с последним в союз и опирался на него. Медведев отправил Лужкова в отставку, хотя тот подарил ему миллионы голосов избирателей Москвы и помог прийти к власти.

Разница в том, что для Путина была важна государственническая политическая позиция Лужкова. Для Медведева важно собственное тщеславие.

Путин сумел включить в свою систему большую часть значимых фигур прежнего правления и организовать их так, чтобы они работали не против него, а на него. Умел не уволив человека, сделать так, чтобы тот работал на его политические цели. Медведев, пробыв на своем посту два года ссорится, ссорится и ссорится – он не умеет работать с людьми, организовывать их деятельность в свою пользу, включать их в решение своих задач.

Путин из противников делал союзников. Медведев союзников превращает во врагов.

Он обижается, обижается и обижается. Он не может работать с губернаторами и добивается их ухода одного за другим. Россель, Шаймиев, Рахимов, Лужков – всех не перечислишь, – чем самодостаточнее глава региона – тем большие опасения внушает он Медведеву. Чем больше он может и умеет – тем большие опасения вызывает у Медведева, потому что сам он, похоже, мало что умеет – кроме как расплескивать грязь и помои.

Да, все они немало и лет, и сроков занимали свои места – да, ротация нужна. Но когда это естественный процесс. Если бы речь шла о Ротации – процесс не превращался бы в Кампанию. А мы имеем именно кампанию – стремление снять больше и быстрее. Иначе Лужков ушел бы не сегодня и не по «недоверию», а через год и по истечению срока полномочий.

А кампанией это стало потому, что на их фоне Медведев ощущал дискомфорт, ущемленность – и ему казалось, что более опытные люди им пренебрегают и смотрят на него свысока – именно потому, что он этого боялся. И он стал бороться с собственными страхами – устраняя тех, кто в его сознании внушал ему этот страх. То есть – подчинил себя рожденным его комплексами собственным фобиям.

Тоже происходит и в отношениях с президентами соседних республик.

Понятно, что Саакашвили – враг России. Но, с одной стороны, Медведев испугался решить вопрос с ним кардинально, с другой – захотел понравится Саркози – и подменил борьбу с ним детской позой: «Я с ним больше не вожусь»: «Утратил доверие», «Обиделся».

Понятно, что Ющенко – антироссийский политик. И человек малопорядочный. И были все основания продемонстрировать ему, и миру его нерукопожатность: «Утрату доверия». Если бы это не оказывалось в последующем вписано в череду таких же обиженных поз.

А на их фоне, на фоне постоянных: «Я обиделся. Утратил доверие» - Медведев приобретает облик мальчика. Не способного ужиться со сверстниками и раз за разом обиженно надувающего губы и постоянно твердящего: «Я с ними больше не вожусь», «Уйди отсюда, отдай мои игрушки, а то водиться не буду», - причем вслед за этим бегущего к ближайшей луже, черпающего полные пригоршни грязи и начинающего кидаться в обидчика.

Теперь он обиделся на Лужкова. Вслед за этим – на Лукашенко.

И в одном и в другом случае первое избранное оружие – ложь и грязь – НТВ со своими «Крестными батьками» и антилужковскими эскападами шаг за шагом опускается ниже рядового бульварного уровня – и это когда-то наиболее респектабельный канал страны. Конечно, и в 1990-е он участвовал в информационных войнах и использовал компрометирующие передачи – но во всяком случае до нынешнего уровня надуманности и нечистоплотности не опускался – сегодня он уподобился доренковскому стилю 1999 года.

А что-то подсказывает, что «доренковский стиль» - это нечто значительно и безусловно более безвкусное, чем критикуемый ныне «стиль лужковский». И грязное. Кстати, после своей победы Путин в 2000-м году почти открыто продемонстрировал Доренко свою брезгливость и дал понять, что ему претит добиваться успехов такими средствами.

Причем, в случае с Лукашенко, Медведев уже и сам встал на путь публичной лжи, обвинив последнего в антироссийских высказываниях и использовании создании в отношении России образа врага ради обеспечения своей избирательной кампании.

Медведев при этом - безусловно солгал. Либо он просто не знаком с реальными высказываниями Лукашенко и судил о них по докладам кого-то – например, своего пресс-секретаря, давно стремящегося к исполнению собственной политической партии, - либо был с ними знаком, но лгал сознательно и откровенно.

Не было у Лукашенко антироссийских высказываний. Была жесткая критика в российского руководства. Если на то пошло - Медведева. Были указания на его непорядочность. На его действия по разрушению Союзного государства. Но - ни слова против России. Напротив – была твердая позиция: Россия наш друг и союзник. Белорусский народ был и будет другом Российского народа, как бы тяжело ему не приходилось.

Правда, Медведев правды в отношениях с ним не допускает и не признает. Ведь и на Лужкова он обиделся не сегодня и не в первый раз. Он обиделся как минимум еще тогда, когда два года назад Лужков публично высказал свое мнение и необходимости возврата к прямым выборам глав регионов. Медведев тогда заявил, что «чиновник» не имеет права высказывать позицию отличную от позиции президента и тем более критиковать последнего.

А ведь это – бред.

Во-первых, любой подчиненный, не согласный с позицией своего начальника – обязан сказать ему о своем несогласии. Хотя бы для того, чтобы предостеречь от возможной ошибки. И уж тем более, если он – человек опытный. А его начальник – начинающий молодой человек. Это если он хочет обеспечить провал этого молодого начальника – то тогда он должен похвалить его и выполнить любую глупость.

И тем более, если этот чиновник – публичный политик. Откуда Медведев взял эту нелепость: «Не согласен – переходи в оппозицию» – приходится гадать. Кто остается с одними «согласными» - от того потом стране долго приходиться в себя приходить.

Во-вторых, кто здесь чиновник – это еще вопрос. Разница между Медведевым и Лужковым, среди прочего, еще и в том, что первого «избрали» - потому, что его назначили. А Лужкова «назначили» - потому что перед этим три раза избирали. Так что – по сути-то, Лужков как был, так и остался «избранным мэром», а Медведев – стал всего лишь назначенным чиновником.

В этом отношении со стороны Медведева было бы умнее делать то, что ему советовал бы «старший товарищ», а не настаивать на безусловном следовании последним своим не вполне компетентным требованиям.

И еще об одном специфическом штрихе из биографии Медведева. Некоторое время назад, на встрече с дальневосточными студентами, он заявил, что нет ничего страшного в сегодняшней низкой студенческой стипендии - дескать, студенту не грех и подработать. Сам он, по его словам, будучи студентом, подрабатывал дворником - и ничего.

Оставим в стороне цинизм высказывания, вытекающий из того, что он получал тогда повышенную стипендию в 50 «брежневских рублей», нынешние 10 000 тысяч, то есть, мог подрабатывать, а мог и не подрабатывать, а нынешние студенты получают 1100 рублей – в частности, благодаря Медведеву, как ответственному за Нацпроект «Образование», в том числе, за размер их стипендий, - то есть прожить на них заведомо не могут и подрабатывать обречены.

Но в данном контексте важнее другое – что толкало его на подработку. Его отец был профессором Технологического института, мать – сначала преподавателем Педагогического института, затем – экскурсоводом. То есть, зарплата отца была 450 «брежневских рублей», матери рублей 200, как преподавателя и 200-300, как экскурсовода. Сам он получал 50 рублей повышенной стипендии и был, как считается, единственным ребенком в семье. То есть на семью из трех человек приходилось 700—800 рублей, в сегодняшнем исчислении – это 140-160 тысяч рублей.

И вот в этой ситуации студент дневной формы обучения идет подрабатывать, чтобы заработать еще 120 «брежневских», то есть 24　000 нынешних рублей. Подрабатывать студенту-дневнику – это значит в любом случае в той или иной степени наносить ущерб своей учебе, жертвовать ей ради денег. И учиться в той или иной степени формально.

Когда студент дневник работает – это всегда плохо, хотя бывает так, что приходится. Медведев жил в семье, по тогдашним (да и нынешним меркам) более чем обеспеченной. Может быть, там были какие-нибудь обстоятельства, нам неизвестные. Только, если у человека нет возможности только работать – то тогда он идет на вечернее отделение. Только там есть известный минус – не предоставляется отсрочка от службы в армии… Очевидно – не хотелось.

Если не развивать эту тему – то можно сказать одно: при прочих равных, пойти подрабатывать в такой ситуации мог человек в одном случае – если он очень жадный.

А это дает основания и для самых разных предположений в условиях конфликта в рамках модели «медведь и пасечник» - равно как и того, почему Медведев так и не назвал истинную причину конфликта с Лужковым.

На фоне заказанных Медведевым нечистоплотных антилужковских и антилукашенковских фильмов, личной лжи Медведева – можно сказать, что при всех публичных обидах, он уподобляется Саакашвили, с ясными глазами и на чистом духу утверждавшему, что Цхинвали обстреливали не отряды его боевиков, а российская армия.

Верить тому, что говорят российские телеканалы и лично Медведев про Лужкова и Лукашенко – все равно, что верить тому что гооврят тбилисское телевидение и Саакашвили, про августовскую войну 2008 года на Кавказе.

Последние сентенции Медведева в адрес Лукашенко появились тогда, когда последний высказал слова поддержки в адрес Лужкова. С одной стороны – это конечно болезненная и неадекватная реакция. И когда у страны оказывается болезненно обидчивый и не вполне адекватный президент – ничего хорошего стране это не сулит. С другой стороны – есть все основания полагать, что это не просто обида – но и попытка отвлечь внимание от ситуации с Лужковым, переключив внимание общества на осуждение Лукашенко. То есть, Медведев делает ровно то, в чем он обвиняет Лукашенко – создает образ внешнего врага, для камуфлирования проблем, созданным своим малопорядочным поступком на внутриполитической арене.

Ведь, с третьей стороны, когда 2 октября «Эхо Москвы» провело опрос слушателей (а его слушатели – весьма своеобразная и мало расположенная к Лукашенко и Белоруссии аудитория) предложив им сказать, какой тандем вызывает у них большую симпатию: Медведев и Путин или Лукашенко и Лужков, оказалось, что при голосовании в сети 38 % процентов высказались за тандем «Лукашенко-Лужков», тогда как за альтернативный - 23 %, а при голосовании по телефону в пользу последних высказалось уже 87 % слушателей, против 13 %, поддержавших Медведева.

Многие комментаторы писали о том, что истинной причиной отставки Лужкова стало то, что своими действиями он нарушил баланс в тандеме. И стал угрозой для устойчивости самой властной системы. Так это или не так, только своим Указом об отставке Лужкова Медведев тандем скомпрометировал, и, скомпрометировав себя, поставил и вопрос о компрометации Путина – и не случайно последний постарался уже в первый день дистанцироваться от этого решения.

К обиде добавлялось и более сокровенное. Ситуация простая и хрестоматийная. Есть пасечник, который разводит пчел. Пчелы дают мед. И есть медведь, мед производить не умеет – да и с пчелами не в ладу. Но мед очень любит. «Не нашли общего языка».

Был ли в данном случае медведем собственно Медведев – сказать сложно. Хотя о его подработках при жизни в сверхобеспеченной семье в 1980-е годы уже говорилось. Но был ли им «не собственно» Медведев, коллективный Медведев – вполне понятно. «Не договорились».

Но, наверное, для «собственно Медведева» - это, все же, было не главным. Ну, не умеет человек работать с теми, кто есть. С теми, кто самодостаточен. С теми, кто может говорить правду.

И хочет видеть на их месте тех, кто не будет обостряет его комплексов, и на фоне кого себя можно будет чувствовать крупным политическим и государственным деятелем.

Недавно, в день своего рождения, Медведев сказал, что хотя он им Медведев в свое 45 отмечаемых лет в животное не превратился. После его поступка по отношению к Лужкову это утверждение выглядит спорно.

Кто знает, может быть все это и не так. Тогда пусть позвонит, поспорим.

Правда скорее не позвонит – сначала успеет обидеться и сказать: «Я с ним не вожусь».