Введение

Процессы, происходящие сегодня с человечеством в целостном, взаимозависимом и противоречивом мире, все более обнажают целый ряд глобальных проблем, от решения которых зависит, каким быть человечеству и быть ли ему вообще.

Но обладает ли человечество таким орудием познания, которое пригодно для практического действия таким образом, чтобы цель не вступала в противоречие с результатом, а теория с практикой? В ХХ веке таким орудием представлялся марксизм. Однако построенное в СССР общество, оказавшееся, по выражению А. В. Бузгалина, «мутантным социализмом»[1], нанесло ощутимый удар по восприятию марксизма как научной теории. Немалый вклад в падение научной значимости марксизма внес Сталин: «под его мудрым руководством» марксизм предстал в виде набора незыблемых догм, в которые надлежало верить как в религиозное учение, что справедливо подвергается сегодня критике с разных сторон.

И уже возник вопрос: «А была ли у Маркcа действительно целостная теория материалистического понимания истории?»

Да или нет?

Чтобы ответить на этот вопрос надо снова «открыть Маркса».

А поскольку наличие разработанного понятийного аппарата – свидетельство зрелости любой теории, одной из задач «открытия Маркса» и является воссоздание понятийного аппарата материалистической теории истории, адекватного логике Маркса. Решение такой задачи необходимо и потому, что общепринятым понятийным аппаратом материалистической теории истории современные марксисты как раз и не владеют.

В предлагаемой статье ставится задача познакомить читателя с одной из категорий материалистической теории истории Маркса, которая актуальна в качестве исходного основания (начала) материалистического понимания истории.

На этом исходном основании в статье даются исходные определения Марксом коммунизма и осуществляется поиск ответа на жгучий вопрос: «А был ли … в СССР социализм?»

Статья – только о начале логики материалистической теории истории; ее целостное воссоздание невозможно в ограниченном объеме статьи, да и требует усилий многих исследователей.

С ЧЕГО НАЧИНАТЬ?

Предмет теории

Каков предмет исследования Маркса в период его первого великого открытия, сделанного, по словам Энгельса, уже к 1845 году? Бытие? Общество? Соотношение бытия и сознания? У марксистов нет еще единой точки зрения на этот, казалось бы, элементарный для любой науки вопрос.

Между тем сам Маркс четко определял предметы своих исследований в разные периоды своего творчества. Так, в предисловии к первому тому «Капитала» мы прочтем: «Предметом моего исследования в настоящей работе является капиталистический способ производства и соответствующие ему отношения производства и отношения общения (Verkehrsverhältnisse)» (перевод мой. – В. Ш.)[2].

А что было предметом исследования Маркса в 1844-46 годах?

Не будем гадать, наша задача проще – выявить предмет разрабатываемой теории в тех определениях, которые давали ему в те же самые годы непосредственно Маркс и Энгельс. Это нетрудно, поскольку в одном из вариантов начала первой главы «Немецкой идеологии» мы читаем: «А. Мы знаем только одну-единственную науку, науку истории». – Так Маркс и Энгельс начинают определение предмета своей теории, и продолжают: «Историю можно рассматривать с двух сторон, ее можно разделить на историю природы и историю людей. Однако обе эти стороны неразрывно связаны: до тех пор, пока существуют люди, история природы и история людей взаимно обусловливают друг друга. История природы, так называемое естествознание, нас здесь не касается; историей же людей нам придется заняться, так как вся идеология сводится либо к превратному пониманию этой истории, либо к полному отвлечению от нее. Сама идеология есть только одна из сторон этой истории»[3].

НАУКА ИСТОРИИ в устах Маркса и Энгельса здесь недвусмысленно звучит в пику НАУКЕ ЛОГИКИ Гегеля, что, конечно, не случайно.

То, что предметом анализа является именно история человечества, законы которой изучал и открыл Маркс, подтверждается и словами Энгельса, произнесенными на могиле Маркса: «Подобно тому, как Дарвин открыл закон развития органического мира, Маркс открыл закон развития человеческой истории...»[4].

Стоит обратить внимание и на то, что свою теорию Маркс и Энгельс недвусмысленно называют материалистическим пониманием истории или материалистической теорией истории, вовсе не пряча за семью печатями предмет своего исследования – историю человечества (Geschichte der Menschen). Маркс в 1844–46 годах выявлял всеобщие, особенные и единичные законы движения исторического процесса, искал движущие силы истории и разрабатывал методологию познания исторической действительности.

Среди авторов «Альтернатив» один лишь В. М. Межуев[5] в ряде статей и выступлений отстаивает подобную точку зрения, в пылу полемики даже называя Маркса только историком, а не экономистом и не философом. Авторы «Альтернатив» уделили много внимания Марксу периода «Капитала», а В. М. Межуев взял в данном вопросе за основу Маркса 1844-46 годов, но, по-моему, чуток «перегнул палку».

На самом деле у Маркса было два великих открытия, соответственно двум периодам его научной деятельности. И предметы анализа в эти периоды были разными: один раз это была вся история человечества, другой раз – только капитализм. Маркс – один из самых выдающихся теоретиков истории, открывший действительные законы развития человечества. Маркс, конечно, и великий экономист, открывший законы возникновения, развития и снятия (преодоления) капиталистического способа производства в истории человечества, благодаря чему он более всего известен и признаваем.

В скобках заметим, что уже в 1844–46 годах Маркс был занят выявлением также и законов функционирования капитализма, а в период «Капитала» он углублялся в исследование также и законов развития человечества. Но различия в предметах исследования в два разных периода его творчества самим Марксом осознавались и были им самим определены. И это стоит принять во внимание.

Начало – с отношения

Каждая теория, как известно, обладает определенным началом, с которого и на основе которого начинается развертывание всех последующих положений и выводов. От исходных посылок зависит, будет ли теория целостной или будет обречена на односторонность.

А с чего сегодня начинать развертывание материалистической теории истории так, чтобы предмет анализа предстал в своей полноте уже в самом начале?

Полезно снова непосредственно спросить Маркса и Энгельса: с чего, по их мнению, должен начинаться ход мыслей в материалистической теории истории. И на этот вопрос существуют недвусмысленные ответы самих создателей марксизма.

Уже в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс характеризует свой метод исследования и определяет, с чего надо начинать и как развертывать логическое обоснование предлагаемой теории. Мысль Маркса я приведу ниже по той причине, что Энгельс затем гораздо подробнее обозначил метод исследования Маркса. В 1859 г., в неоконченной рукописи рецензии на книгу Маркса «К критике политической экономии» Энгельс характеризует примененный Марксом логический метод исследования, легший в основу обоснования и развертывания Марксом его теории.

Энгельс пишет: «С чего начинается история, с того же должен начинаться и ход мыслей, и его дальнейшее движение будет представлять собой не что иное, как отражение исторического процесса в абстрактной и теоретически последовательной форме; отражение исправленное, но исправленное соответственно законам, которые дает сам действительный исторический процесс... При этом методе мы исходим из первого и наиболее простого отношения, которое исторически, фактически находится перед нами...»[6].

Итак, начинать надо с отношения.

Напоминаю, что познание законов своих действительных отношений люди выражают через категории, и по Марксу даже «простые категории суть выражения отношений...»[7]. Важно помнить и то, что, согласно Марксу и Энгельсу, отношение есть специфическое взаимодействие человека (человечества) с предметами мира: «Животное не «относится» ни к чему и вообще не «относится», для животного его отношение с другим не существует как отношение», – пишут Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии»[8]. Иными словами, животное в отличие от человека не делает свое взаимодействие (Wechselwirkung) с природой и со своим «сообществом» предметом своих отношений, не познает его, выражая в категориях, и целенаправленно свои отношения не изменяет.

Важно также понять, что отношения (Verhältnisse) складываются в процессе, когда люди относятся (verhalten) к чему-то (природному или общественному, материальному или духовному и т. д.). На самом деле деятельность и отношения не существуют отдельно, независимо друг от друга, они представляют собой диалектическое единство, которому присущи и противоречия.

Диалектическое единство деятельности (Verhalten) и отношений (Verhältnis) легко прослеживается в том произвольном ряде человеческих отношений, который Маркс выстраивает в «Экономическо-философских рукописях 1844 года»: «Каждое из его (человека – В.Ш.) человеческих отношений к миру: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, мышление, созерцание, ощущение, желание, деятельность (Taеtigsein), любовь...»[9]. Каждое из перечисленных Марксом отношений складывается в процессе деятельности: когда человек смотрит, слушает, обоняет, ощущает вкус, осязает, мыслит, созерцает, ощущает, желает, действует, любит и т. д.

Вместе с тем возникшие в процессе деятельности отношения обратно воздействуют на деятельность человека, определяя ее характер. Так, например, возникшие отношения любви определяют поведение любящих, «заставляя» их любить так, как это «диктуется» их любовными отношениями и т. д.

Возникшие отношения становятся результатом и условиями того, чтобы продолжать или прекращать относиться, т. е. определяют характер дальнейшего отношения (verhalten), и т. д.

В определенных исторических условиях отношения, созданные деятельностью самих людей, становятся чуждой, над ними стоящей силой, господствующей над людьми таким образом, что жизнь людей обесчеловечивается[10]. Человеческие отношения превращаются в обесчеловеченные отношения. Против обесчеловечивания своей жизни и протестует индивид в эпоху революций.

Из сказанного выше вытекает ответ на вопрос «С чего начинать материалистическую теорию истории?»: необходимо найти такое исходное отношение (или категорию, что одно и то же) науки истории, которое само должно быть началом истории и без которого вообще было бы невозможно «делать историю».

Исходное отношение в качестве предельной абстракции должно содержать в себе в зародыше все богатство и многообразие истории человечества, охватывать предмет анализа в его целостности.

Что это за отношение? Есть ли что-нибудь по этому поводу у Маркса?

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ К МИРУ

Почему надо начинать с человеческих отношений к миру?

Из всех отношений, рассматриваемых в работах Маркса 1844–46 годов, функцию начала в материалистической теории истории исходно, на предельно абстрактном уровне обобщения и учитывая реалии и проблемы ХХI века, на наш взгляд, сегодня может выполнить категория «Человеческие отношения к миру», разработанная Марксом и Энгельсом в первый период их научной деятельности. Сразу оговорюсь, что сами Маркс и Энгельс ни в одном из известных нам вариантов начала изложения своей теории не начинают с этой категории, несмотря на то, что она была ими разработана.

Почему сегодня надо начинать с человеческих отношений к миру?

Дело в том, что отношения человечества к миру на самом деле являются исходным условием для «делания людьми истории», ибо без взаимодействия (Wechselwirkung) человечества с миром нет истории. Человеческие отношения к миру существуют с самого начала истории и продолжают существовать до тех пор, пока существует мир и пока существует человечество. Человеческие отношения к миру – предпосылка и реальный результат истории человечества.

Вместе с тем это понятие простое в том смысле, что оно миллиарды раз встречается в современной действительности и осознается людьми даже на обыденном уровне сознания (например, когда люди сетуют на безумие мира или провозглашают девиз «Мир может быть иным»).

Сегодня человеческие отношения с миром вбирают в себя такую совокупность вставших на дыбы глобальных проблем человечества, что без их разрешения может наступить время, когда человечество само уничтожит себя, и некому будет «делать историю».

Именно в наше время человеческие отношения к миру стали актуальной проблемой всего человечества, они полны таким комплексом неразрешенных противоречий, какого не было ни во времена Маркса, ни в ХХ веке. Этим, скорее всего, и можно объяснить, почему в ХIХ веке Маркс и Энгельс в своих набросках не начинали материалистическую теорию истории с человеческих отношений к миру.

А вот сегодня наступило самое время понять, что же представляют собой современные человеческие отношения к миру и возможно ли их изменить.

В качестве начала теории человеческие отношения с миром постулируются как данность, которая не требует доказательств, но их внутреннее богатство угадывается даже невооруженным взглядом.

Человеческие отношения к миру на самом абстрактном уровне обобщения исходно охватывают весь предмет исследования (историю человечества) в его полноте, что и требуется от исходного отношения, если теория претендует на целостность.

Развертывание человеческих отношений к миру

Внутреннее богатство человеческих отношений к миру как исходного отношения обнаруживается в ходе его дальнейшего развертывания на новые определения.

Предельно сжатое определение методологии (алгоритма) развертывания «отношений» в нарастающий, усложняющийся круг определений[11], – методологии, которой Маркс следовал как в «Капитале», так и в 1844-46 годах, – оставил нам Энгельс.

Согласно Энгельсу:

а) Найденное простейшее отношение должно быть отношением, действительно существующим в истории. (Этому условию человеческие отношения к миру соответствуют.)

б) Исходное отношение изначально существует и рассматривается как двойное отношение, состоящее, по крайней мере, из двух сторон, которые определенным образом относятся (verhalten) друг к другу, что и предстоит выявить. (Человеческие отношения к миру исходно и состоят из двух сторон – человечество и мир, которые определенным образом относятся друг к другу.)

в) Для этого каждая сторона рассматривается отдельно, а затем в их взаимодействии (Wechselwirkung) друг с другом. (На этом пункте, как и на дальнейших пунктах г), д), е), я ниже остановлюсь подробнее.)

г) Такое рассмотрение дает возможность выявить характер отношений обеих сторон друг к другу и обнаружить возникающие между ними противоречия.

д) Далее следует проследить, каким образом на практике разрешаются противоречия обеих сторон, и выявить то новое отношение, которое и возникает как результат разрешения противоречия.

е) Затем весь процесс продолжается по новому кругу расчленения теперь уже нового отношения на две присущие ему стороны, осуществляется анализ каждой из сторон в отдельности, и исследуется их взаимодействие, находятся характер их отношений (Verhalten) и, соответственно, их противоречия, а также осуществленные (или не осуществленные) пути их разрешения и т. д.

Чтобы не сложилось впечатление, что такой метод (алгоритм) познания есть интерпретация Энгельсом метода только более позднего Маркса, сошлюсь и на Маркса 1844 года. Как уже было сказано выше, в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс охарактеризовал общую методологию анализа движения отношений, примененную им при анализе отношений частной собственности, рассмотренных как отношения между трудом и капиталом[12].

Не приводя полностью текст работы Маркса (читатель имеет возможность сам обратиться к нему), выделим ту последовательность анализа отношений, которая выявляет их движение, их развитие.

Маркс намечает следующую последовательность:

во-первых, следует выявить «непосредственное или опосредованное единство обоих» членов отношения[13];

во-вторых, необходимо выявить «противоположность обоих по отношению друг к другу»[14];

в-третьих, необходимо выявить отношение «каждого по отношению к самому себе»[15];

и, в-четвертых, анализ движения отношения должен выявить враждебную взаимную противоположность сторон отношения друг к другу[16], что ведет к борьбе противоположностей и через снятие противоречий к дальнейшему движению отношения, однако уже в новом качестве, или к самоуничтожению данного отношения и к возникновению нового, иного отношения.

Исходные определения «мира»

Развертывание определений человеческих отношений с миром Маркс и Энгельс осуществляют методом расчленения исходного отношения, во-первых, через раздвоение мира. Расчлененный мир предстает как мир природы (natürliche Welt) и как мир людей (Menschenwelt)[17].

Отсюда одной из сторон человеческих отношений к миру является отношение людей к природе, представляющее собой «действительную основу истории»[18]. Другой стороной человеческих отношений к миру является отношение людей к людям[19].

Следующий шаг анализа – определение взаимодействия отношений людей к природе и отношений людей к людям как двух сторон, взаимно обусловливающих друг друга: отношения людей к природе определяют отношения людей к людям и обратно, отношения людей к людям определяют отношения людей к природе[20].

При этом каждое поколение людей застает «исторически создавшееся отношение людей к природе и друг к другу»[21], так что и отношения людей к природе, и отношения людей к людям существуют в действительности в виде исторических отношений. Предшествующие философы очень часто исключали отношение людей к природе из своих умозрительных построений, и история оказывалась «вне мира и над миром»[22]. А нам стоит помнить о единстве каждого человеческого отношения к миру как состоящего из отношений людей к природе (вне и внутри себя) и отношений людей к людям (к себе самому и к другим). Это неразрывные стороны каждого из человеческих отношений к миру.

Определяя далее две стороны человеческих отношений к миру, Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» анализируют каждую сторону в отдельности и обозначают присущие каждой стороне противоречия: это противоречия между людьми и природой и противоречия между людьми. Эти противоречия в самом общем виде прослеживаются Марксом и Энгельсом на различных ступенях истории. Первоначально природа господствовала над людьми в такой мере, что люди могли выжить в борьбе с природой, только установив между людьми отношения, основанные на совместном действии (Zusammenwirken) против сил природы, создав, таким образом, человеческое общество. Этот период Маркс и Энгельс обозначают как «варварство». Затем, по мере развития деятельности людей, направленной на природу, осуществляется выход человечества из-под доминирующей власти природы, начинается период цивилизации (рабовладение, феодализм, капитализм). Но, освобождаясь от полного, безраздельного господства природы, люди устанавливают теперь господство людей над людьми, приводящее к подчинению одних людей другим, что превращает их совместное действие (Zusammenwirken) в его противоположность – в противодействие (Gegeneinanderwirken) людей против людей и обесчеловечивает человеческое общество. Противоречия между людьми становятся ведущими противоречиями периода цивилизации (рабство, феодализм, капитализм).

Уже на этом самом абстрактном уровне обоснования материалистического понимания истории Маркс доводит определения человеческих отношений к миру до исходного определения коммунизма, который «есть действительное (wahre) разрешение (Auflösung) противостояния (Widerstreit) между человеком и природой, человеком и человеком...»[23].

Коммунизм – это такая ступень в истории человечества, которая сменяет период цивилизации и снимает (Auflösung, имеет значение и растворения) вековое противостояние, противодействие, существующее между человеком и природой, человеком и человеком. (В скобках замечу, что Widerstreit переведено как противоречие, что обедняет, чтобы не сказать – искажает, мысль Маркса.)

В ракурсе такого, предельно абстрактного, всеобщего определения коммунизма, напрашивается вывод, что попытка построения социализма (или первой фазы коммунизма), провозглашенная Октябрьской революцией 1917 года в России, на самом деле ни к социализму, ни к первой фазе коммунизма не привела. Созданное в СССР общество не разрешило противостояний между людьми и природой, ибо продолжало природу губить; и не разрешило противостояний людей по отношению к людям, поскольку и люди продолжали людей губить.

Человеческие (menschliche) отношения в миру сегодня, как и на всем протяжении предыстории человечества, раздвоены на человечные (menschliche) и обесчеловеченные (entmenschte) отношения людей к природе и людей к людям.

Коммунизму предстоит освободить все человечество от обесчеловеченной жизни, что человечеству до сих пор не удавалось ни в одной из революций, в том числе и в Октябре 1917 года.

Маркс определял коммунизм как реальный гуманизм, на что обращает внимание Г. Г. Водолазов[24], даже предлагая использовать сегодня вместо понятия социализм марксово понятие «реальный гуманизм». Думаю, что в этом предложении есть смысл, если марксисты в своих устремлениях хотят быть поняты своими современниками.

Исходные определения «человека»

Раздвоен мир, но многократно раздвоено и человечество. Согласно Марксу субъектом человеческих отношений к миру является одновременно и каждый отдельный человек, и все люди вместе, организованные в общество. В «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс определяет человека как природное и как общественное существо; человек – составная часть и природы, и общества. Человек есть природа, и человек есть общество – такова позиция Маркса. Вне природы и вне общества нет человека (человечества), что присуще людям на всем протяжении истории.

Вместе с тем между природной и общественной сторонами людей существуют и противоречия, которые временами достигают такого накала, что грозят человеку (человечеству) гибелью. Примером такого рода противоречий между природным и общественным в каждом человеке являются войны. Война требует от человека подавления своей природной жажды жизни во имя своих (или чужих) общественных интересов. Войны обесчеловечивают жизнь человечества, обесчеловечивают человека, обучая его искусству убивать людей. Войны – один из источников возникновения обесчеловеченных отношений людей к миру.

Снятие такого рода противоречий между природной и общественной сторонами человека (человечества) – задача коммунизма, что полагает устранение войн из жизни человечества.

Однако такая задача в СССР тоже не была решена. О какой гармонии природного и общественного в человеке может идти речь, если СССР был и не мог не быть участником войн и бешеной гонки вооружений, и советское общество само создавало и пестовало армию и органы НКВД, создавая людей, готовых и умеющих убивать людей? Так что искать в СССР социализм или первую фазу коммунизма – дело весьма спорное. Имеет смысл осознать, что по существу СССР не мог выйти за пределы периода цивилизации, понимаемой в тех исходных определениях, которые давали цивилизации Маркс и Энгельс (рабство, феодализм, капитализм).

Маркс и Энгельс далее обращают внимание и на то, что не только каждый человек раздвоен на природного и общественного, но соответственно на природные и общественные раздвоены и те органы, посредством которых человек относится к миру.

На протяжении всей истории человечество само создает себе новые человеческие органы (орудия труда и охоты, средства передвижения, бинокли и телескопы и т. д.), посредством которых человек преодолевает природную ограниченность своего физического тела, что также отличает человека от животного.

А потому органы, посредством которых человек осуществляет человеческие отношения к миру, – и индивидуальные, и общественные одновременно[25].

Индивидуальные и общественные органы человека в его человеческих отношениях к миру предстанут у Маркса и Энгельса затем на новом уровне обобщения в виде индивидуальных и общественных орудий труда, индивидуальных и общественных средств общения, индивидуальной (частной) и общественной (коллективной) собственности и т. д.

В процессе развития общественных органов развиваются и индивидуальные органы человека, посредством развития общества развивается индивид, а через развитие индивидов развивается общество. Отсюда Маркс делает весьма примечательный вывод о том, что «общественная история людей есть всегда лишь история их индивидуального развития, сознают ли они это, или нет»[26].

Вместе с тем в предыстории человечества эти отношения перевернуты, общество существует и развивается за счет отдельного индивида.

Коммунизм, согласно Марксу и Энгельсу, предполагает гармонию между развитием индивида (каждого) и развитием общества (всех). Общество (ассоциация людей) при коммунизме строится на таких человечных отношениях, при которых свободное развитие каждого является условием свободного развития всех. Взаимодействие (Wechselwirkung) между индивидом и обществом при коммунизме предполагает действительное взаиморазвитие индивида и общества, появление универсального индивида и человечного общества.

Такого взаимодействия между индивидом и обществом в СССР не существовало. В СССР отношение между индивидом и обществом было перевернутым: был провозглашен примат общественных интересов над индивидуальными интересами. Общественные (государственные) интересы стали господствовать над интересами индивидуальными, общество (в лице государства) встало над индивидом. Такое отношение, согласно Марксу и Энгельсу, характерно именно для периода цивилизации (рабство, крепостничество, капитализм). И в этом отношении СССР за рамки периода цивилизации не выходил.

Общество в СССР коммунистическим хотя бы на первой фазе коммунизма просто не было. К такому же выводу приходит и Г. А. Багатурия, беря за основу характеристику Марксом первой фазы коммунизма в «Критике Готской программы»[27].

Идеальные и материальные отношения человечества к миру

Как уже было сказано выше, по Марксу и Энгельсу отношения человека к миру отличают жизнь человека от жизни животного тем, что человек делает свои отношения предметом своих отношений, т. е. осознает наличие таких отношений, а животное к миру вообще не «относится». Свои представления о мире, свои идеи и теории о мире люди черпают, как отмечают Маркс и Энгельс, из своих собственных отношений к миру. В сознании людей, которое в обществе принимает формы морали, права, религии, политики к др., люди «превращают» свои действительные отношения в понятия[28].

Отраженный в понятиях мир предстает в идеальных образах человеческого сознания, и с этим идеальным (от слова «идея», а не «идеал»!) миром, созданным людьми в их воображении, люди тоже устанавливают определенные отношения – идеальные (основанные на идеях) человеческие отношения, существующие в действительности как формы сознания людей.

А поскольку мир природы и мир человека существует в действительности и без того, познан он людьми или нет, выражен в понятиях или нет, т. е. поскольку мир существует вне и независимо от сознания людей, то для выражения этого положения Маркс и Энгельс подчеркивают материальность мира, материальность мира природы и материальность мира человека (человечества).

Таким образом, в своих человеческих отношениях к миру люди относятся к миру двояко:

а) идеально (соответственно своим идеям, представлениям, заблуждениям, мифам, теориям и т. д.), создавая образ мира в понятиях, и

б) материально, взаимодействуя с миром независимо от того, насколько действительно познан мир, отраженный в сознании людей, и независимо от того, соответствуют ли понятия людей о мире его сущности.

В начале истории человечества, согласно Марксу и Энгельсу, идеальные (идейные) отношения (сознание) еще были непосредственно вплетены в отношения материальные. Человек делал свое дело и не особенно задумывался по поводу того, что же он делает. Но затем начало происходить разделение деятельности людей на разные «отрасли» идеальных (идейных) и материальных человеческих отношений к миру, в которых были задействованы разные люди. С той поры и появляются, как отмечают Маркс и Энгельс, представления людей о мире как о, якобы, действительно раздвоенном на материальный и идеальный миры. Соответственно в сознании людей происходит разделение также и человеческой жизни на земную и небесную, нарастает и представление людей о роли идей как движущей силы истории. И уже кажется, что достаточно заменить плохие идеи на хорошие, злые на добрые, дьявольские на божественные, достаточно следовать правильным учениям и их демиургам, как исторический результат будет, наконец, таким, каким представляет себе его очередной спаситель мира и верящие в него люди. Ан нет. Даже В. С. Черномырдин однажды очень огорчился: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

В истории действительно все время обнаруживается определенный разрыв между сознательно поставленными людьми целями, т. е. деятельностью сознания (Bewußtsein), и результатом их деятельности – действительным, материальным процессом их жизни (Sein). Энгельс писал: «Каков бы ни был ход истории, люди делают ее так: каждый преследует свои собственные, сознательно поставленные цели, а общий итог этого множества действующих по различным направлениям стремлений и их разнообразных воздействий на внешний мир – это именно и есть история»[29]. И далее: «Действия имеют известную желаемую цель; но результаты, на деле вытекающие из этих действий, вовсе нежелательны. А если вначале они, по-видимому, и соответствуют желаемой цели, то, в конце концов, они ведут совсем не к тем последствиям, которые были желательны»[30].

Разрыв между целями действий людей или их идеальными представлениями о результатах своей деятельности, с одной стороны, и действительными, материальными итогами их действий, т. е. подлинной, реальной историей людей, с другой стороны, вызвал у Маркса и Энгельса необходимость дать ответ на основной вопрос философии – откуда берутся у людей их цели, их побуждения к действиям, «какие движущие силы скрываются, в свою очередь, за этими побуждениями, каковы те исторические причины, которые в головах действующих людей принимают форму данных побуждений»[31].

Ответ в системе материалистической теории истории на этот существенный вопрос у Маркса и Энгельса недвусмысленен: материальные отношения человечества к миру определяют идеальные (идейные) отношения человечества с миром. Бытие (Sein) определяет сознание (Bewußtsein), общественное бытие определяет общественное сознание. Причины, истоки идей, представлений, целей человеческой деятельности необходимо находить в материальных отношениях людей к миру, в материальных условиях их жизни – в материальном производстве, материальном общении, материальных общественных отношениях людей. Идеи, представления, теории выражены людьми в духовном производстве, в духовном общении, в идеологии государства, в праве, морали и т. д.

Идеальные (идейные) отношения человека к миру есть рефлексия материальных отношений человека к миру. А потому идеальные отношения, отношения сознания, идеи, представления, теории, выраженные человечеством в морали, праве, религии, политике и прочей идеологии, по Марксу и Энгельсу не имеют истории, поскольку лишены в истории самостоятельности[32].

Это, однако, не означает, что идеи обратно не воздействуют на человека (человечество) и его отношения с миром. Еще как воздействуют! Сколько преступлений уже совершило и продолжает совершать человечество (человек) в истории, руководствуясь самими расчудесными идеями, помыслами и идеалами! Но причины, истоки «получающегося как всегда» лежат в материальных отношениях человечества к миру, а не в плохих или хороших идеях или моделях, рожденных в головах умных и не очень умных мыслителей.

Обоснованию этих положений материалистической теории истории Маркс и Энгельс посвятили много страниц в «Немецкой идеологии».

Маркс и Энгельс отмечали, что каждая ступень истории «застает определенный материальный результат», определенные «исторически создавшиеся отношения людей к природе и друг к другу...»[33], которые передаются каждому новому поколению людей от предыдущего и определяют его исторические отношения к миру. Вместе с тем, каждое новое поколение людей посредством своей деятельности постоянно воссоздает и изменяет исторические отношения людей к природе и людей друг к другу, создавая новый материальный результат для себя и для следующих поколений, и т. д. Конкретно-исторический материальный результат отношений людей к природе и людей друг к другу определяет возможность и действительность конкретно-исторического развития людьми своих человеческих отношений к миру, в том числе и отражение законов их развития в понятиях, теориях, – и соответственно определяет и степень исторической возможности преодоления обесчеловеченных отношений людей к миру.

В этом ракурсе важно подчеркнуть, что коммунизм как исторически обусловленное и исторически ограниченное движение предстает у Маркса и Энгельса тоже как материальный результат предшествующего развития истории людей. Он не идеальная цель человечества[34], а вполне материальная деятельность людей, в результате которой разрешаются существующие в действительности противоречия и создаются новые, (человечные, вытесняющие обесчеловеченные), материальные отношения человечества к миру; и, соответственно, им создаются новые идеи (сознание, право, мораль и т. д.) о человеке и о мире.

Отсюда в материалистической теории истории коммунизм предстает «действительным, для ближайшего этапа исторического развития необходимым моментом...»[35], содержание которого – освобождение человечества от обесчеловеченных отношений к миру, созданных самими людьми, и создание самими людьми человечных отношений к миру.

Представляется, что революционерами начала ХХ века коммунизм все же воспринимался в основном как идея, как некая идеальная модель общества, якобы открытая Марксом, и которую путем политического насилия, и только так, можно и нужно претворять в действительность. Материальная готовность (зрелость) общества к восприятию такого насилия выводилась из существующих противоречий между производительными силами и производственными отношениями (понимаемых, кстати, достаточно односторонне) и из наличия субъекта революции – пролетариата. Такая установка дала осечку. Россия оказалась не готовой повернуть себя и остальной мир к новому человечному обществу, и Ленин повернул назад, страна перешла к нэпу, притом по замыслу Ленина – всерьез и надолго. Но в Сталине взыграло то ли нетерпение, то ли святая вера в незыблемые Идеи Марксизма (отвлечемся от того, что Сталин под этим понимал) или еще что-то совсем другое вроде имперских амбиций (по Эдварду Радзинскому) – не в том суть. Важно, что верховенство над всем и вся взяла Идея, а не действительное состояние всей совокупности материальных отношений производства, общения, общества в России.

В преклонении перед силой Идеи можно найти один из источников тоталитаризма в России (и не только в России). В этом же, по-моему, таится и одна из причин инквизиторских, психологических (и не только!) пыток членов партии над членами партии под лозунгом проверки их на верность идеям коммунизма, осуществлявшихся с особой жестокостью во времена трагически знаменитых чисток и репрессий 1937–38 годов.

А мысль, что коммунизм есть не идея, а материальное историческое движение людей, в ходе которого в недрах капиталистического общества люди материально создают новые, человечные отношения, показалась бы в то время оппортунизмом в высшей степени, да и сегодня кое-кому покажется предательством идей коммунистической революции.

Но не надо сразу ругаться. Ведь первую попытку насилия над историей мы уже пережили и знаем, чем это кончилось.

Но как понимать действительное, материальное движение к коммунизму сегодня, в сегодняшнем, раздираемом глобальными проблемами мире? Оно уже есть в реальности – или все же существует только в умах в виде очередных утопий о прекрасном будущем человечества?

А если непредубежденным взглядом взглянуть на сегодняшнюю действительность? Разве не обнаружим мы, что рядом с уймой обесчеловеченных отношений к миру в нашем опасном мире, тем не менее, уже существует и немало человечных отношений – в семье, на ином малом предприятии, в сообществах людей, занятых распространением знаний, культуры, здорового образа жизни, защитой инвалидов и т. д.?

Конечно, вряд ли кто-то из участников такого рода гуманистической, человечной деятельности сам оценивает ее как коммунистическую, тем более что само слово коммунизм успели изрядно опорочить. Но ведь и мануфактуристы в далеком XVII веке вряд ли понимали, что, создавая централизованную мануфактуру, они тем самым начинали строить капиталистическое общество. Те первые капиталисты просто пытались худо-бедно приспособиться к господству феодалов, договориться с ними, вступить с ними в союз и даже привлечь на свою сторону. Но сами они при этом упрямо стремились жить только согласно собственным потребностям и собственным представлениям о добре и зле в мире, в котором все было иначе, чем хотелось бы им. И до поры до времени им это даже удавалось – жить и действовать в рамках таких противоречий. Те люди создавали внутри старого общества более человечное общество соответственно своим представлениям о справедливости и свободе, о равенстве и братстве людей, которые, правда, имели мало общего с тем, что у них, в конце концов, получилось на самом деле.

В этом ракурсе следует обратить внимание на мысль А. В. Бузгалина, высказанную в полемике с В. Л. Иноземцевым, о том, что творческая деятельность и знания «базируются на принципах, которые противоречат принципам рынка и капитала»[36]. Вместе с тем, современный капитал, как доказывает А. В. Бузгалин, эксплуатирует творческую деятельность, снимая в свою пользу определенную «интеллектуальную ренту» с культуры, которая принадлежит по существу всем[37]. Учителя, воспитатели, библиотекари и другие работники сферы знания находятся сегодня «внизу социальной лестницы, получая в сто, а то и в тысячу раз меньше, чем те, кого вознесла наверх гегемония корпоративного капитала, конъюнктура современного глобального рынка»[38]. Можно сказать, что эти категории тружеников сферы знания сегодня раздвоены, их жизнь вбирает в себя и человечные (по роду их самоотверженной деятельности), и обесчеловеченные (по положению в обществе) отношения. Одной «половинкой» эти люди являются деятелями гуманистического (даже коммунистического) характера, а другой – они люди, эксплуатируемые капиталом. Но раздвоенность своей личности и своей жизни многие из них не осознают, а коммунистическим свой труд называть не станут даже в страшном сне. Но, тем не менее, они – созидатели будущего, человечного общества, живущие и действующие по своим правилам в обществе, еще не ушедшем в прошлое (как мануфактуристы ХVII века).

Хотя людям и свойственно, в отличие от животного, осуществлять свою деятельность с определенной целью, порой выраженной даже в виде великой идеи, научной теории, модели прекрасного будущего, тем не менее, не идеи правят миром. Люди делают свое дело, а результат бывает порой просто неожиданным.

Между идеей великих политиков и реальностью тоже всегда образуется люфт, возникает щель, через которую пролезает в действительность совсем не ожидавшееся, горькое черномырдинское «как всегда». И в этом одно из существенных противоречий человеческих отношений к миру.

Противоречия между идеальными (идейными) и материальными отношениями человечества к миру существовали и будут существовать всегда в силу постоянного движения мира и постоянного движения человеческих отношений к миру. В противоречивом единстве материальных и идеальных (идейных) человеческих отношений к миру кроется своего рода «вечный двигатель» истории человечества. Через практическую, преобразующую мир и человечество деятельность люди снимают противоречия между идеями и реальностью, чтобы вскоре обнаружить возрождение, как феникса из пепла, новых противоречий, их возрождение в ином обличии, но узнаваемом.

Вот эту загадку истории Маркс и Энгельс и попытались разгадать, углубляясь далее в специфику человеческих отношений к миру.

Так возникает вопрос о том, каков всеобщий механизм человеческой деятельности (Verhalten)?

Каким образом человечество преобразует мир – мир природы и мир человека?

КАК ВОЗНИКАЮТ НОВЫЕ, ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ К МИРУ?

Всеобщие стороны человеческой деятельности

Маркс и Энгельс отмечают, что отношения людей к природе складываются в результате «обработки природы людьми», а отношения людей к людям в результате «обработки людей людьми»[39].

«Обработка природы людьми» и «обработка людей людьми» представляют наиболее абстрактное, всеобщее определение двух сторон исторической деятельности людей, посредством которой люди преобразуют природу и преобразуют людей, и соответственно преобразуют отношения людей к природе и отношения людей к людям, т. е. преобразуют свои человеческие отношения к миру.

Обработка людьми природы и обработка людьми людей каждый раз осуществляется в единстве и противоречивости:

а) деятельности, направленной человеком на предметы мира (природные или общественные) (VerhaltenzumGegenstand) и обратно идущей от предметов мира (природных или общественных) к человеку (gegenständlichesVerhalten);

б) как овнутривание – присвоение (Aneignung) и как овнешнивание – выражение вовне (Äußerung) человеком предметов мира; и

в) как деятельность (Tätigkeit) и наделение деятельностью – соучастие в деятельности (Betätigung) человека и предметов его деятельности[40].

Через это триединство Маркс на предельно абстрактном уровне выражает целостность и преобразовательную сущность человеческой деятельности, человеческих отношений к миру и самого человека. Но при осуществлении этих трех обозначенных выше сторон человеческой деятельности, каждая из которых сама тоже двустороння, всегда возникает «люфт», определенный разрыв, противоречие (например, между овнутриванием и овнешниванием), что толкает человека на новую спираль своей практической деятельности ради преодоления существующего разрыва и существующего противоречия, и т. д.[41]

В данной статье я имею возможность лишь обозначить наличие этих положений у Маркса в арсенале материалистической теории истории; они требуют от современных марксистов дальнейшей разработки.

 

В заключение надо сказать, что сказанным в статье, конечно, не исчерпывается логика истории Маркса. Задача автора достаточно узкая – наметить исходное отношение материалистической теории истории и обнаружить его внутреннее богатство, весьма актуальное для понимания современного мира, который мы хотим изменить.