ИНТЕЛРОС > №3, 2014 > Бог в сетях означающих Максим Чиров
|
Чиров Максим Владимирович Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского Аспирант кафедры философской антропологии
Chirov Maksim Vladimirovich Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod Postgraduate of the Chair of Philosophical anthropology
E-Mail: maxchirov@gmail.com УДК – 141.4
Бог в сетях означающих Аннотация: В данной статье рассматривается структура и место инстанции Бога в психике субъекта с точки зрения структурного психоанализа Ж. Лакана. Ключевые слова: смерть Бога, субъект, психоанализ, Реальное, желание, тревога, отсутствие.
The God in the network of signifiers. Summary: This article discusses the structure and location of instance of God in the psyche of the subject from the standpoint of structural psychoanalysis J. Lacan. Keywords: the death of God, the subject, psychoanalysis, the Real, desire, anxiety, lack of.
Бог в сетях означающих. Метафизический кризис, как проблему особого толка, можно рассматривать с разных позиций: с точки зрения увядающей теологии, экзистенциализма, феноменологии и так далее. Мы намерены рассмотреть статус метафизического кризиса в структурном психоанализе, главным образом его значение в отношении трансформации субъекта как такового. Что происходит с субъектом «после смерти Бога», в условиях метафизического кризиса, в момент максимального вытеснения, где Божественное заявляет о себе громче всего. Догмат традиции не может не оставлять следов, сохраняя свое подпольное влияние хотя бы в качестве «Идолов» Ф. Бэкона, в качестве препятствий и предрассудков нового «прогрессивного» сознания. Слова Ф. Ницше «Бог умер» мы после М. Хайдеггера привыкли понимать как смерть метафизического мира, наблюдать феноменологически которую мы можем лишь в качестве определенного кризиса метафизического знания: «Слова “Бог мертв” означают: сверхчувственный мир лишился своей действительной силы» [1, с. 310]. Таким образом, можно сказать, что метафизика (=онтология) теряет свой статус, вместе с тем в философском знании, ровно как и в структуре каждого отдельного субъекта, рушатся не только ценностные ориентиры, в нем в принципе утверждается некий деструктивный элемент, философское знание становится ризомоморфным, хаотичным, невротичным как и сам субъект, перешедший к «клиповому сознанию». При этом Бог, как Имя-Отца, как репрессирующий и структурирующий элемент не может пропасть бесследно, — «противоположностью существования (existence) является не несуществование (inexistence), a упорство (insistence): то, что не существует, продолжает упорствовать, борясь за существование» [5] — пишет С. Жижек, то есть Бог как прежде заявляет о себе, но в ином месте, которое для субъекта всегда остается недоступным, которое при этом сохраняет свое влияние. Как отмечает Ж. Лакан: «подлинная формула атеизма вовсе не Бог умер <…>. Бог бессознателен – вот подлинная формула атеизма» [2, с. 62], — ибо в том месте, куда раньше вытеснялся закон желания, теперь вытесняется закон-Отца. В этом отношении метафизический мир сохраняет свое подпольное влияние, и даже более того, он определяет структуру субъекта в большей степени, чем тот может знать, ибо субъект – это вовсе не та история, которую помнит он, но история, которая помнит его. Более того, мы можем с уверенностью заявить, что в структуре субъекта Бог становится Реальным только после своей смерти. При условии конечно, что под Реальным мы понимаем исключительно функцию, инстанцию невозможной встречи, а не то мистическое место, которое каким-то волшебным образом субъект в состоянии достичь: «Реальное, которое возвращается, обладает статусом (новой) видимости: именно потому, что оно является реальным, то есть из-за его травматического/избыточного характера, мы не можем включить его в (то, что мы переживаем как) нашу реальность, и поэтому вынуждены переживать его как кошмарное видение» [5]. Субъект, в этом отношении – это неудачник, который не может присвоить Бога, как и любой объект своего желания, и себя самого в том числе, ибо в нем есть то, что ему изначально внеположенно, то, что не способно вписаться в cogito ergo sum, большее чем ego, больше чем субъект, — место, встретить которое субъект может только путем полного самоуничтожения, достигнув той инстанции, которую Ж. Лакан обозначил, как инстанция Реального, то есть инстанция невозможной встречи, встречи с Богом, как у Ж. Батая: «нет средства стать богом, не утратив самого себя» [6, с. 151]. Бог отчасти становится травмой, блокируемой принципом навязчивого повторения и другими механизмами защиты: «вытесненное травматическое представление замещается представлением навязчивым»[ 3, с. 178] , — и все, на что субъект может рассчитывать стремясь к этой встрече, — это Тревога: «Встреча с Богом происходит в Реальном. Ну, а поскольку всякое Реальное недоступно, сигналом этой встречи служит то, что не обманывает, тревога» [4, с. 72 ]. Инстанция Реального являет собой, таким образом, отсутствие, которое всякий раз о себе заявляет, становясь основой бессознательного как такового. И если мы и можем говорить об истине, как о метафизической категории, то она становится ближайшей сестрой бессознательного желания, чьи корни ведут к Реальному, к Богу, к отсутствию. Суть такой истины (такого желания) – изначально парадоксальна и абсурдна, ибо мы не можем ее идентифицировать в категориях ratio, то есть как достоверность, соответствие. Возможно истину желания, как истину Реального можно сопоставить с Хайдеггеровой концепции истины понимаемой как не-сокрытость, то есть истины по сути своей негативной, рождающейся скорее из самого механизма сопротивления, истины, словом, процессуального характера, конечная инстанция которой дает о себе знать лишь в качестве невозможного. Таким образом, Реальное, как невозможная встреча, как конституирующая субъекта отсроченная неудача, является структурным основанием любой частной мифологии того или иного человека, определяя его реальность. Но не в реальности, не в наличном, а только в Реальном, мы, теоретически, и могли бы обнаружить Бога, как отсутствие, как абсурд, возвращаясь к Тертулиану с его «верую, ибо абсурдно», ибо именно в силу своей недоступности Бог и Реален!
Литература.
1. Хайдеггер М. Исток художественного творения / Пер с нем. Михайлова А. В. – М.: Академический проект, 2008. 528с. 2. Лакан Ж. Четыре основные понятия психоанализа (Семинары: Книга XI ( 1964)) / Пер. с фр. А. Черноглазова. М.: Гнозис, Логос, 2004. 304с. 3. Мазин В. Субъект Фрейда и Деррида. СПб.: Алетейя, 2010, 256с. 4. Лакан Ж. Имена-Отца / Пер. с фр. А. Черноглазова. М.: Гнозис, Логос, 2006. 160с. 5. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального. URL: bespalovseminar.narod.ru/literature/Zizek_Desert_Of_The_Real.doc (датаобращения 01.04.2014) 6. Батай Ж. О Ницше / Перевод А. Д. Бакулова. М.: Культурная революция, 2010. – 336с. Вернуться назад |