Останешься зимой на даче, точно в трюме,

опустишься на дно. Очнёшься занесён,

заснежен, отделён от жизни, полоумен,

подышишь на стекло оконное сквозь сон —

там мир уже другой. Стоит Бестужев-Рюмин,

забыв, что он казнён.