Алексей Торк, прозаик (г.Бишкек)

 

Политика в сфере языка и образования. Определить влияние — сегодняшнее или в перспективе — «русского мира» на Кыргызстан почти невозможно в силу того, что с понятием «русского мира» не определились в самой России, здесь много тумана и лукавостей. Думаю, что для кыргызов «русский мир» в большей степени воспринимается как попытка создания обновленного, модернизированного «Русско-советского  мира 2.0», то есть, эта идея воспринимается больше как политическая доктрина, и у нее есть сторонники и противники. Последних с каждым годом все больше.

Сфера русского языка: в Кыргызстане русский язык долгое время был «советским языком», символом связи с жесткой, но «заботливой» метрополией, затем, после  91-го года стал и по сей день остается языком постсоветского эллинизма.

Формально и по существу русский язык в Кыргызстане с 91-го года и при всех четырех президентах был окружен государственной заботой, он имеет официальный статус и, безусловно, сохранит его на неограниченный период, несмотря на периодические наезды «патриотов-общественников». Бишкек продолжает оставаться в большей степени русскоязычным городом (вне его ситуация несколько иная, но таковой она была и в советский период). Гуляя по Бишкеку, вы легко услышите общение родителей и детей на русском языке, притом, что и мама, и ребенок порой говорят на нем с выраженным акцентом.

 По официальным данным, русским языком в Кыргызстане владеет чуть больше 80 % населения. Это серьезная цифра. При этом, что естественно и закономерно, в той же столице кыргызский язык с начала 2000-х годов завоевывает все новые и новые позиции, он становится «модным», в том числе (и особенно) среди городской молодежи. Энергия эллинства понемногу сходит на нет — немалая часть молодежи хочет жить кыргызскими ценностями и думать о них на кыргызском языке. И этот процесс идет по нарастающей.

Думаю, что, увы, дальнейшая судьба русского языка (и в целом русской культуры) в Кыргызстане и вообще в Средней Азии вероятнее всего повторит судьбу греческого языка (и культуры) на эллинистическом Востоке: вспышка — постепенное угасание. Это вопрос времени. Но кыргызская власть, надо отдать ей должное, его — этот вопрос — не форсирует. На госуровне к «русскому вопросу» в стране относятся сверхкорректно. Русскоязычные СМИ в количественном отношении совсем немного уступают кыргызоязычным СМИ и зачастую превосходят их по популярности.  С предельной деликатностью относятся и к «русско-советским» памятникам. Пострадал, кажется, только памятник В.И.Ленину, который 2003 году был деликатно перенесен с центральной площади Бишкека к стенам бывшего музея им.Ленина, сегодня — Национального музея страны. Отлично чувствуют себя в Кыргызстане русские классики. Никто не покушается, ни словом, ни действием, на памятники Горькому и Пушкину в столице. Столичные улицы имени Горького, Пушкина, Льва Толстого, Чехова, существовали и существуют.

Художественная литература, как и везде, плохо востребована, но если  и прочитывается, то преимущественно русскоязычная. Да и пишется в основном «русскоязычными» авторами, хотя этнических русских среди них критическое меньшинство. При этом, конечно, писательские скудненькие ряды в Кыргызстане почти не организованны. Как пояснил мне мой коллега и товарищ, руководитель проекта «Новая литература Кыргызстана» Олег Бондаренко, «у нас нет объединений русских писателей — главным образом, из-за низкого уровня интереса к такой организации в писательской среде. Есть нечто вроде объединения молодых русских авторов «Литком» при Россотрудничестве — чисто формальное, заорганизованное, но, впрочем, одно время выполнявшее определенную работу учреждение: встречи, презентации (до 2014-2015 годов). Ныне и оно существует, скорее, на бумаге. Есть также русскоязычная секция Союза писателей КР, которую возглавляет поэтесса Суслова. Она переживает, старается, но на практике, если в секции что и происходит, то от случая к случаю, от собрания к собранию, один-два раза в год. Да и секция, скорее, формальная, для отчетности самого Союза писателей. Мне кажется, большинство писателей относятся к этому спокойно.

В целом, повторюсь, не вижу в Кыргызстане отдаленных перспектив для «русского мира». Численность русских Кыргызстана неуклонно сокращается —  с миллиона в 1991 году до нынешних 400 тысяч. И этот процесс, спокойный, разлитый во времени, продолжается и будет продолжаться. До своего логического завершения. Если Россия не предложит Кыргызстану и другим странам бывшего СССР более мощную, универсальную идею, которую вначале она должна родить для самой себя, и она способна это сделать.