ИНТЕЛРОС > №11, 2016 > «Служил на Кавказе…» Арсен ТИТОВ
|
Арсен Титов, прозаик (г.Екатеринбург)
На то, наверно, и дети, чтобы чувствовать то, что взрослым недоступно. Я это сказал вот для чего. Моими первыми книжками, конечно, были русские народные сказки и сказки Пушкина. Равной им для меня, молодого человека восьми лет, стала начальная строчка Льва Николаевича Толстого в рассказе «Кавказский пленник»: «Служил на Кавказе офицером один барин…» Я прочитал «Кавказского пленника» и, захваченный им, заставил ребятишек, моих сотоварищей, играть в этот рассказ, себя назначив, конечно, Жилиным. Игру прервала моя мама в том месте, которое у Л.Н.Толстого написано словами: «Припустил Жилин под кручь во все лошадиные ноги, кричит Костылину: «Вынимай ружье!» К этим словам я в игре прибавил свои. Я закричал: «Татары! Татары! Вынимай ружье!» Мне и сейчас кажется, что так было естественнее для той ситуации, нежели просто просьба Жилина к Костылину вынуть из чехла ружье. — Нельзя так кричать! — прервала игру мама. Поводом для этого было совсем не мое вторжение в классический текст. Закадычным другом отца, главного агронома МТС (были такие машинотракторные станции по две на каждый район), был агроном, татарин по национальности, живший с семьей по соседству, и его дочка должна была играть роль Дины. — Нельзя так кричать! Папин друг услышит, и ему будет обидно! — сказала мама. Так сказать, преподала урок межнационального уважения. Мне кажется, из соображений этого же межнационального уважения и Толстой обошелся без моей вставки. А сработала первоначальная строчка рассказа, когда я уже был взрослым и вдруг узнал, что служил на Кавказе офицером еще один барин. И звали его Титов. И был этот Титов моим прадедушкой, и «на Кавказе тогда война была». Вот так, прочитав «Кавказского пленника», я через сто лет почувствовал своего прадедушку, о котором ничего не знал да и сейчас знаю очень мало — оборвала всё Гражданская война. Вернуться назад |