ИНТЕЛРОС > №2, 2017 > Трансрегиональная безопасность: Конструктивистский подход в модели А. Тикнер и А. Мейсон Юрий Кожухов, Владимир Лукин, Тамара Мусиенко
|
|
Кожухов Юрий Васильевич, Военный университет Министерства обороны Российской Федерации, научно-исследовательский центр, ведущий научный сотрудник, к.филол.н., Москва Koshuchov Yury Vasilevich. Military University of the Ministry of Defense of the Russian Federation, Research Center, Leading Scientific Employee, Moscow, Ph.D., Лукин Владимир Николаевич, Санкт-Петербургский университет ГПС МЧС России профессор кафедры философии и социальных наук доктор политических наук, кандидат исторических наук, доцент Lukin Vladimir Nikolaevich Sciences St. Petersburg University of the State Fire Service of EMERCOM of Russia Doctor of Political Sciences, Professor of the Department of Philosophy and Social Мусиенко Тамара Викторовна, Санкт-Петербургский университет ГПС МЧС России заместитель начальника Санкт-Петербургского университета ГПС МЧС России по научной работе доктор политических наук, кандидат исторических наук Musienko Tamara Viktorovna Sciences St. Petersburg University of the State Fire Service of EMERCOM of Russia Doctor of Political Sciences St. Petersburg University of the State Fire Service of EMERCOM of Russia Deputy Chief for Research Professor of the Department of Philosophy and Social Sciences E—Mail: lvn55555@mail.ru УДК 327.7
ТРАНСРЕГИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: КОНСТРУКТИВИСТСКИЙ ПОДХОД В МОДЕЛИ А. ТИКНЕР И А. МЕЙСОН Аннотация. В первой части статьи представлен анализ сущности и основного содержания конструктивистского подхода к проблеме трансрегиональной безопасности, раскрыты отдельные положения первого блока конституциональной модели трансрегиональной безопасности А. Тикнер и А. Мейсон, включающей концепции регион, сообщество по обеспечению безопасности, региональный комплекс по обеспечению безопасности, интернациональное государство, интернациональное сообщество. Ключевые слова: трансрегиональная безопасность, геополитика, конструктивизм, регион, сообщество по обеспечению безопасности, региональный комплекс по обеспечению безопасности
TRANSREGIONAL SECURITY: CONSTRUCTIVISTIC APPROACH IN THE MODEL
Abstract: The first part of the article presents an analysis of the essence and main content of the constructivist approach to the problem of transregional security and discloses some aspects of the first block of the constitutional model of trans-regional security developed by A. Tickner and A. Mason. The conceptual framework of the model includes the concepts of region, security community, regional security complex, international state, International community. Keywords: Transregional security, geopolitics, constructivism, region, security community, regional security complex
В структуре основных теорий международных отношений (неореализм – глобализм – регионализм – конструктивизм) больщинство исследователей относит геополитику к первому типу – неореализму (реализму). Проблема безопасности освещается по всем существующим направлениям, с учетом повышения роли геополитики и соответствующих концепций, моделей и стратегий безопасности, а также с учетом того, что теории геополитики интегрируют в той или иной мере идеи различных теорий, в первую очередь регионализма (уровень Европы), глобализма (уровень США), национальной (реализм) и региональной безопасности (Россия). Регионалистическая традиция в трактовке безопасности отличается акцентом на исходном положении, содержащем утверждение о существенном значении динамики региональной безопасности как составной части всей системы международной безопасности, в целом. Одно из направлений в теории международных отношений представлено регионалистической теоретической перспективой (Regionalist Perspective). Регионалистические теории безопасности исходят из двух теоретических допущений. Первая исходная посылка основана на идее о снижении противостояния сверхдержав и новом качестве современной мировой политики, связанном с изменением структуры политических интересов и утратой заинтересованности большей части стран мира в борьбе за глобальное господство. Второе допущение состоит в трактовке сложившейся после окончания холодной войны структуры системы международных отношений как характеризующейся преобладанием национального интереса в обеспечении динамичного развития собственного государства, что способствует формированию позиции неучастия государств в военных кампаниях и стратегическом противоборстве в зонах конфликта. Такая позиция предполагает установку на пересмотр военно-политических отношений таким образом, чтобы избежать возможности вмешательства во внутренние дела со стороны сверхдержав. Регионализму присущи элементы как неореализма, так и глобализма. В то же время регионализм отличает иной, не общемировой (глобальный), а региональный уровень политического анализа. Характерно, что именно регионализм представляет собой тот сегмент теории международных отношений, в рамках которого имеются реальные предпосылки для формирования комплексного подхода, соединяющего наиболее конструктивные идеи и технологии неореализма, глобализма, регионализма и других подходов. Интегративный потенциал регионализма обеспечивается его общностью с неореализмом в вопросах трактовки территориальности и безопасности как исходных положений соответствующих теорий. Тренд к комбинированию элементов регионализма и глобализма возможен в связи с усилившимся вниманием сторонников новейших глобалистских теорий к региональным аспектам экономической интеграции и региональному уровню экономической безопасности исследуемых образований. Формулы геополитики безопасности, определяющие соответствующие стратегии, имеют отличия в зависимости от регионов. В Северной Америке две основные модели обеспечения безопасности: а) первая модель – Геополитика глобализма (неореализм плюс глобализм плюс конструктивизм); б) вторая модель – Геополитика реализма (неореализм). В Европейском Союзе также две основные модели: а) первая модель – Геополитика глобализма (глобализм в форме продвигаемого США атлантизма). б) вторая модель – Геополитика регионализма (регионализм плюс конструктивизм в форме европеизма и конструируемого европейского национализма плюс неореализм) В России, по мнению ряда западных аналитиков существует единственная модель – Геополитика реализма (классический реализм плюс регионализм в форме ЕАЭС плюс элементы глобализма) [см.: 1]. В анализе региональной безопасности преимущество конструктивизма состоит в его способности выявлять и распознавать дискурсы, определяющие концептуальные основы организованного терроризма и контртерроризма, а также соответствующие данным дискурсам конкретные импликации (Implications), определяющие функционирование и структуру системы безопасности международных отношений. Это преимущество приобретает особую актуальность в настоящее время – резкого возрастания террористической угрозы, выразившееся в череде террористических актов в разных регионах мира в 2017 году: теракт в марте в Лондоне; взрыв в метрополитене Санкт-Петербурга в апреле; активизации боевых действий боевиков «исламского государства» после акта агрессии США – бомбардировки военно-воздушной базы правительственных войск в Сирийской Арабской Республики. Так, П.М. Хаас (P.M. Haas) рассматривает вопрос о необходимости нового, конструктивистского подхода, чтобы понять динамику мировой политики, а также подчеркивает роль, которую играют транснациональные сети профессиональных экспертов в области глобального управления [2]. В политическом анализе безопасности одной из актуальных проблем является выявление мотивов насилия, прежде всего связанного с религиозным терроризмом. Именно конструктивистские модели политического анализа содержат необходимые для решения этой проблемы схемы и технологии по мнению Р.О. Кеофана (Keophane R.O.) [3]. Приоритетными темами для конструктивизма выступают: – возможные эффекты акций международного терроризма и их влияние на развитие международного сообщества: а) укрепление мирового сообщества благодаря появлению зоны общих интересов ряда государств в обеспечении безопасности; б) ослабление международного сообщества в связи со снижением роли, изменением функций и структуры государства, а также появлением новых разногласий между государствами; в) изменение сообщества за счет привнесения одних норм в качестве приоритетных и оттеснением других на периферию интересов в структуре взаимодействия; – цивилизационные аспекты влияния глобальной проблемы международного терроризма. В конструктивизме сформировалось два основных течения. Плюрализм представлен сторонниками модели дисаггрегированного международного сообщества, в структуру которого входят разнообразные устойчивые солидаризированные региональные международные сообщества по типу Европейского Союза, которые образуют более глубокое, плюралистическое в своей основе, глобальное международное сообщество. Течение, представленное сторонниками солидаризма, отражает представления о сильном международном сообществе, объединенном общностью норм, правил и институтов, регулирующих отношениями между членами глобального общества. В целом, современная теория международных отношений представляет собой систему научного знания, характеризующуюся дифференцированностью теоретических подходов и отсутствием доминирующей теории. Каждое из существующих теоретических направлений исследования проблем безопасности и рисков глобального развития отражает какой-либо особый аспект, дополняющий картину в целом. Многие теоретики не видят необходимости в разработке каких-либо новых, отличных от существующих теоретических перспектив, теорий. Тем не менее, современные аналитики допускают в качестве оптимального пути развития политического анализа синтез теорий и не поддерживают излишнюю увлеченность выявлением существующих между ними различий [3, P. 7]. Одним из вариантов концептуального синтеза глобалистского, регионалистского, неореалистического и конструктивистского подходов является, в частности, конституциональная модель трансрегиональной безопасности (Transregional Security Model) Арлин Тикнер (Tickner A.B.) и Энн Мейсон (Mason A.C.) [4]. Она включает в себя концепции регион, сообщество по обеспечению безопасности, региональный комплекс по обеспечению безопасности, интернациональное государство, интернациональное сообщество. Исходным положением теории Тикнер – Мейсон является утверждение, согласно которому именно трансрегиональный уровень политического анализа безопасности позволяет преодолевать ограничения государствоцентричного подхода неореалистических теорий. Данной теорией также допускается (при условии обоснованных корректировок) соединение существующих альтернативных теоретических моделей безопасности, основанных на выборе различных единиц политического анализа (выбор, включающий не только государство как единицу политического исследования, но и другие уровни). Помимо государства таковыми могут рассматриваться международные организации, многочисленные «народные режимы», супранациональные структуры, неправительственные организации, транснациональные корпорации, структуры, представляющие глобальное гражданское общество или так называемый третий сектор и другие субнациональные и транснациональные группы (как легальные, так и криминальные). Рост активности данных структур в сфере мировой политики рассматривается как отражение транснационализации таких глобальных проблем, как безопасность, наркоторговля, социально-политические движения и других [4, P. 361]. В концептуальной модели Тикнер–Мейсон учтены наиболее конструктивные моменты концептуальных моделей, существующих в теории международных отношений. Модель Тикнер–Мейсон синтезирует отдельные элементы таких концепций, как регион (Region), сообщество по обеспечению общей безопасности (Security Community), региональный комплекс по обеспечению безопасности (Regional Security Complex), интернациональное государство (International State), интернациональное сообщество (International Community). Указанные концепции составляют первый блок концептуальной модели транснациональной безопасности Тикнер–Мейсон. Регион (Region) традиционно рассматривается в теории международных отношений как особый уровень политического анализа, имеющий отношение к проблемам интеграции и безопасности [см, напр., 5, С. 39 – 52]. В новейших политических исследованиях подчеркивается значение современных региональных процессов и наблюдается возрождение интереса к регионам как основным секторам сотрудничества и конфликтов на мировой арене. Концепция Region включает в себя смысловые значения, содержащие аспекты влияния следующих факторов: – географическая общность; – осознание сообществами себя как являющихся частью региона; – признание теми, кто находится за пределами региона, самого существования данного региона; – автономия или отличие от других компонентов глобальной системы; – постоянное и тесное взаимодействие и взаимозависимость; – политическая, экономическая и культурная общность; – наличие внешних факторов, способствующих объединению стран в рамках региона. Соответствующая операционализация концепции регион имеет место в работах Барри Бузана, Дэвида Лейка (Lake D.), Патрика Моргана (Morgan P.) и других представителей регионализма. Позиция А. Тикнер и А. Мейсон, совпадающая с приведенными выше оценками, наиболее полно отражена в следующем выводе: «Среди многочисленных форм трансграничных реконфигураций, возникающих в современном мире, региональные схемы являются наиболее предпочтительными. Проекты регионального управления находили реализацию практически во всех регионах мира, что предполагало продвижение экономической интеграции, создание правовых и политических многосторонних механизмов регулирования, формирование разделяемых членами регионов общих социокультурных идентичностей, которые в совокупности составляли тот или иной уровень супранационализма. Создание региональных групп, включающих различные общества и государства, возможно рассматривать как квази-постсуверенную альтернативу Вестфальскому мировому порядку, либо как некий промежуточный уровень между государством и глобальными структурами. Так или иначе, подобный трансгосударственный порядок не является исключительно результатом процессов и механизмов региональной интеграции. Регионализация также имеет место, когда под влиянием глобальных технологических, экономических и социальных процессов, выходящих за рамки государственных границ, возрастает информационная взаимосвязь людей и обществ. В этом смысле регионы создаются «сверху» через механизмы «целеориентированной» деятельности государств, и «снизу» – как социально конструируемые образования, возникающие как результат разделяемого всеми чувства общности» [4, P. 362]. В данном положении нашли отражение ряд идей глобализма, регионализма, конструктивизма и неореализма. Сообщество по обеспечению безопасности. Концепция Security Community характерна для конструктивистского и либерального подходов к пониманию сути международных отношений. В рамках данного подхода современные процессы и механизмы функционирования системы международных отношений идентифицируются как трансцендентные государству и реконструирующие саму структуру системы международных отношений в сообщества: – общность разделяемых норм (Shared Norms) и идентичностей (Shared Identities); – сохранение прямых взаимоотношений (Sustained Direct Relations); – общность интересов (Common Interests) [6, P. 39]. В своей теории А. Тикнер и А. Мейсон исходят из того, что многие из глобальных процессов способствуют расширению взаимодействия, обмену информацией, взаимной идентификации. Они, в свою очередь, содействуют формированию интернациональных сообществ, функционирующих как автономные акторы мировой политики и представляющих собой самостоятельные единицы политического анализа [4, P. 362]. Сообщество по обеспечению безопасности – это, по определению А. Хьюрелла (Hurrell A.), Э. Адлера (Adler E.) и М. Барнета (Barnett M.), группа государств, входящих в состав региона и разделяющих общие ожидания в отношении обеспечения мира в регионе [6, P. 6 – 9]. Формирование такого сообщества означает, что оно само обеспечивает определенный уровень безопасности и противодействия общей внешней угрозе, а также поддерживает определенную систему норм и практик, обеспечивающих ненасильственное разрешение конфликтов внутри региональной группы. Общая установка на мирное решение конфликтов, возникающих среди государств, входящих в состав региона, основывается на трех основных компонентах, являющихся общими в разделяемой всеми системе ценностей, к которым относятся: – доверие (Trust), основанное на разделяемых членами сообщества нормах и возникающее не только как результат общности интересов, но и как следствие общей идентичности, одним из важных структурных компонентов которой является общая политическая и гражданская культура; – структуры управления сообществом (Community Governance Structures), которые представлены институтами, практиками и общностью понимания вопросов мирного разрешения конфликтов; – совокупность социальных отношений (Set of Social Relations) суверенных членов сообщества, в рамках которых генерируется разделяемое членами сообщества общее понимание сути безопасности, благосостояния и автономии. Заслуживает внимания замечание А. Тикнер и А. Мейсон о том, что хотя сообщества по обеспечению безопасности и формируются на основе региональных структур экономической интеграции, они выходят далеко за пределы узких интересов, связанных с экономической кооперацией, являющейся основой объединения. К сообществам подобного типа отнесен Европейский Союз как сообщество, сложившееся не только на основе общей заинтересованности в экономической интеграции, но и в рамках общего дискурса и понимания значения объединения. Сети региональных и супранациональных институтов в сферах экономики, демократии и безопасности, с одной стороны, а также многочисленные и разнообразные механизмы политического и социального взаимодействия, с другой, структурируют сообщество во многом с общей идентичностью, члены которого целеориентированы на гармонизацию национальных правовых систем и институтов с соответствующими институциональными структурами Европейского Союза [4, Р. 363]. Региональный комплекс по обеспечению безопасности. Концепция Security Complex означает группу государств с общим географическим расположением, которые отличает: – общность позиций в ключевых вопросах безопасности; – общность позиций в трактовке национальных интересов, безопасности, внутренних и внешних угроз как неотделимых от интересов других государств, входящих в состав комплекса; – подчинение паттернов национальной безопасности императивам общей безопасности, разделяемых акторами, входящими в состав комплекса [см.: 7, 8]. Согласно Б. Бузану центральными для формирования региональных комплексов безопасности выступают прежде всего экстернальные факторы, как создающие угрозы безопасности, так и не относящиеся к категории генерирующих соответствующие риски [7, P. 198; 8]. Теорией Тикнер-Мейсон инкорпорированы основные элементы концепции Security Complex и обосновано положение о преимуществах и аналитических возможностях данной концептуальной модели по сравнению с традиционными подходами к исследованию безопасности, недостаток которых состоит в более ограниченном эмпирическом и концептуальном потенциале, недостаточном для понимания динамично меняющих в условиях глобализации параметров безопасности. Концептуальная модель Security Complex, по мнению А. Тикнер и А. Мейсон, во-первых, выходит за рамки сугубо территориальных и национальных акцентов традиционных концептуальных подходов; во-вторых, снимает устаревший императив о стихийности складывания отношений между государствами в решении вопросов безопасности; в-третьих, замещает его положением о детерминирующих эффектах географического расположения, способствующих созданию региональных кластеров взаимозависимости государств региона в вопросах безопасности. Важным представляется замечание о единстве соревновательности (конкурентности) и сотрудничества как фундаментальной основе паттернов, составляющих структуру Security Complex. Положение, согласно которому Security Complex возможно рассматривать как единицу политического анализа, занимающую промежуточное положение между государством (State) и системой международных отношений (International System) также вызывает научный интерес [7, P. 364]. Таким образом, конституциональная модель трансрегиональной безопасности Тикнер-Мейсон, позволяет осуществить анализ сущности и содержания трансрегиональной безопасности и формулирует некоторые инструменты ее обеспечения. Литература
Вернуться назад |