ИНТЕЛРОС > №1-2, 2019 > Стихи Игорь Иртеньев
|
Игорь Иртеньев l l l В гроздьях гнева, в зареве пожаров, В поплыли туманов над рекой Двадцать шесть бакинских комиссаров Стерегут бессонно мой покой.
Двадцать шесть, не больше и не меньше, Хоть сначала было двадцать пять, Нет средь них, что характерно, женщин, Если пары-тройки не считать.
Дети есть, но чьи, пока не знаю, Говорят, что вроде бы его, Широка страна моя родная, Разве тут упомнишь — кто кого.
Я и сам в Баку служил когда-то В самолетном, кажется, полку И скажу: отличные ребята Там случались на моем веку.
Но в хорошем смысле, а не в этом, Не ищите здесь двойного дна, Потому как — что зимой, что летом, Родина у нас на всех одна. l l l Взгляни в окно, прекрасен сад В разгаре лета, А ты все ходишь взад-назад Весь день, как эта.
То встанешь вдруг столбом в углу, А то, напротив, Вдруг сядешь сиднем на полу, Окна напротив,
А то вдруг вскочишь, хохоча. ...Давно когда-то С тобой мы были у врача Гомеопата.
Нам посоветовал его Один знакомый, Сказав, что вылечил его Тот врач от комы,
Каких-то выписав пилюль Рублей на двести. ...Стоял точь-в-точь такой июль На том же месте,
А там и август в свой черед Пришел досрочно, Но ты ходила взад-вперед, Я помню точно. l l l Порой мне кажется, наш принц сошел с ума. У парня явно ум зашел за разум — Тут заявил, что Дания — тюрьма. Да он на зоне не был-то ни разу.
Офелии папашу зарубил Без видимых причин на ровном месте, Его, видать, и впрямь он не любил, Но легче ли от этого невесте?
Потом баллон на дядю покатил, Хоть был тот дядя самых честных правил. И двух своих сокурсников-мудил С письмом подметным в Англию отправил.
Потом зачем-то целовал взасос Довольно дурно пахнущие мощи И требовал ответа на вопрос: «Быть иль не быть?» Спросил бы что попроще.
Всех брался уму-разуму учить, Что явно выдавало в нем еврея, Но сокола от цапли отличить Не в силах был, как ямба от хорея.
Короче, потрясающий копьем Такой херни понаписал об ём, Что даже сам бы наш великий Ленин Не смог бы зёрна отделить от плевел. l l l Женщина в прозрачном платье белом... Из раннего
Женщина с распущенной косою В гастроном на Автозаводской Как-то раз пришла за колбасою, Уж не помню точно за какой.
Сам-то я до колбасы не лаком, Так что вспоминать и смысла нет. Шутка ли, ведь сорок с лишним гаком С той поры промчалось вихрем лет.
В том далеком семьдесят четвертом Пополудни где-то в три часа За каким понадобилась чертом Ей, скажите, эта колбаса?
Может, просто счастье не хватало Женщину ни разу за трусы? Или же других продуктов мало В магазинах кроме колбасы?
Не давал никто ей свыше знака, И на север не грозил этап. Так ведь нет, приперлася однако, Вот пойми попробуй этих баб.
ИЗ ЖИЗНИ ПЕТРОВЫХ Петров любил родное Подмосковье, И будучи в душе подмосквичом, Берег свое душевное здоровье, Нисколько не жалея ни о чем,
Ну, разве только изредка о многом, И выходя в трусах встречать рассвет, Неспешно разговаривал он с Богом, А тот кивал рассеянно в ответ.
В столице жизнь ему казалось адом, И потому на берегу реки С Петровой поселился он за МКАДом, Пятнадцать километров напрямки,
А то и меньше, до Зеленограда, Где нет безумной этой толчеи, Где в воздухе вечерняя прохлада И жирные как свиньи соловьи,
Где майскими короткими ночами, Едва лишь только зацветет кокос, С одетыми в шелка подмосквичами Пускал он электрички под откос. l l l Проезжая Бологое, Я подумал, вот те на — То одно, а то другое, А в итоге — ни хрена.
Как-то все сложилось криво, Хоть казалось — пополам, От Москвы до Кологрива Где ни ткни — сплошной бедлам.
Безобразны, зло.бучи, Никому не по нутру, Мчатся тучи, вьются тучи, Словно чубчик на ветру.
Жизнь-жестянка — плюнул, вытер, И как не было, считай, В поле ветер, сзади Питер, Впереди шалтай-болтай.
А Москвы и вовсе нету, Только видимость одна. ...Но подбросишь, как монету, На ребро встает она.
Вернуться назад |