Древние греки не сомневались, что душа существует. Под душой понимали, конечно же, не то, что мы сейчас понимаем под этим словом. Греческое слово «псюхе» иногда возводят к слову «псюхос» — прохлада, т.е. та прохлада, которая производится посредством нашего дыхания. Эту этимологию использует впоследствии христианский богослов Ориген, утверждавший, что наши души охладели в своей любви к Богу.

Греки пытались умилостивить души умерших, устраивали в честь них праздники, из которых впоследствии в озникла греческая драма. Ведь если душа принадлежала человеку, который умер насильственной смертью, то она мстила людям (такие души назывались эриниями, в римской мифологии - фуриями). Особенность греческой религии состояла в том, что под богами греки поним али сущность вещи или явления, в отличие от римской мифологии, где богом было само явление. Скажем, бог моря Посейдон символизировал собой сущность морской стихии, в то время как бог Нептун был само море со всеми его явлениями. Может быть, в этом кроется ключ к разгадке феномена греческой философии и понимание того, почему философия возникает именно в Древней Греции.

В мифологии Гомера мы можем увидеть предфилософский анализ явлений. Есть у Гомера и своеобразная антропология. В человеке Гомер различает две части: душу и тело. Причем душа понимается трояко: душа как «псюхе» — бесплотный образ тела, как бы его копия, только нематериальная, не имеющая плоти, хотя и телесная; душа как «тюмос»  — волевое начало в человеке; и душа как «ноос» (в более позднем языке  — «нус»), т.е. как ум. Все три вида души существуют только у богов и человека, животные обладают первым и вторым вид ами души.

Орфическое движение — одно из самых значительных свидетельств внутренней жизни VI века до н.э. В поисках высшего смысла жизни оно соприкасается с усилиями рациональной мысли, стремится философски осознать объективную «мировую норму» в космическом бытии. В орфических верованиях о душе проглядывает новое человеческое жизнеощущение и новая форма самосознания, в нем содержится отчетливо выраженный нормативный элемент. Вера в божественное происхождение души и в ее бессмертие заключает в себе требование блюсти душу в чистоте в ее нынешнем земном состоянии, связанном с телом. Верующий чувствует, что ему предстоит дать отчет за свою жизнь.

Мысль об ответственности высказывалась древнегреческим мудрецом Солоном, но это была социальная ответственность отдельного человека перед государственным целым, здесь мы обнаруживаем второй источник этического требования об отчете — религиозную идею чистоты. Определенные начатки аскетики воздержания присутствуют уже в орфике и у пифагорейцев — прежде всего, предписанное воздержание от мясной пищи. С резкого противопоставления тела и души, которое следует из представления о нисхождении души как божественного гостя в эту земную смертную оболочку, начинается также и обесценение тела.

В древнегреческой культуре было понятие чистоты, но нужно было расширить пространство его применения, и тогда орфическая идея чистоты могла вобрать в себя все содержание господствующего закона. Греческий закон — божественного происхождения, своим проникновением в орфическую идею чистоты он получает новое обоснование, с точки зрения спасения отдельной божественной души. Человек видит картину непрерывного становления и разрушения, а человеческая потребность в счастье создает себе из этого трагического понимания выход в свой внутренний мир. Отсюда орфическая вера, что лучшая часть человека — «душа» и что она предопределена для более высокой и чистой участи. Душа, которую нельзя уловить и схватить никаким исследованием природы, объявляет себя чужаком в этом негостеприимном мире и ищет вечной родины. На орфических золотых табличках, которые неоднократно обнаруживались в нижнеиталийских могилах, своего рода пропусках для мертвого в потустороннее царство, — выгравированы слова как оправдание: «И я из божественного племени».

Все греческие поэты были подлинными философами в смысле тогда еще нераздельного единства мысли, мифа и религии. В этом отношении философия, таившаяся у раннегреческих поэтов, вышла тем временем на свет как самостоятельное рациональное мышление. Сильный интеллектуальный акцент в речах персонажей Еврипида слишком заметен.

По сравнению с персонажами Эсхила внутренняя структура текста и персонажей претерпела сущностные изменения. Не случайно Платон в «Законах» берет поэтов под защиту говоря, что поэт — источник, из которого течет та вода, которая в него втекает. Поэт подражает действительности и потому вкладывает в уста своим персонажам самые противоречивые точки зрения. Еврипида, пожалуй, можно назвать первым психологом. Он — первооткрыватель души в новом смысле слова, исследователь неспокойного и подвижного мира человеческих чувств и страстей. Он неустанно изображает этот мир как в его самостоятельном самовыражении, так и в его конфликте с духовными силами души.

Психология Еврипида выросла из сочетания двух элементов — новооткрытого мира субъективности и естественно-рационального познания действительности. Впервые у Еврипида безумие со всеми своими симптомами выведено на сцену натуралистично. Еврипид полагает, что гению позволено все, и он без колебаний расширил таким образом возможности трагедии, изображая болезни человеческой души, коренящиеся в жизни инстинкта.

В развитии человеческого индивидуального сознания орфическое понятие души было важным этапом. Философские воззрение Платона и Аристотеля о божественности духа было бы без него, скорее всего, немыслимым. В ходе V века псюхе получает новое значение, которое во всем своем размахе сказывается у Сократа. «Душу» теперь объективно признают центром человека. Вся его деятельность и манера поведения проистекают из нее. Изобразительное искусство давно открыло законы человеческого тела и сделало их предметом ревностнейшего изучения. В «гармонии» тела оно вновь обрело тот первопринцип космоса, в существовании которого во вселенной прежде удостоверилась философская мысль. От космоса грек теперь приходит к открытию душевного. Как и тело, душа очевидным образом тоже обладает своим ритмом и гармонией. Теперь на поверхность выходит идея душевной сформированости.

Сократ полагал первым и главным делом человека заботиться о своей душе. Сократ был, вероятно, первым в Европе, у кого была ясная и связная концепция души, как понимаем ее мы, то есть души как разумной и моральной личности. «Псюхэ» без тела была неким призрачным духом. Для Гераклита «псюхэ» более важна, так как она была частью вечно-живущего божественного огня, логоса, а для орфиков и пифагорейцев она была богом, заключенным в теле. Но даже они, по-видимому, не мыслили ее как моральную и разумную личность.

Причины, которые видит Сократ для заботы о душе как высшей человеческой деятельности, довольно важны. Именно душа творит человека, а благо или зло делают его хорошим или плохим (и тем самым счастливым или несчастным) представителем человеческого рода. Сократовское благочестие, которое унаследовал Платон, коренится в вере в то, что мир управляется благими божественными силами, которые делают все наилучшим образом. В случае с человеком (а именно человеческой жизнью Сократ и интересовался, оставив космические приложения своего принципа для Платона) его природное благо, цель, к которой он должен стремиться в качестве религиозного долга, является духовное здоровье, истинное благополучие его души. Сократ полагает, что здоровье и благополучие достигаются, когда душа действительно знает благо и, следовательно, правильно поступает. Сократ не подразумевал под «знанием» просто абстрактное знание, или проект. Он имел в виду полное, мгновенное понимание, взгляд или интуицию, открытие или разворот «ока души», чтобы напрямую и, таким образом, непосредственно созерцать Благо.

В кругах, занимавшихся научной медициной, возникло понятие человеческой природы, которое встречается у софистов и их современников. Понятие природы было перенесено с целого мира на единичное, на человека. Здесь оно получило свою индивидуальную окраску. Человек подлежит определенным правилам, которые ему предписывает его собственная природа и из познания которых как в здоровом, так и в больном состоянии должен исходить его образ жизни, если он желает остаться на правильном пути. От медицинского понятия человеческой природы, которая здесь cначала воспринимается как телесный организм определенного склада, а затем рассматривается как таковой, скоро перешли к более широкому понятию человеческой природы, вкладывая в него представление о состоящем из тела и души целом, но прежде всего — о внутреннем устройстве человека.

Представление о формируемости юной души, вероятно, восходит к Платону (Республика. 377 B ). Теория познания и теория идей тесно связаны у Платона с учением о душе. Он считал, что душа бессмертна в обе стороны. Душа существовала всегда. В диалоге «Федр» Платон описывает, как он представляет себе существование души. В этом диалоге Платон устами Сократа рассказывает миф, в котором уподобляет душу крылатой колеснице, запряженной двумя конями, управляемой возничим.

Платон придерживается пифагорейской традиции, согласно которой тело — это могила, тюрьма для души. Душа, оказавшись в этом теле, забывает все те идеи, которые она созерцала, находясь до своего рождения в идеальном мире. Однако, встречаясь с различными явлениями, понятиями, предметами этого мира, душа вспоминает и те идеи, которые она наблюдала до своего воплощения в тело.

Бессмертие души для Платона тем не менее не является неким постулатом. В диалоге «Федон» он предлагает несколько доказательств бессмертия души. Во-первых, все возникает из противоположного себе. Все изменяется, все превращается в свою противоположность. Поэтому, если мы знаем, что после жизни нас ожидает смерть, то мы можем сделать и обратный вывод. Если мертвое возникает из живого, то и живое возникает из мертвого. Поэтому нет существенного изменения, и души до рождения пребывают в Аиде.

Во-вторых, поскольку знание есть припоминание, то душа существовала до рождения. Следующее доказательство: вещи бывают или сложные, или простые. Изменяться могут вещи сложные, только они могут разделяться, распадаться на свои составляющие, умножаться или уменьшаться. Простые же остаются в неизменном состоянии. Сложными являются вещи материальные. Простые вещи — те, которые мы не можем видеть, это безвидные вещи. Душа относится к таким простым, безвидным сущностям. Поскольку душа проста и безвидна, она не может уничтожаться, распадаться на составляющие и, следовательно, вечна.

И четвертое доказательство. Сущность души состоит в жизни, и там, где есть душа, присутствует и жизнь, ведь недаром слова «живое» и «одушевленное» являются синонимами. Поэтому сущность души, ее идея есть жизнь. Сама душа есть идея души, следовательно, идея жизни. Кроме этого, в двух других диалогах Платон предлагает еще два доказательства бессмертия души. Одно доказательство — в диалоге «Федр», другое — в диалоге «Государство». В диалоге «Федр» Платон доказывает это при помощи понятия движения. Каждая движущаяся вещь приводится в движение чем-то другим. Однако есть вещи, которые двигают сами себя. Если вещь движет сама себя, то она никогда не перестанет двигаться, она сама обладает источником движения. Тело приводится в движение душой, а душа имеет источник движения в себе , и следовательно — вечна.

В диалоге «Государство» Платон указывает, что смертным является только то, что может гибнуть от некоторых зол. Однако душу никакие изменения, никакое зло не могут привести к исчезновению. Изменить свою сущность, говорит Платон, душа не может.

В этом же диалоге Платон развивает свое учение о душе. Душа состоит из трех начал: яростного, вожделеющего и разумного. Это трехчастное понимание души впоследствии будет восприниматься как некая очевидность.

Особенности человека определя ю тся тем, какое начало в нем главенствует. Яростное начало находится между вожделеющей и разумной частью души. И в зависимости от того, куда направляется яростное начало, что оно будет поддерживать, т аки м и будет человек: или отдающим предпочтение удовольствиям и чувственным наслаждениям, или же человеком, который ставит разумное начало превыше всего.

Это деление Платоном души на три части получило в современной терминологии устоявшиеся параллели: яростное начало — это воля, разумное начало — разум, вожделеющее начало — ощущения, чувства. Таким образом, душа состоит из разума, воли и чувственного начала. И от того, куда человек направит свою волю, зависит и то, кем он становится.

Душу Аристотель определяет в соответствии с его понятиями, изложенными в «Метафизике», и дает несколько ее определений. Душа — энтелехия естественного тела, обладающего возможностью жизни. Или: душа — суть бытия и форма такого естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя. Отсюда следствие: душа не есть материя, а форма, завершенная форма (энтелехия), форма уже совершившаяся. Яйцо есть курица по форме, но еще не энтелехиально, т.е. форма еще не реализовалась. С другой стороны, не каждое тело обладает душой. Для этого оно должно в возможности иметь способность к жизни.

Душа есть форма тела. Это определение позволило некоторым философам возражать против Аристотеля. Если душа есть форма тела, то если человек стал инвалидом в результате несчастного случая, так у него и душа изменилась. Значит, определение Аристотеля неверно, как и понимание души. Но форма у Аристотеля понимается не как материальная форма, некое пространство, ограничившее фигуру, а как сущность вещи — то, благодаря чему мы познаем вещь. В одном случае это может совпадать с материальной формой, а в другом — не иметь с ней ничего общего. Наличие души — свойство завершенности тела, так как душа — энтелехия. Душа — завершенность возможности жизни.

Аристотель считает, что в своем развитии душа может проходить несколько этапов. Поэтому существует несколько видов души: растительная душа, животная душа, ум, т.е. разумная душа. Разумная душа имеется только у человека из всех живых существ, живущих на земле. Растительную душу имеют все — и растения, и животные, и человек; человек имеет и животную, и разумную душу. Так как душа — энтелехия тела, то без тела она не существует. Это касается растительной и животной души. Со смертью тела растительная и животная души исчезают с телом, остается лишь разумная душа. Поэтому души, у Аристотеля, в отличие от Платона, не переселяются. Разумная душа вообще не связана с телом. Она существует отдельно от тела, так же, как вечное существует отдельно от преходящего.

Ум не имеет какого-либо органа в теле в отличие от животных и растительных частей души, которые имеют орган — или орган познания, или орган питания, или орган размножения. Ум не имеет органа в теле. Наоборот, тело — орган разумной души. Душа повелевает телом, как рука орудием.

Аристотель различает два вида ума: ум пассивный и ум активный. Пассивный ум имеет знание чисто потенциально, а активный ум имеет знание актуальное. Со смертью тела, с исчезновением растительной и животной души ум живет вечно, так как он — форма форм.

Плотин подводит античный итог в постижении души в сочинениях «О бессмертии души», «О судьбе», «О сущности души» и др. В трактате «О бессмертии души» Плотин подробно описывает различные концепции античных философов о душе и подвергает их серьезной критике.

Плотин пишет, что существуют четыре наиболее распространенные концепции души — стоическая, эпикурейская, пифагорейская и аристотелевская, и всем этим концепциям противопоставляет платоновскую. Стоическая концепция утверждает, что душа есть тело, т. е. разновидность материи. Эпикурейская концепция основана на демокритовом атомизме и утверждает, что душа есть совокупность атомов. Пифагорейская концепция говорит, что душа есть гармония тела; и, наконец, аристотелевская концепция утверждает, что душа есть энтелехия тела, или форма естественного тела.

Рассмотрев различные взгляды, Плотин приходит к выводу, что душа абсолютно не зависит от тела и имеет самостоятельную сущность. Душа есть субстанция, которая не зависит от тела и, наоборот, управляет им.

В трактате V .3 Плотин подробно рассуждает о том, что такое самопознание, и приходит к выводу, что самопознание возможно только лишь у простого существа. Нельзя говорить о самопознании как о познании одной частью другой. Поэтому самопознание есть самопознание только лишь простого существа, когда одна часть познает саму же себя, т. е. самопознание предполагает наличие простоты. Поскольку очевидно, что человек мыслит душой, а отнюдь не телом, то, следовательно, самопознание есть познание человеком своей души, а не тела.

Осмысливание чего-либо возможно потому, что в нашей душе, по всей видимости, имеется некоторая ее часть, которая возвышается над мыслью, над душой, она смотрит на душу как бы с некоего возвышения. Мышление состоит из двух частей: из объектов мысли и самого мышления. В нашем уме, кроме предметов для размышления, есть сама мысль — то, что позволяет мыслить. Эта сама мысль не может принадлежать душе, не может быть просто одной из мыслей этой души, не может быть частью целого. Мысль не принадлежит миру души, а возвышается над ним. Поэтому это отдельная ипостась, отдельная субстанция, отдельная природа. Таким образом, Плотин приходит к выводу, что наш внутренний мир не однороден.

Ум имеет в себе творческую способность, которую он получил от единого . Ум эманатийно творит душу . Если ум Плотин описывает как единое-многое, то душа  — это единое и многое, в душе единство сохраняется, но это единство существует уже как объединение самостоятельных форм. Таким образом, Плотин объединяет Платона и Аристотеля: на уровне ума существуют идеи, на уровне души существуют формы — формы конкретных тел.

Душа  — это субстанция, которая едина, но единство ее внешнее, она объединяет в себе различные формы, различные мысли, конкретные мысли, объединяет в себе рассудочную деятельность, такие формы, как пространство и время. Но душа имеет божественную природу. Поэтому душа творит, направляя свою деятельность вовне.

Ум есть чистое мышление, а душа  — это уже некоторый объект мысли. Если на уровне ума мысль существует всегда, то ум  — это категория вечности, на уровне души возникает время. Поэтому на уровне ума существует то мышление, которое называется разум , а на уровне души существует рассудок, рассудочная деятельность.

Такие понятия, как разум и рассудок , мы впервые встречаем у Платона, упомянутые вскользь, для Плотина это уже существенные категории. Разум мыслит всегда, это есть категория вечная, поэтому разум может схватывать все противоположности. Основное аристотелевское логическое правило: основной закон философии, закон непротиворечия, применяется лишь к действительному миру, а к потенциальному миру, миру возможностей, он неприменим.

На уровне возможности вещь может быть и белой, и черной, но в действительности она или белая, или черная. Также и на уровне ума : в вечности ум не рассуждает, не доказывает, а схватывает мысль во всей ее полноте. На уровне души мысль уже рассуждает. Это рассуждение действует как рассудок, развивающийся во времени, т. е. как доказательство, как аргументация. Поэтому на уровне души возникает язык — как среда, в которой мысль действует. Язык невозможен на уровне ума . Именно поэтому, описывая отношения между субстанциями, язык наш теряет силу, ибо язык существует только в нижней субстанции, только на уровне души . На уровне ума , а тем более единого , языка нет. Поэтому возникают и разные языки: различные способы выражения языковой мысли. На уровне ума языков нет, есть мысль вообще. Но каждый человек может восходить от души к уму, и поэтому познавать мысль саму по себе, как бы абстрагируясь от языковых особенностей.

Плотин часто говорит, что существуют три вида людей. К примеру в трактате «Об уме, идеях и сущем» (5 V 9) Плотин говорит, что одни уподобляются животным и живут, как животные, т. е. так, как будто у них есть только тело. Другие понимают, что у них есть душа, и пытаются обратить ее к чему-то более высокому, но, не зная истины, теряются в догадках. Есть люди, владеющие истинным знанием, те люди, которым открыта дорога к созерцанию единого , т. е. Бога. Эти три вида людей Плотин сопоставляет с тремя философскими учениями. Первые люди сравнимы у него с эпикурейцами, вторые — это стоики, и третьи — платоники.

В понимании Плотина человек оказался не столь прост, как это казалось античным философам. Нельзя сказать, что человек просто состоит из души и тела, как говорили об этом Платон, Аристотель или стоики. Все они говорили о душе по-разному, но именно к тому, что такое душа, и сводились все их споры. Но тогда возникает один сложный вопрос. Если философ утверждает, что сущностью человека является его душа, то оказывается, что живой человек, существующий в теле, существует не истинной жизнью, что весь смысл жизни человека состоит в умирании.

Однажды ученик Плотина Порфирий захотел добровольно уйти из жизни. Плотин отговорил своего ученика от этого шага, и изложил свои аргументы в небольшом трактате под названием «О добровольном уходе». В нем Плотин говорит, что уходить из жизни нельзя, потому что душа помещена в наше тело в соответствии с некоторыми законами, установленными Богом, и нарушая эти законы, мы совершаем противоправный поступок, увеличивая свой собственный грех ( tolma - наглость, дерзость). Поэтому необходимо дождаться, когда, движимая всеобщим законом душа, дождавшись своего часа, сама отойдет от тела. Эти аргументы Плотина вполне совпадают в этом пункте с христианскими.

Человек есть некая единая сущность, которая существует и в теле, и без тела, и недопустимо добровольно расставаться со своей телесной оболочкой, даже если мы стыдимся ее, как стыдился ее сам Плотин. Еще одно следствие платоновско-аристотелевской концепции человека как существующего единства души и тела: достичь счастья при жизни невозможно. Тело есть гробница души, тело есть небытие, неистинная сущность, поэтому невозможно при жизни человеку достичь истинного бытия, истинного счастья, достичь спасения. Такое рассуждение, принижающее природу человека, тем самым принижает и его создателей — единое и ум . Поэтому Плотин приводит такие аргументы: во-первых, наша душа включает в себя весь умопостигаемый мир, а во-вторых, душа есть не просто некая безликая сущность, которая одинакова у всех людей. Каждый человек — это личность, это некоторое я , и зло возникает именно тогда, когда человек свое собственное я ставит в противоположность мировому устройству — людям, законам.

Три ипостаси — душа , ум и единое, с одной стороны, существуют объективно, составляя особый умопостигаемый мир, но они же существуют и субъективно, в душе каждого человека. Душа , ум и единое существуют и объективно, и субъективно, и это один и тот же умопостигаемый мир.

Душа деятельна, ее деятельность имеет три вида. Это, во-первых, деятельность, которая не только определяется связью души с телом, но в которой душа непосредственно зависит от своего тела. Таковы низшие психические функции. Во-вторых, это деятельность, которая хотя и возможна только при условии существования души в теле, но в своих функциях не зависит от тела. В-третьих, это деятельность, которая относится к душе независимо от связи души с телом. К первой области деятельности души относятся низшие волнения и чувства, сопровождающиеся удовольствием или неудовольствием; субъект этих состояний – душа и тело вместе: телу здесь принадлежат сами движения или волнения, душа – сознание этих волнений. Ко второму роду психической деятельности относятся, согласно Плотину, высшие функции познания, память, мышление.

Душа человека находится на грани мира божественного и мира чувственного. Человек обнаруживает в себе все многообразие душевного мира (эмоции, страсти, мысли) но он обнаруживает в себе и еще некоторый центр, который направляет внимание. Ведь душа, как мировая, так и индивидуальная, находясь в генетической зависимости от ума, может обращаться к нему и обнаруживать собственную поэтическую природу.

Плотин приходит к тому, что внутренний мир человека настолько огромен, что сделать объектом познания человек может только лишь ничтожно малую часть: то, что существует в душе. Есть часть, которая человеком не осознается, так называемое бессознательное; есть часть, которая не может быть осознана вообще, — так называемое единое , которое не может быть объектом познания. Внутренний мир человека — это ничтожно малая часть огромного мира. Именно эта часть, которую мы не познаем и не можем познать, составляет основу мира и сущность человека. Именно единое и ум являются сущностью человека — то, что дает человеку единство, единство личности, и то, что дает ему способность познавать, в том числе познавать самого себя.

 

ЛИТЕРАТУРА

Блонский П. П. Философия Плотина. М., 1918.

Васильева Т.В. Афинская школа в философии. Философский язык Платона и Аристотеля. М., 1985.

Васильева Т.В. Неписаная философия Платона // Вопросы философии. 1977. № 11.

Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли. М., 1988.

Гомперц Т. Греческие мыслители. В 2-х тт. СПб., 1999.

Донских О.А., Кочергин А.Н. Античная философия. Мифология в зеркале реф­лексии. М., 1993.

Исаева В.И. Античная Греция в зеркале риторики: Исократ. М., 1994.

Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель. М.,1993.

Плотин. Сочинения. Плотин в русских переводах. СПб., 1995.