* * *
Остывших листьев первый жёлтый цвет
необъясним, как проседь в тридцать лет.
Еще пройдёт немало пыльных буден, 
немало знаков встретим и забудем,
чтоб к прошлогодней осени людей
привыкла осень наступивших дней.

* * *
Зимняя отыгранная сказка
с мокрой сцены сходит неохотно.
На корявых вековых каркасах — 
листьев прошлогодние лохмотья.

Вдоль дувалов, низеньких калиток,
до которых солнцу не добраться,
улица февральская хранит 
скудные остатки декораций.

В память о былых дворцах ледовых
в горсти наберёшь, потрёшь в ладонях.

* * *
Сначала дождь закрашивает горы,
потом холмы и продолженья улиц.
И вот все неожиданно и скоро
в свои дома вчерашние вернулись.

И снова в воздухе, тобой согретом,
глядишь в нескромные глаза предметам.

* * *
В детском саду воскресенье,
солнечных пятен парад.
Птичьим негромким весельем 
дом опустевший объят.

На перекладинки лестниц,
на полукружья качелей
петь непохожие песни 
родичи дальние сели.

Ловят их в яркие краски
между страницами книг,
но непонятны их сказки,
тёмен их беглый язык.

* * *
Нет, голос твой с хрусталинками слёз
я телефону доверять не стану,
чтобы ни звука ветер не унёс,
кружащий над степями Казахстана.

Приеду, километры торопя,
и в двух шагах замру на слове «здравствуй»,
и удивлюсь, как много до тебя
заполненного воздухом пространства.