ИНТЕЛРОС > №1, 2020 > Автономия религии и религиозный плюрализм в лингвистической философии и феноменологическом религиоведении

Алексей Рахманин
Автономия религии и религиозный плюрализм в лингвистической философии и феноменологическом религиоведении


22 октября 2020

Рахманин Алексей Юрьевич
кандидат философских наук, доцент кафедры философии,
религиоведения и педагогики факультета философии,
богословия и религиоведения Русской христианской гуманитарной академии
(г. Санкт-Петербург);
e-mail: a.rakhmanin@gmail.com

 

В статье рассматриваются взгляды на природу религиозного разнообразия, сложившиеся в традиции лингвистической философии, представленной в ранних работах Н. Смарта и Д.З. Филлипса. Обосновывается характеристика лингвистической фило софии религии как формы концептуального дескриптивизма, нормативным требованием к которому оказывается религиозный плюрализм. С одной стороны, плюрализм позволяет понимать религию философским образом, соотнося механизм, определяющий ее эмпирическое разнообразие, с принципом ее интеллектуальной автономии, закрепляющим независимый статус за свойственной ей рациональностью. С другой стороны, плюрализм позволяет состояться философии религии как специфической интеллектуальной практике, ориентированной на описание процессов религиозного смыслополагания, которые реализуются принципиально многообразно. Автор соотносит причины, по которым близкие друг другу в к. 50-х –н. 60-х гг. концепции лингвистической философии религии, разработанные Н. Смартом и Д.З. Филлипсом, оказались конкурирующими, с изменением взглядов на религиозный плюрализм. Уже к к. 60-х гг. Смарт объясняет разнообразие религий не столько многообразием, которым характеризуется реализация смыслополагания, явленная в языке, сколько множественностью оснований религиозности, в связи с чем лингвистическая философия, уравниваясь в эпистемологических правах с антропологией, историей и т. д., становится одной из дисциплин феноменологически обогащенного религиоведения. В свою очередь, ключевой категорией такого религиоведения оказывается не «смысл», а «опыт».


Вернуться назад