ИНТЕЛРОС > №1, 2018 > Многообразие мистического: «мистика» и «мистицизм» в западном эзотеризме конца XIX – начала XX века

Павел Носачев
Многообразие мистического: «мистика» и «мистицизм» в западном эзотеризме конца XIX – начала XX века


18 сентября 2018

Павел Георгиевич Носачев 
кандидат философских наук,
доцент Школы культурологии,
доцент кафедры Философии религии и религиозных аспектов культуры.
НИУ «Высшая школа 
экономики».

Российская Федерация, 101000, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20;
Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет.
Российская Федерация, 115184,
г. Москва, ул. Новокузнецкая 
д. 23Б; 

e-mail: pnosachev@hse.ru

В статье выдвигаются два ключевых тезиса. Первый заключается в указании на ограниченность возможности использования общих категорий, таких как «мистицизм», в исследовании религии. Второй тезис сводится к подчеркиванию уникальности труда У. Джеймса для интеллектуальной истории XX в. На примере западного эзотеризма конца XIX – начала XX вв. автор показывает динамику употребления терминов «мистика» и «мистицизм», выделяя два исторических периода – «до Джеймса» и «после Джеймса». В работах Элифаса Леви и Жерара Анкосса мистицизм определяется как набор иррациональных заблуждений, такое видение вполне соответствует просвещенческому взгляду на мистицизм и задается общей философской тенденцией времени. Выход труда Джеймса смещает акценты не только в гуманитарной мысли, но и в западном эзотеризме. Вышедшие после Джеймса работы Рене Генона, Алистера Кроули и Петра Успенского не только отмечены влиянием представления Джеймса о мистицизме, они в значительной степени строятся вокруг теорий Джеймса. Автор делает вывод, что сам западный эзотеризм представляет собой не единую духовную традицию, а феномен, определяемый общими культурными трендами. В то же время на примере трансформации значения термина «мистицизм» в эзотеризме, очевидно, что «мистицизм» является сконструированной категорией, постоянно меняющейся в зависимости от определяющего ее культурного контекста.


Вернуться назад