Антон Закутин
Политический аналитик

Проблема мирового терроризма и возможность эффективной борьбы с ним обсуждается аналитиками и политическими деятелями далеко не первый год. Получив статус «мировой угрозы» образ ужасающего терроризма ворвался в Голливуд, международную информационную повестку и дискуссии на ведущих политических площадках. Небрежным образом объединив различные радикальные группировки в устрашающее понятие «мировой терроризм», мы создали симулякр глобальной угрозы и запустили необратимый процесс самоустрашения и демонизации данного явления. Да, глупо было бы отрицать то, что масштабы террористических атак возросли, что преступная сеть окутала континенты множеством ячеек, тем не менее, именно общее согласие с наименованием отдельно взятой преступной активности грозным эпитетом «мировой» легитимизировало новый статус терроризма. Терроризм как угроза человечеству, новый враг — все это в первую очередь было образом, позволяющим создавать целый комплекс новых механизмов в области внутренней и внешней политики в мире с явно доминирующим центром — США. Нередко проблему терроризма рассматривают в разрезе глобальной демократизации, задаваясь вопросом: как развитие глобального рынка влияет на мировой терроризм? Кто-то, как американский теоретик Джеффри Франкел, стоит на том, что открытые международные структуры подразумевают расширение террористических сетей, кто-то, как известный исследователь терроризма Куинли Шауб, уверен в том, что глобализация снижает риск террористических атак. Так или иначе, мировой терроризм рассматривается как сторонний актор в процессе глобализации, огромный пласт исследований базируется на мысли о том, что любое экстремистское политическое действие идет вразрез с тенденциями расширения открытого общества и рынка. Но так ли это?