ИНТЕЛРОС > №10, 2018 > История одной жизни Мовсес ЯХШУНЦ
|
Стихи. С армянского.Перевод Георгия Кубатьяна
От переводчика
В одной из книг Мовсеса Яхшунца (1917–1996) помещена короткая биографическая справка, названная несколько высокопарно — «Земной путь поэта». Путь этот поразительно незамысловат. Яхшунц родился в небольшом арцахском селе Бердадзор, близ Шуши, жил там и умер. Из семидесяти девяти отведенных ему лет шесть или семь приходятся на Баку (там он окончил школу и университет). Пять лет связаны с армейской службой: в 1939-м призван, в 41—43-м — фронт, комиссован после тяжелого ранения, год учительствовал в г. Горьком (ныне — Нижний Новгород). Ещё около двух лет — в педучилище в Ереване. Все остальное время почти безвыездно жил в родном захолустье и работал школьным учителем. Первая книжка стихов вышла, когда Яхшунцустукнуло 64 года. Не мог пробиться? Близкими его приятелями были Амо Сагиян и Серо Ханзадян, живые классики армянской литературы, и Сагател Арутюнян — многолетний редактор «Гракан терт» (ереванской литгазеты). Они приезжали к Яхшунцу в гости, посвящали друг другу стихи, ну и главное — ценили дар поэта. И тем не менее… Один из писавших о нем приводит любопытную деталь: даже в литературном окружении Мовсес выделялся начитанностью и легкой непринужденной версификацией. Любопытно это потому, что в книгах Яхшунца не найти ни примет эрудиции, ни технических изысков. Он не тушуется, затрагивая вскользь интеллектуальные материи, но не более того. Что до техники, то, свободно владея стихом, отчего-то не рифмует там, где рифма вроде бы нужна, либо рифмует небрежно. Один русский поэт сказал: «Мое мастерство — избежать мастерства». Может быть, это тот самый случай? Есть у Яхшунца стихотворение «История одной жизни» — прозрачное и загадочное. Про то, что герой мог ярко и рано осуществиться, но из-за помех общенационального характера не использовал отпущенного ему дара. Первая посмертная книга Яхшунца названа «Загадки» (или «Тайна»). Тень этой загадки ложится на его жизнь и поэзию.
Г.К
Воспоминание Первое моё воспоминанье — И от хлебного парного духа Я забыл, как голодом объяты Но запомнил утро — словно юный
Когда говорю я с этой водою,
Дикие розы теснины, Из печи шиповника выйдя, Любовь и невинность взлёта И матерь-земля творенья, Дикие розы теснины,
Что же распиленные пополам Пни не болтают об ужасе том,
Если б ранний опыт Яркий взрыв урана — Но подмята ярым
Я б поймал свою жар-птицу смело, Если б обогнуть все мины смог, Если б юность конницею мчалась, Если бы не прожил всю сполна Там сражались в битвах миллионы, И, однако, не всесильно зло. прожитого мною не стыдиться, Вернуться назад |