С кем и чем только ни сравнивали Сократа: с сатиром и силеном, с полым изваянием, скатом, оводом, фазаном и павлином, жертвенным бараном, декадентом. В этой заметке обращается внимание на уподобление Сократа в «Беседах Эпиктета» (II. 5, 18-20) умелому игроку в мяч. В качестве мяча в его «игре» на суде выступа- ет — «жить, быть закованным, выпить яд, лишиться жены, оставить детей сиротами». Во все это Сократ играет слаженно, как и другие умелые игроки, для которых «не имеет значения, что представляет собой мяч, благо или зло, а имеет значение, как бросать и ловить его» (II. 5,15). Предлагается обращаться с любым предметом внешнего мира «не принимая его, а, каким бы он ни был, показывая искусное обращение с ним». Главным жизненным делом оказывается разграничение вещей, поиски блага и зла «внутри, в моем», а не в «чужом» и заботливое пользование, «потому что пользование не безразлично, и вместе с тем стойко и невозмутимо, потому что предмет безразличен» (II. 5, 4–7). Сочетание и совмещение заботы испытывающего привязанность к предметам и стойкости не обращающего на них внимания представляется трудным, но не невозможным