Феноменология незаметно превратилась в “философскую традицию”, а это значит, что ее основные положения и методы как особые “идеальные предметы” или “идеальные сущие” должны обладать тем особым модусом бытия (“сверхвременного”, “устойчивого” присутствия), о котором сам Гуссерль говорит в Начале геометрии в связи с теоремами этой науки1. Усмотрение определенного положения вещей, лежащего в основании феноменологии (аподиктическая очевидность оснований), осуществляется в сознании феноменолога, “в субъекте”, как выражается Гуссерль, в его “духовном пространстве”. В потоке сознания живая очевидность схваченного смысла переходит “в пассивность текучего поблекшего сознания только-что-бывшего”, удержанного в ретенции. В конце концов идеальный предмет исчезает (или вытесняется) из ретенцио-нального поля, но “исчезнувшее, преходящее и прошедшее не превращается для соответствующего субъекта в ничто, оно может быть вновь пробуждено к жизни”, “вспомнено”