Хорошо известно, что на протяжении последних десятилетий в России проводится в жизнь курс, сочетающий многие черты рыночного фундаментализма с разносторонним теневым государственным регулированием, имеющим значительную бюрократическую и коррупционную составляющую. В политике существуют серьезные ограничения демократии и прав человека. Далеко не лучшим образом решаются экологические проблемы, а социальная дифференциация в разы превышает уровень стран, проводящих социал-демократическую политику.

В этих условиях 29 ноября 2013 года в г. Москве, в научном центре Московского финансово-юридического университета (Москва-сити), прошла международная научная конференция «Социальные и экологические приоритеты развития: Россия в глобальном контексте», организованная МФЮУ совместно с Московским государственным университетом им. Ломоносова, научно-исследовательскими институтами Российской академии наук, Фондом Жореса и журналом «Альтернативы».

В конференции приняло участие более 50 человек. Из Франции в Москву прибыли министр в отставке Жан-Луи Бьянко, профессор Жан-Луи Трюэль и другие ученые и эксперты. Из 14 регионов России на конференцию приехали представители гражданского общества, ученые, эксперты, депутаты Государственной думы РФ от партий «Справедливая Россия» и КПРФ, сопредседатель социал-демократической фракции партии «Яблоко» Анатолий Голов и др.

На конференции было подчеркнуто, что большинство граждан России, по данным социологических опросов, поддерживает социально-ориентированную стратегию развития. Так, по данным Института социологии РАН, которые привел на конференции профессор Жан Тощенко, 67% россиян положительно воспринимают идеи социал-демократии, социализма и даже коммунизма. В то же время, как отмечали эксперты, граждане, боясь изменений и новых трудностей, в большинстве своем голосуют за правящую партию. Социал-демократические политические структуры остаются слабыми.

Эти парадоксы делают особо актуальными вопросы обновления и реализации социал-демократической повестки дня. О конкретном опыте решения проблем защиты социальных и гражданских прав и проблемах, стоящих на этом пути, возможных направлениях практической реализации интенций международной солидарности рассказали участникам лидеры и активисты профсоюзных, экологических, феминистских, правозащитных неправительственных организаций и социальных движений.

В своих докладах и выступлениях участники конференции дали анализ ситуации в России и предложили конкретные шаги будущей актуализации и реализации социал-демократического проекта в России. Ниже мы приводим краткое изложение четырех пленарных докладов, представленных на конференции.

*   *   *

Доклад профессора МГУ, главного редактора журнала «Альтернативы» и координатора одноименного социального движения Александра Бузгалина был посвящен ряду принципиальных вопросов обновления социал-демократии и ее программы, причем не только в России.

Начав с анализа причин стагнации социал-демократического проекта, А. В. Бузгалин подчеркнул, что они носят как онтологический, так и гносеологический характер. К первым, лежащим в фундаменте самой жизни современного общества, относится тотальность современного рынка, подчиняющего себе не только производство и сбыт товаров, но и личную жизнь человека, культуру, нравственность, духовный мир. В этих условиях сформировался «рыночный фундаментализм», который даже Дж. Сорос считает главной угрозой «открытому обществу». Главным актором этого мира становится глобальная корпоративно-государственная номенклатура – относительно замкнутый слой «инсайдеров», контролирующих основные информационные, финансовые и управленческие потоки. Социал-демократия может и должна прямо сказать, что наша задача-минимум – поставить этот слой под контроль и максимально вытеснять его, активизируя участие гражданского общества в решении дел экономики, политики, общественного развития.

Модному ныне тезису, утверждающему, что в XXI веке политику делают не массовые партии, а конкурирующие между собой пиар-агентства и команды политтехнологов, мы должны противопоставить задачу постепенного, но неуклонного возрождения массовой социально-политической активности. Гражданское общество для нас – главный субъект общественного действия, профессионалы – технические помощники ассоциаций граждан, но не наоборот. Социал-демократическая политика – это в первую очередь дело граждан, во вторую – профессионалов. Мы можем и должны доказать, что «разделение труда», при котором гражданское общество решает исключительно локальные проблемы защиты животных или создания клуба для престарелых, а большой политикой занимаются профессионалы, должно уйти в прошлое. Гражданское общество может и должно возвышаться от малых дел – своей питательной почвы – к вопросам «большой политики», т. е. общенациональным и глобальным вопросам обеспечения экологических, социальных, гуманитарных приоритетов развития. Кризис массовых политических партий может преодолеваться на пути активизации гражданского общества, а не замещения демократии граждан конкуренцией пиар- и политтехнологических корпораций.

По мере формирования такого субъекта социал-демократической политики мы сможем идти дальше, формулируя ключевые альтернативы господствующему в современном мире рыночному фундаментализму.

Альтернатива № 1. Для социал-демократии важна не только провозглашаемая либерализмом негативная свобода «от» [внеэкономического принуждения], но и позитивная свобода – свобода создавать новые правила новой «игры». Иными словами, наша задача – процесс социального освобождения, формирования все новых и новых форм, институтов, позволяющих гражданам снимать отчуждение, рождаемое рынком и капиталом.

В частности это предполагает интеграцию последовательно проводимых «старых» и «новых» императивов социал-демократии:

• сокращение безработицы за счет переквалификации и развития общественной деятельности; на место пособий не имеющим работы и чувствующим себя исключенными людям может и должно прийти вовлечение их в интересную и общественно необходимую, коллективно организуемую добровольными ассоциациями работу в сферах, не имеющих пределов занятости: культура, рекреация общества и природы…;
• формирование и поддержание социальных, гуманитарных, экологических ограничений, «коридоров» рынка; разработка и реализация средне- и долгосрочных целевых программ развития, подкрепленных селективным регулированием; мы можем и должны прямо и недвусмысленно сказать: планирование в рыночной экономике возможно, хотя и исключительно в форме переходных отношений;
• приоритеты (в том числе налоговые) социально-ответственному бизнесу – тем частным фирмам, которые берут на себя повышенные социальные, экологические, гуманитарные обязательства, реализуемые совместно с государством и институтами гражданского общества;
• прямая поддержка всех форм «экономики солидарности»: от все более активного участия работников в управлении до различных форм кооперации и нерыночных форм экономической деятельности (crowd funding, crowd sourcing, gift-economy, wikinomics);
• преимущественно общественные здравоохранение, образование, культура, рекреация общества и природы, являющиеся приоритетом экономического развития, а не просто роста;
• ориентация на продвижение от парламентской демократии к демократии «корней травы» и демократии участия, все более активному вовлечению гражданского общества в решение общенациональных и глобальных социально-экономических и политических проблем вплоть до превращения его в основного политического актора; целенаправленное выдавливание политического и социального манипулирования со стороны пиар-, политтехнологических и т. п. корпораций.

*   *   *

На ситуации в России подробно остановился 1-й заместитель председателя Комитета по образованию Государственной Думы РФ профессор Олег Смолин. Он поставил во главу угла вопрос: Может ли Россия стать социальным государством?

Отвечая на него, Олег Смолин сформулировал следующие тезисы:

1. Согласно статье 7 Конституции РФ, Россия – социальное государство. Школьные и вузовские учебники, как правило, выделяют две модели современной экономики: либеральную и социальную. При этом российскую экономику неизменно относят к последней модели.

2. В действительности это, по меньшей мере, спорно.

По сравнению с советским периодом, в отношении прожиточного минимума социальные выплаты в России уменьшились:

– пенсия – в полтора-два раза;

– стипендия студента вуза – в четыре раза;

– детское пособие – в 13 раз.

Федеральным бюджетом 2014 г. предполагается сокращение расходов на образование, здравоохранение, науку, культуру, средства массовой информации и ЖКХ. В отношении средней пенсии коэффициент замещения, который в последние годы немного приблизился к 40% (норма конвенции МОТ № 102), уменьшится примерно на 1%.

3. Ситуация также неблагоприятна по сравнению не только с социальными, но и с либеральными экономиками.

Так, минимальная заработная плата во Франции составляет 1100 евро, тогда как в России в пересчете на евро – 125, т. е. в 8.8 раз меньше. При этом производительность труда меньше в 2.5 раза. При аналогичной системе распределения «минималка» в России должна быть около 18 тысяч руб.

В пересчете на один час минимальная зарплата в России менее 1 доллара, тогда как в США – 8.5 долларов.

Производительность труда в России не ниже, чем в Бразилии или Венесуэле, однако в этих странах минимальная заработная плата в долларовом исчислении выше примерно втрое.

4. Одной из причин такого разрыва является падение производства в результате «Величайшей депрессии» 1990-х гг., после которой экономика не восстановилась до настоящего времени.

Напомню, что в 2012 г.:

– строительство жилья в России составило 65 млн. кв. метров, а накануне развала СССР строилось 76 млн. кв. метров. А ведь это самая успешная в настоящее время отрасль производства;

– сбор зерновых составил 70.7 млн. тонн, а в конце 1980-х собирали 115 млн. тонн.

Не говоря уже о том, что, по данным экспертов, в настоящее время страна производит:

– телевизоров – как в 1957 г.;

– радиоприемников - как в 1947 г.;

– грузовиков – как в 1937 г.;

– тракторов – как в 1931 г.;

– железнодорожных вагонов – как в 1910 г. и т. д., и т. п., и пр.

5. Другим фактором низкого уровня социальных гарантий в стране является социальное неравенство, превосходящее его уровень в любой из стран «большой двадцатки».

Так, по сообщению журнала «Форбс», в России 1% граждан владеют 71% всего национального богатства – более двух третей! На оставшиеся же 99% приходится менее одной трети.

Согласно расчетам швейцарского агентства Credit Suisse, в мире долларовые миллиардеры владеют 2% всего богатства планеты. В России же 110 таких супербогачей распоряжаются 35% всего национального богатства!

Очевидно: это тот самый случай, когда богатство на одном полюсе порождает бедность на противоположном.

6. Для превращения России в социальное государство необходимо как минимум два условия.

Во-первых, новый курс экономической политики, предполагающий поддержку отечественного производства, в особенности высокотехнологичных отраслей.

Во-вторых, введение прогрессивной шкалы налогообложения. В последние 15 лет в четырех российских парламентах многочисленные законодательные инициативы депутатов левой оппозиции предполагали установление такого налога на доходы физических лиц, однако неизменно проваливались думским большинством депутатов из «Единой России». Аргументация противников проста: «олигархи» платить все равно не будут, уйдут в тень или уедут за границу. Но это лишь защита корысти под предлогом собственного бессилия.

*   *   *

Анализу противоречий, складывающихся в сфере экономики и финансов России и путей их преодоления, посвятила свой доклад 1-й заместитель председателя Комитета по бюджету и налогам Государственной думы РФ, профессор Оксана Дмитриева. Она, в частности, подчеркнула, что традиционно разницу между социальной и либеральной политикой видят в следующем: социальная политика предполагает высокие налоги и относительно более высокие государственные расходы. Возможное снижение предпринимательской и инвестиционной активности вследствие более высоких налогов компенсируется расширением государственного спроса и платежеспособного спроса населения за счет бюджетных расходов: заработной платы и пособий. Соответственно, либеральная модель предполагает низкие налоги и относительно более низкие государственные расходы. Низкие налоги стимулируют предпринимательскую активность и создание рабочих мест, что предполагает компенсацию сокращения государственного инвестиционного спроса и сокращение выплат заработной платы и пособий в государственном секторе.

Таким образом, традиционным недостатком социальной модели являются высокие налоги, а недостатком либеральной модели – низкие государственные расходы и отсутствие возможностей для выравнивания.

Но в Российской Федерации проводится комбинация двух моделей: при этом взяты недостатки из социальной и либеральной моделей. Из социальной модели – относительно высокие налоги, а из либеральной – относительно низкие государственные инвестиционные и социальные расходы. Это происходит вследствие хронического профицита федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда, что в целом деформирует экономическую и социальную политику.

Таблица 1.

Дефицит (–) / профицит (+) бюджета Российской Федерации

 

Следовательно, существование хронического профицита бюджетной системы позволяет принимать решения в направлении использования преимуществ от двух моделей, а именно – одновременное снижение налогов и повышение государственных социальных и инвестиционных расходов за счет сокращения профицита. Аналогично, в пенсионной системе за счет отказа от профицита бюджета пенсионного фонда, вызванного обязательной государственной накопительной системой, есть реальная возможность одновременного снижения и страховых взносов (квазиналогового пресса), и повышения пенсионных выплат.

Таким образом, социал-демократический вызов в настоящий момент не только в России, а и в остальном мире несколько видоизменен. Не требуется выбор между стимулированием предпринимательства и стимулированием государственного спроса, между трудом и капиталом. Выбор социально-экономической политики перешел в выбор между финансово-спекулятивным капиталом и его интересами – и интересами реальной экономики и занятых в ней работников и предпринимателей.

Интересы финансово-спекулятивного капитала достаточно хорошо лоббируются не только национальными лоббистскими группами, но и транснациональными финансовыми империями. Этот лоббизм хорошо представлен и в мировой экономической науке, которая обосновывала системные крупные финансовые решения, вредные для национальных экономик. К таким решениям следует отнести создание резервных стабилизационных фондов, накопительной государственной обязательной пенсионной системы. Неоправданное перераспределение ВВП в пользу виртуальных рынков имело место и посредством механизмов преодоления мирового кризиса 2008–2009 гг., когда основные средства на преодоление кризиса были направлены на поддержание финансового сектора – банков и финансовых организаций, вместо задействования традиционных рычагов антициклического регулирования в форме эмиссионного финансирования экономики, стимулирования создания рабочих мест и платежеспособного спроса населения. Раздутый объем операций на финансовых рынках сверх необходимых для аккумуляции и перелива капиталов искусственно увеличивает ВВП, приходящийся на этот сектор. В то же время в обменных процессах искусственно созданную добавленную стоимость в виртуальном секторе обменивают на вполне реальные блага и услуги, созданные в реальном секторе экономики. Таким образом, происходит неоправданное и несправедливое перераспределение реальных доходов в пользу собственников и занятых в виртуальном секторе.

Поэтому в настоящее время, помимо традиционных для социал-демократии требований выравнивания доходов и прогрессивного налогообложения, чрезвычайно актуальным является требование перераспределения налогового бремени между реальным и виртуальным секторами экономики, а также задействования иных рычагов, влияющих на формирование структуры добавленной стоимости, в частности – прямых ограничений заработной платы, бонусов и дивидендов в виртуальном секторе.

*   *   *

Проблемы и перспективы развития социал-демократии в России стали основным объектом внимания сопредседателя социал-демократической фракции партии «Яблоко» Анатолия Голова.

Опыт существования социал-демократии в России очень краток – лет двадцать в начале двадцатого века и двадцать с небольшим лет с 1990 года.

Раскол российских социал-демократов на меньшевиков и большевиков более века назад был не просто теоретическим расколом, вопрос о методах действия стал ключевым. И хотя социал-демократы играли значительную роль в политической жизни России, дальнейшие события привели к исчезновению социал-демократии из российской политики. После октябрьского переворота 1917 года большевики быстро стали коммунистами, а социал-демократы в СССР сначала были загнаны в подполье, а потом просто были уничтожены физически. Социал-демократические идеи были дискредитированы. В учебниках по марксизму-ленинизму социал-демократия объявлялась мелкобуржуазной идеологией.

К началу 90-х годов двадцатого века построенная коммунистами система исчерпала себя и рухнула под гнетом бесчисленных ошибок, сделанных ими в условиях монополии на власть. Вместо обещанного коммунизма был построен казарменный «социализм», мало чем отличающийся от государственного капитализма. Пожалуй, больше всего было дискредитировано понятие социализма.

В России снова зародилась многопартийность, но уже в совершенно других экономических условиях.

В 1990 году в России была сделана первая попытка возродить социал-демократическую идею – основана Социал-демократическая партия России. Однако ни она, ни другие партии социал-демократической ориентации не добились серьезных успехов на выборах. Сразу оговорюсь, отметил докладчик, что партию «Справедливая Россия» я не отношу к социал-демократам и не считаю партией – эта организация была, на мой взгляд, специально создана для уменьшения электората КПРФ и обслуживания реального центра власти – Президента и его администрации.

Причина неудач социал-демократов в современной России, на мой взгляд, лежат в той специфической ситуации, которая сложилась в России и продолжает развиваться.

В 90-е годы после распада КПСС и СССР в России не нашлось ни одной организованной политической силы, которая могла бы подхватить власть, выпавшую из рук коммунистов. Это были годы скорее анархии, чем демократии. И первым же решением, которое было принято демократами, в том числе и социал-демократами, было не построение институтов демократии, которые могли бы гарантировать свободу и справедливость, а поиск кандидата на место «царя», святое для очень многих, несмотря на 70 лет господства КПСС.

В эти годы Россия стремилась вернуться к мировому пути развития, базирующемуся на рынке. Фактически в России заново проходил этап первичного накопления капитала и построения дикого капитализма. Только на этот раз Россия делала это не в условиях феодализма, а идя к капитализму из «зазеркалья» – из казарменного «социализма». В этих условиях было невозможно использовать мировой опыт социал-демократии, накопленный за последний век, а никаких российских социал-демократических традиций к этому моменту уже давно не существовало. Поэтому за все эти годы не появилось ни одной социал-демократической программы, получившей хоть какую-то поддержку общества.

В полном соответствии с законом истории после революции наступает реставрация, и приход Путина – ответ на запрос общества на порядок после разгула анархии.

При этом в начале XXI века в России благодаря коммунистической предыстории и 10 годам построения дикого капитализма сложилась ситуация, когда основная ценность социал-демократов – труд – перестал быть ценностью и источником благосостояния для абсолютного большинства граждан. В России построено рентное государство. Страна и друзья Путина живут за счет природной ренты. Чиновник живет за счет административной ренты (коррупция). Бывший НИИ и завод, выпускавший неконкурентоспособную продукцию, превращаются в бизнес-центры и живут за счет сдачи помещений тем, кто обслуживает нефтяников и газовиков. Простой колхозник, получивший земельный надел, вместо того, чтобы начать его обрабатывать, сдает в аренду китайцам и получает ренту. Хуже всего пенсионеру, которому государство платит пенсию как ренту за его труд, но прожить на эту пенсию очень трудно. Видя это, работник сговаривается с работодателем и получает зарплату по черным и серым схемам, предпочитая получить сегодня хоть что-то за свой труд и не надеясь на будущую пенсию.

Российским социал-демократам приходится работать в условиях колоссального расслоения по доходам, в условиях, когда труд не является в глазах человека ценностью и не может значительно изменить условия его существования, в условиях повсеместного нарушения трудового законодательства.

Поэтому перед нами стоит трудная задача – вернуть труду его ценность и значимость в глазах общества.

К этому добавились и новые вызовы, которые стоят перед европейской социал-демократией. Глобализация и информационное общество породили мощные потоки рабочей силы и демпинг на рынке труда. Финансовые пузыри, лопаясь на одном континенте, вызываюсь серьезные кризисы во всем мире. Для поиска ответа на эти вызовы необходимо серьезное взаимодействие российской и европейской социал-демократии, ведь не случайно ключевым моментом нашей идеологии является солидарность.

 

Обзор подготовлен А. В. Бузгалиным