Обращаясь к проблеме функций музыки, прежде всего необходимо указать на крайне незначительную её разработку в современной науке о музыкальном искусстве. Сохраняют актуальность слова А. Н. Сохора, высказанные им ещё в 1969 г. К сожалению, констатирует учёный, «специальные исследования по данному вопросу единичны, причём в имеющихся пока ещё не достигнуты ни последовательность, ни ясность» [1]. Из немногочисленных исследований, в которых в той или иной степени затрагивается данная проблематика, можно назвать работы А. Н. Сохора [2], В. Н. Холоповой [3], В. В. Медушевского [4] и Й. Кресанека [5].Отмечая положительное значение этих отдельных разработок, нельзя не обратить внимания на отсутствие в каждой из них чёткого обоснования необходимости и достаточности именно этих, предлагаемых функций музыкального искусства [6]. Типичный в этом смысле пример – работа чешского исследователя Й. Кресанека «Социальная функция музыки», в которой автор называет шесть функций музыки: целеустремлённость, монументальность, культурное развлечение, субъективное выражение, программность и новаторство. В то же время функция целеустремлённости, по мнению Й. Кресанека, делится на функции: магическую, интерпретационную, этически-воспитательную и прикладную [7].Нам представляется, что в качестве указанного обоснования функций музыки может выступать утверждаемое нами в рамках синергетического мировидения понимание музыки как явления (системы) мира, «взятого» в последовательности эволюционного развёртывания его образований (систем) по принципу: природа – общество – культура – искусство – музыка [8].В этом смысле рассмотрение функций музыки (как необходимых и достаточных), на наш взгляд, предполагает анализ последних в рамках отношений «музыка – природа», «музыка – общество», «музыка – культура», «музыка – искусство», «музыка – музыка» [9], причём (что исключительно важно подчеркнуть) с учётом общей направленности эволюции мира в сторону музыки.Имея в виду эту общую направленность, можно выделить важнейшую, с нашей точки зрения, функцию музыкального искусства, по-своему преломляющуюся и развивающуюся – с учётом деления музыки на роды, жанры и стили, в рамках отношений «музыка – природа», «музыка – общество» и т. д. – совершенствующую [10].Рассмотрим метаморфозы и одновременно развитие названной функции музыки, т. е. исследуем её последовательные проявления в природе, обществе, культуре, искусстве, музыке. Начнём с рассмотрения проявления данной функции в природе.На наш взгляд, в природе она выступает в качестве функции, которую можно назвать функцией оптимизирующей, т. е. повышающей активность, энергийность природных явлений, при этом принадлежащих как физической («неживой»), так и биологической («живой») природе. Прокомментируем сказанное.Известно, что на музыку «реагируют» физические («неживые») предметы, в результате чего мы сталкиваемся с такими естественно-природными явлениями, как эхо, резонанс, реверберация и т. д. Указанные явления демонстрируют активизацию физических предметов под влиянием музыки. Разумеется, об активизации названных предметов можно говорить в данном контексте лишь с известными оговорками, однако в целом отрицать её существование невозможно [11].Безусловно, более заметное оптимизирующее воздействие музыка оказывает на биологические («живые») организмы: растения, животных.Что касается воздействия музыки на растения, то здесь есть очень яркие примеры. Так, в результате проведения многочисленных опытов было обнаружено, что на музыку чрезвычайно интенсивно реагируют такие растения, как кукуруза, тыква, петуния и др.: изменением величины листьев и корней, наклона стебля, веса биомассы и т. д. Причём, что характерно, растения по-разному реагируют на различные виды музыки. В связи с этим очень интересны опыты, проведённые американским музыкантом и певицей Дороти Ретолэк.Для этих опытов были отобраны 10-дневные проростки растений, имевшие почти вертикальное положение стебля. Одни из них поместили в опытные камеры (куда подавалась музыка), другие – в контрольные (без музыки). В опытных камерах звучала музыка, условно разделённая на четыре вида: 1) органные сочинения И. С. Баха и индийские раги (в исполнении Рави Шанкара); 2) джазовая и рок-музыка (произведения Лед Зеппелин II, Джимми Хендрикса и др.); 3) лёгкая эстрадная музыка для струнных (композиция Ирла Гранта «Испанские глаза»); 4) бесперебойное звучание ударных инструментов.Наблюдение показало, что на музыку Баха и индийские раги растения, со всей очевидностью, реагировали положительно – их габитус (внешний облик), сухой вес биомассы были наибóльшими по сравнению с контролем. Особенно удивительно было то, что их стебли тянулись к источнику этих звуков. Что же касается реакций растений на рок-музыку и безостановочный барабанный бой, то здесь они отвечали уменьшением размеров листьев и корней, снижением веса; кроме того – все они отклонялись от источника звука, как будто бы во избежание губительного действия звучавшей музыки [12]. Подобные опыты проводились и другими исследователями – отечественными и зарубежными [13].Наиболее же впечатляющими явились опыты американского фермера Дана Карлсона по методу, получившему название «Озвученный цветок». В частности, ежедневно у себя дома проигрывая растениям скрипичные произведения И. С. Баха, А. Вивальди, Дан Карлсон вырастил в домашних условиях самое большое растение в мире – растение страстоцвета пурпурного: 180 метров при его обычной длине 54 сантиметра – это достижение послужило основанием для занесения имени Дана Карлсона в знаменитую книгу рекордов Гиннеса [14].Разумеется, результативность воздействия музыки на растения широко используется в практических целях. В связи с этим музыка, конечно, прежде всего применяется для увеличения урожайности тех или иных сельскохозяйственных культур. Однако в процессе воздействия на сельскохозяйственные культуры, помимо увеличения их урожайности, музыка становится дополнительно и средством повышения их питательной ценности, болезнестойкости и т. д.Если говорить о воздействии музыки на животных, то тут тоже обнаруживаются удивительные примеры. Замечено, что активно реагируют на музыку (издаванием звуков, телодвижениями) собаки, волки, лошади, тюлени… (Ч. Дарвин рассказывал о собачонке, которая «начинала визжать при звуке одной ноты в расстроенном концертино» [15].) Чрезвычайно музыкальны даже такие экзотические животные, как... слоны (что, кстати, было отмечено ещё Страбоном в его знаменитой «Географии»). Вот как рассказывает об опыте исполнения музыкальных сочинений слонам В. П. Морозов.«Музыканты решили дать специально для них (слонов. – А. К.) концерт. Соло на скрипке “О моя нежная волынка” слонам явно понравилось. Зато любимый музыкантами квартет (вероятно автор имеет в виду менуэт. – А. К.) Боккерини вызвал у слонов зевоту. А вот прослушав “Прекрасную Габриэллу”, слоны пришли в восторг. Они начали размахивать хоботами, покачивать своими массивными тушами в такт музыке и даже трубить! Они явно предпочитали низкие звуки баса и рога высоким флейтовым мелодиям» [16].Способностью реагировать на музыку обладают не только высокоразвитые животные – млекопитающие, но и такие, находящиеся значительно ниже их на лестнице эволюционного развития, как земноводные, рыбы, насекомые. «Удивительный пример несомненной способности слышать, – отмечают Дж. Хаксли и Л. Кох, – мы встречаем у гусениц бабочек-медведиц и пядениц: звуки музыки заставляют их угрожающе поднимать переднюю часть туловища, видимо в ожидании врага. До смешного выразительно зрелище, когда это делают одновременно сотни гусениц» [17]. Авторы пишут также, что и «водяные клопы восприимчивы к высоким нотам скрипки, а большой жук-плавунец – к звукам флейты. Даже тараканы обращают внимание на звуки скрипки и останавливаются...» [18].Эффективность воздействия музыки на животных давно научились использовать люди в своих практических целях. Так, под музыку дрессируют животных, отлавливают их (например, змей, черепах и др.), отгоняют от мест пребывания людей (например, акул) и т. д. Но, разумеется, в первую очередь в данном случае применение музыки связано с воздействием ею на домашних животных в целях повышения их продуктивной способности: удоя молока, веса животной массы и т. п.Если говорить о проявлении рассматриваемой – совершенствующей – функции музыки в обществе, прежде всего вследствие воздействия музыки на отдельного человека, то здесь она «распадается» на две основные функции: 1) гармонично-развивающую и 2) сопутствующую (комитантную [19]).Гармонично-развивающая функция музыки связана с использованием музыкального искусства как средства всестороннего – телесно-душевно-духовного воспитания человека (в этом смысле данная функция, на наш взгляд, включает в себя все те функции искусства вообще и музыки в частности, которые обычно называют учёные: познавательную, эвристическую, коммуникативную, эстетическую, гедонистическую, социально-организующую, воспитательную и др.). В этом своём качестве музыка издавна использовалась в практике воспитательной работы.С сопутствующей (комитантной) функцией музыки связано использование музыки как прикладного средства: в медицине, на производстве, в спорте и т. д.Что касается медицины, то здесь музыка традиционно применяется прежде всего как средство лечения всевозможных психических заболеваний, но также и при лечении других болезней – внутренних (например, кардиологических), хирургических, стоматологических, сексологических, логопедических и многих других.На производстве музыка способствует повышению производительности труда, снятию у работников накапливающейся в течение дня физической усталости, нервного напряжения и пр.; в спорте, «музыкальных» видах спорта (фигурное катание, художественная и спортивная гимнастика, аэробика и т. д.), ведёт к возникновению у спортсменов положительных эмоций, закреплению двигательных навыков, в «безмузыкальных» видах спорта (лёгкой и тяжёлой атлетике, футболе, баскетболе и т. п.), используясь в основном до и после тренировок или спортивных мероприятий, создаёт необходимый эмоциональный настрой, активизирует мышечную работу [20].Указав на особенности проявления совершенствующей функции музыки в обществе, обратимся теперь к анализу её проявления в следующих за природой и обществом системах эволюционирующего мира: культуре, искусстве и непосредственно в самой музыке.Надо заметить, что в культуре, искусстве и самой музыке музыкальное искусство по существу проявляет одну единственную функцию, правда, она усиливается по мере движения: культура – искусство – музыка. Эту последовательно усиливающуюся по выражению функцию музыки мы именуем содержательно-наполняющей.Данная функция (в динамике её развития) находит законченное выражение в создании более сложных, интегрированных, иными словами, более качественных, культуры, искусства, музыки. По всей видимости, этот процесс можно назвать последовательным «омузыкаливанием» культуры, искусства, музыки.Доказательством того, что этот модус развития музыкального искусства действительно существует, могут служить, в частности, свидетельства, достаточно многочисленные, выдающихся деятелей культуры и искусства: учёных, политиков, религиозных деятелей, художников и пр. Поскольку невозможно привести всё множество таких суждений, ограничимся лишь несколькими, на наш взгляд, достаточно выразительными, касающимися «омузыкаливания» науки (или точнее – явлений, связанных с научной деятельностью). Например, А. Эйнштейн, оценивая модель атома, предложенную Н. Бором, назвал её «высшей музыкальностью в физике» [21]. А американский методолог С. Тулмин, имея в виду выдающиеся достижения Л. С. Выготского и А. Р. Лурия, называл первого Моцартом, а второго – Бетховеном в психологии. «Вслед за Выготским, – указывает Тулмин, – Моцартом в психологии... Лурия сумел стать Бетховеном...» [22]. Весьма красноречиво признание В. А. Белоусова, Н. А. Вахнина, М. С. Уварова: «Ясно, что, к примеру, та же наука (в методологической и неметодологической своей части)... может содержать в себе свойства музыки (к примеру, в виде различного рода эстетико-“гармонических” критериев, к которым прибегают в своей деятельности учёные)» [23].Таким образом, посредством проявления совершенствующей функции музыка развивает, совершенствует природу, общество, культуру, искусство, музыку, а значит – и мир в целом, обусловливая его движение к красоте. Красота же, как конечный «пункт» эволюции, есть средство самосохранения – в борьбе против энтропии – мира (и человека) [24]. Можно сказать: музыка, совершенствуя мир, творит красоту, которая, в свою очередь, «спасает» мир [25].Осознание функций музыки является важным условием постижения её конечного предназначения. Примечания:1. Сохор А. Н. Социальные функции искусства и воспитательная роль музыки // Сохор А. Н. Вопросы социологии и эстетики музыки: В 3 т. Т. 3. Статьи и исследования. Л., 1983. С. 74. – И это с учётом того, что вопросам функционирования искусства (как целостной системы) уделяется достаточно большое внимание в специальной литературе.2. Сохор А. Н. Вопросы социологии и эстетики музыки: В 3 т. М., 1980-1983.3. Холопова В. Н. Музыка как вид искусства: В 2 ч. 3-е изд. СПб., 2000.4. Медушевский В. В. 1) К теории коммуникативной функции // Советская музыка. 1975. № 1. С. 21-27; 2) О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М., 1976.5. Kresanek J. Socialna funkcia hudby. Bratislava, 1961. – Существуют также работы, в которых рассматриваются частные функции музыки, например, функции музыкально-исполнительского искусства: Гуренко Е. Г. Проблемы художественной интерпретации: философский анализ. Новосибирск, 1982; музыкального жанра – Березовчук Л. Н. Музыкальный жанр как система функций (психологические и семиотические аспекты) // Аспекты теоретического музыкознания: Сб. научных трудов. Вып. 2. Л., 1989. С. 95-122; в контексте развития западной культуры – Крымова Л. М. Функции музыки в генезисе западной культуры: Автореф. канд. дис. Кемерово, 2006, и др.6. Ситуация весьма характерная для работ, в которых выявляются функции искусства вообще.7. См.: Сохор А. Н. Социальные функции искусства и воспитательная роль музыки. С. 74-75.8. Детальное описание такой эволюционной картины мира см. в наших работах: Клюев А. С. 1) Онтологическое изучение музыкального искусства на пороге III тысячелетия // Культура на пороге III тысячелетия: Материалы IV международного семинара в Санкт-Петербурге 30 мая-З июня 1997 г. СПб., 1998. С. 56-66; 2) Онтология музыки. СПб., 2003; 3) Философия музыки. СПб., 2004.9. В связи с этим обратим внимание на эвристичность и продуктивность предложенного в своё время М. С. Каганом рассмотрения функций искусства в целом в контексте отношений «искусство – общество», «искусство – человек», «искусство – природа», «искусство – культура», «искусство – искусство» (см.: Каган М. С. Социальные функции искусства. Л., 1978).10. Интересно, что обеспечивающее появление музыки в процессе эволюции мира (и человека) развитие сознания человека связано, как указывается в литературе, с совершенствованием этого сознания. «Цель эволюции, – пишет В. Н. Сарчук, – совершенствование сознания…». См.: Сарчук В. Н. Эволюция сознания. М., 1997. С. 15.11. Отмеченная активизация физических предметов, в частности явление реверберации, непосредственно используется в музыкальном искусстве. Например, как свидетельствуют М. Плужников и С. Рязанцев, зодчие соборов Древней Руси располагали круглые отверстия по основанию куполов соборов для усиления реверберационных возможностей последних. «Это, – пишут авторы, – голосники – горлышки глиняных горшков, вделанных мастерами в толщу каменного купола при строительстве. Они значительно усиливают эффект реверберации» (Плужников М. С., Рязанцев С. В. Среди запахов и звуков. М., 1991. С. 31). А вот интересное суждение по этому поводу американских учёных Лоруса Дж. и Маргарет Милн. «Не требуется электронной машины, – указывают исследователи, – чтобы отличить музыканта-профессионала от любителя по тому, как они воспринимают звуки. Профессионал даже при выполнении трудных пассажей регулирует своё прикосновение к инструменту в соответствии с реверберацией звуков в той комнате, где он играет. Любитель же слишком поглощён игрой, чтобы обратить на это внимание» (Милн Л. Дж., Милн М. Чувства животных и человека: пер. с англ. М., 1966. С. 54).12. См.: Дубров А. П. Музыка и растения. Влияние звуков и музыки на рост и развитие растений. М., 1990. С. 13-15. Подробнее об этом см.: Retallack D. The sound of music and plants. 4-th print. Marina del Key: De Vorss, 1976.13. По этому поводу см.: Лисенков А. Ф. Влияние озвученной воды на семена древесных культур // Физиология растений. Т. 13. Вып. 4. 1966. С. 728-729; Мосолов А. Н. Звучащая жизнь // Знание – сила. 1972. № 11. С. 20-21; Singh T. C. N. On the growth and tillering in paddy, variety patambi and the irradiation of musical sound // Journal of the Annamalai University. 1959. V. 26. P. 100-103; Singh T. C. N., Gnanam S. Studies on the effect of sound waves of nadeshwarm on the growth and yield of paddy // Journal of the Annamalai University. 1965. V. 16. P. 78-79.14. См.: Дубров А. П. Музыка и растения. С. 5.15. Дарвин Ч. Соч.: В 6 т. Т. 5. Происхождение человека и половой отбор. Выражение эмоций у человека и животных. М., 1953. С. 613. – Ч. Дарвин отмечает у животных способность не только откликаться на звуки музыки, но и «творить» их. «Всем известно, – пишет учёный, – что животные издают музыкальные звуки; мы ежедневно слышим их в пении птиц. Более замечателен тот факт, что один вид обезьян, принадлежащий к гиббонам, весьма верно исполняет октаву музыкальных звуков, восходя и спускаясь по ней полутонами» (Там же. С. 746). На основании этих наблюдений Дарвин приходит к заключению, что «предки человека, по-видимому, издавали музыкальные тона до того, как они приобрели способность к членораздельной речи...» (Там же. С. 747).16. Морозов В. П. Занимательная биоакустика. 2-е изд., доп., перераб. М., 1987. С. 56.17. Хаксли Дж., Кох Л. Язык животных: пер. с англ. М., 1968. С. 28.18. Там же. С. 29.19. Термин «комитантное» принадлежит А. Г. Костюку. См.: Костюк А. Г. О многообразии форм музыкального восприятия // Материалы III Всесоюзного съезда Общества психологов СССР: В 2 т. Т. 1. Общая психология и психофизиология. М., 1968. С. 130-132.20. В прикладном плане наряду с музыкой активно используются и природные звучания (особенно в медицине и в спорте).21. Цит. по: Кузнецов Б. Г. Об эстетических критериях в современном физическом мышлении // Художественное и научное творчество. Л., 1972. С. 89.22. См.: Тулмин С. Моцарт в психологии // Вопросы философии. 1981. № 10. С. 129.23. Философия и музыка. Диалог противоположностей? СПб.; Тирасполь, 1993. С. 97.24. Об этом интересно размышляет В. И. Самохвалова (см.: Самохвалова В. И. 1) Красота против энтропии (введение в область мегаэстетики). М., 1990; 2) Человек и судьба мира. М., 2000).25. Уместно привести весьма выразительный вывод, к которому приходит В. Н. Холопова в статье, посвящённой творчеству С. А. Губайдулиной: «Что ж, может быть, и впрямь искусство, музыка спасут мир?» (см.: Холопова В. Н. Музыка спасёт мир // Советская музыка. 1990. № 9. С. 54).