В год столетнего юбилея Великой русской революции мы предложили известным прозаикам, поэтам, публицистам ответить на два вопроса:

1. Вы в 1917 году в центре водоворота противоборствующих сил в любой из дней по вашему выбору, в любой из драматических исторических моментов. С кем вы? В какой вы партии, группе, дружине? Кого защищаете и против кого выступаете? Каким хотите видеть будущее России? И главное — почему? Как вы объясняете свой выбор?

2. Вы в 1917 году в любой из решающих исторических моментов и у вас есть возможность влиять на развитие событий и направлять их, как вам заблагорассудится. Как бы вы изменили историю? Какой избрали бы социальный строй? По какому пути пошла бы Россия?

 

______________________

 

Кирилл Еськов — писатель и публицист, арахнолог, палеонтолог. Родился в 1956 году  в Москве. Кандидат биологических наук, автор специальных и научно-популярных работ, школьных учебников. Автор романов в жанре криптоистории. Живет в Москве.

 

 

...Естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. В августе 1916 ушел вольноопределяющимся на фронт (Георгиевский крест 4-й степени из рук Корнилова). В армии сблизился с эсэрами, в особенности с комиссаром Временного правительства Виктором Шкловским (до его тяжелого ранения в июле 1917). <...>

После заключения большевиками Брестского мира — активный участник антибольшевистского эсэровского подполья, член боевой группы Шкловского.  В начале 1919 года полностью отошел от вооруженной борьбы и вообще от всякой политической деятельности. История о том, будто бы арестовавший его председатель ГубЧК В.Штернберг устроил своему университетскому другу побег «под честное слово», не имеет каких-либо документальных подтверждений, но не кажется невозможной. В любом случае, после Колчаковского переворота и убийства в Омске членов Комуча он сказал Шкловскому: «Против кого воевать есть, а вот За — уже нету». <...>

Поголовную «зачистку» эсэров, осуществленную ОГПУ в 1922—1923 годах, благополучно пережил, находясь в это время в составе геолого-поискового отряда океанографической экспедиции С.В.Обручева на Шпицберген и Новую Землю. Та же история повторилась в период т.н. «процессов инженеров-вредителей» (Промпартии и т.п.) 1928—1931 годов, когда он, в составе экспедиций ГеолКома, постоянно находился в недоступных районах Северо-Восточной Сибири и Дальнего Востока; в Нижнеамурской экспедиции 1931 года работал вместе с И.А.Ефремовым и, как считается, послужил прототипом горного инженера Максудова из рассказа «Шаманий ручей». Это его «цыганское счастье» закончилось в январе 1935-го, когда он, чисто случайно оказавшись в Ленинграде по делам ГеолКома, был арестован и расстрелян в ходе кампании массового неизбирательного террора против «бывших» (т.н. «Кировский поток»).

Приписываемое ему «последнее слово»: «Я не имею претензий к Советской Власти: меня должны были бы расстрелять, и совершенно по делу, в январе 19-го,  а 15-летнюю отсрочку приговора я использовал с большой пользой для себя,  спасибо!» — является несомненной «городской легендой». По Постановлению ЦИК и СНК СССР «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» от 1 декабря 1934 года дела обвиненных в «терроризме» рассматривались в 10-дневный срок, в отсутствие защиты, без права кассации, с немедленным исполнением приговора, и никакого «последнего слова» подсудимым, разумеется, не предоставляли.