Е. Рябинина - руководитель программы помощи политическим беженцам из Центральной Азии Комитета "Гражданское содействие"

Ты скажи, ты скажи, чё те надо, чё те надо,
Может, дам, может, дам, чё ты хошь.
Популярная песня

Велика и обширна земля российская. Где не возделана она и запущена, где - пустынна и не заселена вовсе. А где затоптана и заплевана сверх всякой меры, и подмести ее, бедную, некому: самим недосуг, а другим - не дадим. Но ежели кто с намерением жить на ней сунется, хлеб свой в поте лица добывать да детей растить - тут уж мы его, перво-наперво, на антитеррористических весах взвесим, дабы убедиться, что зла он не несет и вреда нам от него никакого не будет. Что, конечно, очень даже объяснимо и обоснованно. Если же "безмен" отечественного производства ничего дурного не покажет, не грех и соседским воспользоваться - мало ли, вдруг пришелец такого натворил дома, что его и на порог пускать нельзя?! Тоже вроде понятно.

Одна только беда: есть среди наших соседей такие, с которыми в приличном обществе на одном ..., как бы это, ... саммите рядом не садятся. Но мы чужим влияниям не поддаемся, потому как у наших власть предержащих собственная гордость и друзей они себе не по подсказке выбирают.

Вот, к примеру, Ислам Абдуганиевич Каримов - всем хорош: и свою страну стабилизировал до полного паралича, и с терроризмом международным бороться горазд. А что в борьбе этой в мае 2005 года покрошил насмерть несколько сотен своих же соотечественников, не разбирая кто прав, кто виноват, а остальных за недостаточную верноподданность тысячами пропускает через тюрьмы и лагеря, где их пытают с большой изобретательностью, - так эка невидаль! И чего, спрашивается, всякие там ООНы резолюции про него обсуждают, а ЕСы санкции налагают? Ведь дома ж мужик хозяйничает, не в гостях, а если разок-другой и зашлет своих костоломов к товарищам по ШОСу [Шанхайская организация сотрудничества], так те вроде и не возражают.

Одним словом, если к нам забредет какой узбек, обвиняемый на родине во всех смертных грехах за излишнее усердие в совершении намаза, то наш святой долг вернуть его туда с потрохами. А там уж их исправно выпустят из него заплечных дел мастера из СНБ [Служба национальной безопасности Республики Узбекистан] - младшей сестренки нашей родной ФСБ.

Вот, к примеру, жили-были в г. Иваново узбеки, все до одного - законопослушные: занимались текстильным бизнесом, налоги в казну платили да еще и землячество узбеков учредили, чтобы вновь приехавшим соотечественникам помогать адаптироваться-регистрироваться. Но 13 мая 2005 года случился Андижанский расстрел, который узбекским властям потребовалось оправдывать связями мятежников с пресловутым международным терроризмом. Так ведь нет ничего проще: ивановских узбеков арестовывают при участии сотрудников СНБ и МВД Узбекистана, их имена по факсу - в Ташкент, оттуда - свежесочиненные обвинения и запросы о выдаче. И люди, находившиеся во время андижанских событий в российской глубинке, вмиг становятся организаторами и активными участниками мятежа. Генпрокуратура РФ, видимо, спутав себя с Фемидой, надевает на глаза повязку, чтобы только не заметить явных несоответствий между узбекскими обвинениями и реальностью, и принимает решение об их выдаче. Из Страсбурга, куда пожаловались арестованные, пришло предписание от экстрадиции воздержаться, так как на родине они, признанные УВКБ ООН [Служба национальной безопасности Республики Узбекистан] беженцами, могут стать жертвами пыток, но Верховный Суд России не усмотрел ничего незаконного в постановлении Генпрокуратуры и оставил его без изменений. Тем самым создав полный правовой коллапс: решение вступило в силу, но исполнить его, не наплевав на Совет Европы, нельзя.

Правда, нам и это вполне по плечу, что было убедительно доказано высылкой повара Рустама Муминова. Этот "террорист" так тщательно скрывался от правосудия, что, победив в конкурсе кулинаров в Липецкой области, тут же послал на родину газетку со статьей о себе и своей фотографией в кругу коллег в поварских колпаках. Не иначе, как в целях пущей конспирации. Это уж потом, в липецком СИЗО, оперативники объяснили ему, что уведомление о его розыске пришло к ним как раз из-за той газетки. Однако же в его экстрадиции Генпрокуратура отказала - узбекские обвинения, предъявленные ему, частично не соответствовали нашему УК, а частично устарели (уж не говоря о том, что "исламский экстремист" ну никак не мог с аппетитом уплетать свиную колбаску, что с удовольствием делал Рустам, ни видевший в этом ничего предосудительного). И что ж теперь - вот так и отпустить его, чтобы и дальше продолжал совершенствоваться в кулинарном искусстве на радость ничего не подозревавшим посетителям его столовой, и оставить узбекские спецслужбы без добычи? Этого допустить их российские коллеги никак не могли. И повара, обратившегося за защитой в Европейский Суд, сажают в самолет рейса Москва-Ташкент ровно за 20 минут до того, как из Страсбурга в Москву приходит запрет на его высылку. Видимо, наши правоохранители ждали этого запрета с нетерпением, вот и поторопились - не иначе. А уж о том, что высылка эта была незаконна и без всякого Страсбурга, по одним лишь российским законам, и говорить нечего. Предлагаем читателю самому задаться вопросом, с чего бы это у сотрудников ФСБ, МВД и ФМС России обнаружилось такое усердие в удовлетворении пожеланий узбекских товарищей, и самому же на него ответить...

В истории выдачи Муминова удивляет другое - по какому-такому недосмотру узбекских обвинений не хватило российской стороне для принятия решения об экстрадиции? Нехарактерно. Делается это обычно вот как: задержан, скажем, в России человек, объявленный в Узбекистане в розыск за "преступление", которое таковым по законам РФ не является. Ну, например, что участвовал он в какой-нибудь несуществующей организации со страшным названием "джихадисты" - это когда совсем уж нечего предъявить чересчур усердному читателю Корана. Выдать его за этовроде нельзя. Но как только в Узбекистан приходит сообщение о его аресте, тут же, как черт из табакерки, появляется "Постановление о дополнении и изменении предъявленного обвинения", в котором инкриминируемые злодеяния обрастают новыми подробностями и названиями новых запрещенных организаций. Все равно мало? Не беда, в следующем постановлении недостатки будут устранены. И в конце этакого марафона на свет появляется запрос о выдаче, в котором от первоначальных обвинений не остается и следа, зато все перечисленные в нем "преступления" запрашиваемого лица тютелька в тютельку соответствуют УК РФ. И Генпрокуратура России после такой вот "экстрадиционной проверки" ничтоже сумняшеся выносит постановление о его выдаче. А что человек жил себе в России законно, работал, семьей обзаводился и никакого отношения к тому, в чем его обвиняют на родине, не имел - так это такая мелочь в масштабах геополитики и борьбы с международным терроризмом, что о ней и поминать-то неловко.

Вообще же, спору нет: с обоснованностью обвинений, по которым любезное наше отечество исправно задерживает узбеков для выдачи на пытки в их, не менее любезное, дело обстоит более чем серьезно. Вот уж больше года в Новосибирске сидит под угрозой экстрадиции Абдукодир Аскаров, который действительно ночью с 12 на 13 мая был освобожден восставшими земляками из андижанской тюрьмы. Он был объявлен в розыск по 9 статьям узбекского УК, одна другой страшнее, за то, что "совершил побег и принял активное участие в террористических актах, имевших место в г. Андижане" [f Из запроса о выдаче f. Участие заключалось в том, что отбывавший срок за кражу барана Абдукодир, пересидев дома восстание, пошел сдаваться. В милиции ему сказали возвращаться домой и ждать, когда за ним придут. На следующий день он пошел сдаваться уже в сопровождении родственников - опять велели ждать. Но вскоре он увидел, как один за другим исчезают его задержанные соседи - простые свидетели бойни, и понял, что когда дойдет очередь до него, освобожденного из того самого СИЗО, мало ему не покажется. Тогда и решил бежать в Россию. Вот о его-то задержании и было с помпой объявлено в ноябре 2005 года, как о большом успехе российских спецслужб в борьбе с международным терроризмом.

Обвинение, предъявленное другому "исламскому экстремисту", Абдугани Турсинову, и вовсе перекраивает историю не хуже "Новой хронологии" профессора Фоменко: этот Турсинов умудрился "в начале 1990 года, вступив в преступный сговор с членами религиозно-экстремистского течения "ваххабизм", осуществлять "публичные призывы к неконституционному изменению существующего государственного строя Республики Узбекистан" [Из постановления о дополнении обвинения]. Читатель, возможно, еще не забыл, что в 1990 года родина злодея называлась Узбекской Советской Социалистической Республикой, а существовавший в ней тогда государственный строй вскоре был изменен Беловежскими соглашениями, заключенными в совсем других широтах и без всякого участия Турсинова. Однако сидит Абдугани-ака в СИЗО-1 г. Тюмени аж с февраля 2006 года и ждет решения своей судьбы.

Случаются, правда, и накладки в плодотворном сотрудничестве спецслужб. Это - если аппетитный для СНБ субъект за годы жизни в России успел принять российское гражданство, по каковой причине выдаче не подлежит. Но, господа, СНБ и ФСБ не были бы детками одной мамашки по имени КГБ, если бы не выручали друг дружку при подобных затруднениях. А нет ничего проще: из Узбекистана приходят пахнущие свежими чернилами "документы", из которых следует, что разыскиваемый скрыл о себе важные сведения при принятии гражданства РФ, на основании которых решение о предоставлении ему этого гражданства аннулируется, и - пожалуйте бриться. Такими вот совместными усилиями названные российские и узбекские коллеги готовили экстрадицию Хатама Хаджиматова, однако не успели: ему удалось бежать из России и получить убежище в одной из европейских стран.

Существенно меньше повезло его предшественнику, Алишеру Усманову. В его случае Вахитовский районный суд г. Казани не счел нужным дочитать узбекский закон о гражданстве до ключевого места, где говорится о необходимости волеизъявления заявителя. Видимо, сыграла роль советская привычка к тому, что в Ташкенте не может быть иначе, чем в Москве: раз был прописан на территории страны на дату вступления закона в силу, значит, гражданин. В общем, российское гражданство Усманова было благополучно признано недействительным. Сам же он в день освобождения после отбытия срока за подброшенные боеприпасы был похищен прямо из казанского СИЗО, посажен в самолет и, как заявили в пресс-службе СНБ, "этапирован в Узбекистан согласно совместному с ФСБ России плану по борьбе с международным терроризмом". Занятно, что Генпрокуратура РФ, чьей прерогативой является решение вопросов экстрадиции, об этом ничего не знала. Как, впрочем, и руководство российской погранслужбы, заверившее правозащитников, что поименный учет лиц, пересекающих наши неусыпно охраняемые рубежи, не ведется - токмо поголовный, посему - знать ничего не знаем, а в лицо не помним. Так что с чего бы Алишеру-ака приспичило совершить экстрим-тур по маршруту: СИЗО Казани - СИЗО Ташкента - СИЗО Намангана - колония строгого режима в Карши и зачем он там поселился на 8 лет - одному богу ведомо...

Если же читателю такая технология превращения граждан нашей демократической страны в ее неграждан кажется невероятной, то придется его огорчить, процитировав письмо из одного областного УВД Республики Узбекистан межрайонному прокурору одного из райцентров в России [Автор располагает реквизитами документа, но по ряду причин предпочитает их не раскрывать], где задержан был очередной узбек. Внимание, текст оригинала: "... прошу Вас оказать содействие в лишении российского гражданства разыскиваемого нами NNN, депортации в Республику Узбекистан с уведомлением даты вылета, при отказе в депортации прошу содержать в СИЗО до прибытия конвоя согласно Минской Конвенции. Необходимый пакет документов для экстрадиции разыскиваемого в Узбекистан согласно Минской конвенции будет направлен в Генпрокуратуру Республики Узбекистан в кратчайшие сроки". То бишь его - пакета этого - нет еще даже в узбекской Генпрокуратуре.

Но самое любопытное в столь замечательном документе - вовсе не это и даже не просьба о содействии в лишении российского гражданства. Тут, дорогой читатель, присутствует еще один "правовой стриптиз": тоном обыденным, как предложение покурить, излагается просьба о подмене длительной и требующей предоставления множества документов процедуры экстрадиции простой и быстрой депортацией. Ну как это произошло все с тем же Муминовым, да и не только с ним: еще за 2 года до него таким же манером, но без лишнего шума и Страсбурга, в течение 5 дней "за отсутствие регистрации" был отправлен из Нижневартовска и передан узбекским властям Фарход Зулунов, так и не успевший обжаловать в суде постановление о своем выдворении. А вскоре он получил в Андижане 16 лет, правда, потом, в кассации, удалось скинуть половину этого срока. Но если учесть, что, по словам родственников, во время следствия Фарходу отбили все внутренности, то ему, пожалуй, и восьми более чем достаточно.

Одним словом, на этом фоне уже не шокирует сообщение зам. директора ФСБ Сергея Смирнова, который, если верить Интерфаксу, 29 марта 2006 года заявил буквально следующее: "В этом году мы задержали и экстрадировали в Узбекистан 19 человек..." Повторяем для невнимательных: вопросы экстрадиции по законам РФ находятся в исключительной компетенции Генеральной прокуратуры.

Вот так-то. Что там у нас в Конституции [Ст. 3 Конституции РФ: п. 1 "Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ"; п. 4 "Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону"] про источник власти и про присвоение властных полномочий - не припомните? Надо бы глянуть, однако.

И тут, как пишется в плохих романах, перед моим мысленным взором возник юридически подкованный читатель и воскликнул: "А что ж это они все, преследуемые за убеждения, не просят в России убежища? Ведь со статусом беженца они бы не подлежали выдаче!"

Отвечаю: просят, батенька мой, еще как просят. И они, и другие - оппозиционеры и правозащитники, которых репрессиями выдавливают из Узбекистана. Среди ходатайствующих о статусе беженца есть и те, кого принято нынче называть русскоязычным населением и усердно демонстрировать заботу о его благе. Но только статус этот у нас нынче - дефицит похлеще ондатровых шапок времен Политбюро: с ним на учете в ФМС на всю Россию состоит - всего лишь - 384 человека. Еще в начале этого года их было 456, а в 2000 году - больше 26 тысяч. В чем дело, спрашивается? Может, здоровьем не вышли?..