***

Позвонили из «Коммерсанта»: как мы относимся к новым технологиям, аудиокнигам, ридерам? Ну что: видим на Яндексе много наших аудиотекстов. Никто нам за них не платит. Решили мы считать, что это реклама. А вот порносайты и риэлторские сайты – они зачем вывешивают наши рассказы? Это нам не нравится, но хотя бы там поставлены фамилии авторов. Есть более тяжелые случаи: сериалы используют наш юмор и даже сюжетные ходы! Нам это совсем не нравится. Правда, друзья говорят: сериалы схлынут – их забудут…

Пелевин пишет: «Слова ведь одни на всех, и кто только не пробовал складывать их так и эдак». Нет! Слова не одни на всех. Для каждого каждое слово – не одно и то же! Я не использую слово «духмяный», а кто-то – вполне его считает нужным для книги своей…

Раньше я не хотела читать мемуары. Мол, энергия поступает только из художественного текста. А теперь считаю, что истина важнее энергии. 

Возрождение – это что такое? Древнегреческим искусством заинтересовались потомки варваров, в свое время разрушивших Европу почти дотла. Может и потомки нынешних мигрантов заинтересуются искусством Европы…

Вчера по «Культуре» слышала трактовку «Авиньонских девиц»: мол, это такое «Искушение Св. Антония». Я когда-то думала, что публичный дом огрубляет женщину, и это отразил Пабло. Потом думала: африканские маски вместо лиц выражают идею: проституция – это осколок первобытного обряда промискуитета. (Есть у жриц любви примета, что первого клиента надо обслужить бесплатно; после этого будет большое изобилие). 

Спросили, почему я больше написала рассказов, чем романов. Но это от нас не совсем зависит. Мы часто хотим написать повесть или роман, а в итоге получается рассказ. Но, правда, Вениамин Смехов написал, что каждый мой рассказ – «это микророман, как у Чехова». 

Анекдот. Из сумасшедшего дома один позвонил в банк: «Вы даете кредиты сумасшедшим?» Пауза. Затем: «Даем. Но под сумасшедшие проценты». Это про людей искусства – часто им приходится за все расплачиваться сумасшедшими процентами. 

***

Слышала по «Эху»: искусство – профилактика рака. Реже всего заболевают те, кто ходит по музеям, по театрам. Радость от искусства повышает иммунитет. 
- Женщины у Модильяни – как плоды с дерева. Словно есть дерево, на котором растут эти женщины. Словно, если повернуть, между лопатками у каждой есть черешок, которым она прикреплялась (Вячеслав Букур). 

Полное собрание сочинений Толстого выходит на средства, поступившие из Канады и Японии. Русская литература спасется усилиями других культур. 

По ТВ пересмотрели «Старшего сына» Вампилова. «Король Лир» наоборот. 

Сны эпохи капитализма! Видела: изобрели два в одном – духовная пища соединена с обычной. Это такой суп из болгарского перца. Когда его начинаешь есть, в голове показывают кино, которое есть спектакль по роману «Война и мир». И я говорю мужу во сне: «Все-таки это мне не по душе, процесс поглощения супа мешает углубиться в фильм – лучше бы все отдельно!» 

Пушкин чувствовал себя ответственным за дворянство, Некрасов – за народ, а я –Нина Горланова – и за народ, и за интеллигенцию. 

Швейцер, получая премию за лечение африканских прокаженных, сказал, что все его труды меньше реализации содержания одной музыкальной фразы Баха или строки Гете. 

Мое хокку: 
Вот и Мандельштама уценили
До 30 рублей! 
Когда бы грек увидел наши игры! 

***

Ресторан «Плюшкин» открылся в Москве (неужели все официанты в рванине?). 

Постмодернизм – чисто мужская литература (игра по правилам, нет совсем любви)… 

Литература – удочка, которой мы улавливаем прошлое (я – в разговоре с другом). 

Данте – не писатель, он – мистик. 

Критики пишут, что у нас со Славой повторяются типы героев. Но у Достоевского всего два типа: идиот и бес.

До и после коллайдера: говорят, что после коллайдера нужно писать по-другому. Но автор может писать лишь о том, что его волнует. А волнуют прежние проблемы: добро и зло, жизнь и смерть, счастье и горе…

***

Посмотрели сериал про Ахматову. Там она говорит, как отличить подлинный талант от неподлинного. На травле Ахматовой один критик построил двухэтажную дачу. У каждого ПОДЛИННОГО таланта есть свой зоил, свой Плоткин, говорила Анна Андреевна. У меня – М. А. Да и те, кто устроили суд надо мной… Муж говорит: «Работают над твоей подлинностью». 

Писатель и инсульт. После инсульта как магнитом тянуло за компьютер, казалось (буквально – видение): там прекрасные цветы! Это буквы, слова, словарь, язык – возможность составлять из них букеты – предложения… Кроме того, я всю жизнь мечтала написать стихи, близкие некрасовскому «Вчерашний день, часу в шестом». И только после инсульта (во время выздоровления) они явились: 

Хожу по коридору
инсультного отделения
и мажу всех маслом
Святой Ксении, 
приговаривая: 
я тоже здесь лежала –
скоро и вы
пойдете ножками! 

***

– Моцартов в прозе не бывает. Никто в пять лет ничего гениального не пишет. Все-таки литература сложнее музыки. 

Видели программу об Эрнсте Неизвестном. Я задумалась: Хрущев боялся непонятного искусства? Так первобытный вождь боится непонятного, которое магически разрушает все, в том числе, его власть. Он тут же начинает свою магическую атаку: «Пидорас!» То есть: ты неспособен к увеличению рода, урожайности, я тебя уничтожил. Эрнст принял на время правила игры и на том же уровне ответил: «Давайте приведем баб, посмотрим, кто больше вы…ет». 

***

Пересмотрели «Июльский дождь». Видимо, мы опять повзрослели, и масса новых смыслов проступила. Там «Три сестры» по радио. «В Москву! В Москву!» – а эти уже в Москве, но все равно счастья нет. Потому что оно зависит не от Москвы, и вообще не от места в этом мире. 

4 августа 2008. Умер Солженицын. Сколько нам он дал в свое время, нашим юным умам! И снился мне как герой (об этом рассказ «Значок С»)… Когда во время перестройки первый фильм – интервью? – из французского ТВ – показали у нас, я проплакала все время показа (от счастья). Его спросил журналист: «Что вы сказали бы Богу при первой минуте встречи?» 
Я сразу подумала: 
– Господи, благодарю Тебя! 
А он отвечает: 
- Господи, прости меня! 
Солженицын, идя направо, пришел налево. Он искал язык древних корнесловий и пришел почти к тому же, что и Хлебников: темной зауми. 

Достоевский в «Карамазовых» держит в главе (у старца) чуть ли не 15 героев, и никого мы не путаем... а я если 5 человек держу в главе, то уже караул…

Гете говорил: гений, кроме таланта, должен получить великое наследство. Приводил пример: Наполеон получил в наследство французскую революцию, а сам Гете – теорию света Ньютона, что ли".
(А я – НГ – получила в наследство оттепель, 20-й съезд, свободу некоторую)… 
Пушкин получил в наследство победу в войне 12-го года... 
А Булгаков – что? Опыт гражданской войны - невиданный по силе? 

***

Вчера прочла книгу Вирджинии, второй жены Шагала. Просто удивительно: если он побил ее, так она что, вернется в брак, как в стойло? Помимо некоторого разочарования в Шагале, я поняла, что для известности живописцу в самом деле нужно жить в Париже и очень-очень много делать всего для пиара. И Шагал делал. Это ни хорошо, ни плохо, но для меня уже недоступно. Странно, но от этого желание писать картиночки у меня не исчезло. Слава предлагает написать «Жили у бабуси два веселых гуся»: один гусь в очках, другой – с бабочкой. А бабуся с плеером. И еще сюжет: «Я защищаю Вирджинию от удара кулаком Шагала, бросая его через бедро». 
Вирджиния приводит диалог о картине Марка Шагала, цитирую по памяти: 
– Как объяснить, что все вверх ногами? 
– А не надо ничего объяснять, и без слов всё нравится. Ты же видишь, что это прекрасная картина? 
– Я вижу, но мне все же нужны какие-то слова, объясняющие, почему это хорошо. 
– Тебе нужны слова – ты их и придумывай. А мне и так хорошо.

Шагал наказан за избиение Вирджинии.

… В юбилей Чехова президент Медведев летал на родину писателя – в Таганрог (цветы возлагал и т.п.). Он взял с собой только режиссеров, то есть хотел через них и театры влиять на избирателя…

Рубинштейн Г.В. мне написал, что Платонов не был дворником. А я ответила, что если б был, то гения не унижает ничто. В этом смысле гений и простой человек – равны: никого не унижает труд. 

***

Читала в номере 11 журнала «Звезда» еще один отрывок мемуаров Вячеслава Иванова о Пастернаке. Там Пастернак два раза заводит с Вячем разговор о строке Бодлера, что только страдание прекрасно, только из него рождается настоящее искусство… а потом удивляется – Стасик в порядке, а играет талантливо… (он не считал, что Стасик – сын Зинаиды Николаевны от первого брака - переволновался, когда мама металась между отцом Стасика и БЛ)… 
У Пастернака «Старость – это Рим, который»… из Мандельштама, я думаю («Природа – тот же Рим…»).

Когда обсуждали мой суд, Кальпиди сказал: «Надо было тебе, мать, в поэты идти. На поэтов в суд не подают, их вообще не понимают». 
– А Бродский? 

Прочла в «Логосе», что Витгенштейн, получив большое наследство, 100 тысяч марок отдал писателям и художникам (Рильке, Кокошке и др.). Так и хочется сказать: спасибо (от имени Рильке). 
Витгенштейн говорил: «Хочется, чтоб моя философия что-то улаживала, приводила в порядок» (в «Логосе» я прочла – из его беседы с Друри). А нам тоже всегда хотелось, чтоб наша проза что-то улаживала, проясняла про душу человеческую…

***

Продолжаю коллекционировать определения гениальности. Слышала по ТВ: гениальность – это терпение: ведь нужно искать и находить, снова искать и снова находить. Так еще Нина Заречная считала: главное – умение терпеть. Талант от неприятностей запьет и погибнет (или бросит от отчаянья трудиться), а гений будет терпеть да работать. 

После фильма «В бой идут одни старики» один юноша-преступник, скрывавшийся в кинозале, пришел в милицию и раскаялся в своем преступлении. Это уникальный случай прямого воздействия искусства на жизнь. 

И все же игра на понижение давно идет. Я могу сказать, от кого надо спасать культуру. Даже не от чиновников, которых легко сменить. Не от растаскивания великих имен и цитат на рекламу и названия ресторанов. «Ресторан “Мастер и Маргарита” открыт! Мы в восхищении!» – И контур кота Бегемота. В конце концов это почти – продвижение бренда романа… Спасать придется от засилья масскульта. И если после смерти Ван Гога его картины были спасены и стали занимать свое место в лучших музеях мира, то гениальные картины Ситникова недавно выбросили в мусорку после смерти художника… потому что настоящее искусство не в цене, в цене только то, что продается (и хорошо продается). Не случайно появилось слово «правдёнка» – так называется правда в сериалах. Имеется в виду убедительность. Русский язык всегда найдет суффикс, чтоб выразить свое презрение. И слово «тиражок» появилось недавно. Тиражи упали. 

Массам нужны мифы – они регулируют поведение, поэтому внутри мифа так уютно, там все известно, там золушка всегда станет принцессой… А с другой стороны, в истории остаются только шедевры. Масскульт не остается. Раневская говорила: «Искусство и прыщ вскакивают всегда на самом неожиданном месте»… 

Пушкин – образец для строительства современной России: он создал русский литературный язык и литературу по французскому образцу, но в то же время – оставил всю суть нашу. Вот так бы нам в Европу сейчас двигаться, сохраняя свое и осваивая новое… (с экрана). Не думаю я (НГ), что язык наш был создан по образцу французского! 

***

Посмотрели по культуре «Женитьбу» с Янковским и др. Очень уж понравилось! Хотя «Женитьбу» трудно испортить, но все же вчера очень хорошо играли! Правда, шесть Гоголей сначала мне показались ни к чему, а после показалось, что уместны: каждого героя автор брал из себя, но каждый раз – из другого себя... 
Слава говорит, что для него шесть Гоголей в постановке Захарова – это всеприсутствие Гоголя в нашей жизни. Куда ни посмотришь – и там Н.В. прав, и там прав. 
Когда гонорар не давали нам, я в горячке сказала директору издательства: 
– Бога вы не боитесь! 
– Нет, Бога я боюсь, – серьезно сказал он (и привез гонорар). 
Слава сразу вспомнил гоголевского Городничего: «Я хоть взятки беру, но в Бога верую». 
А уж эта гениальность, что дружат часто две противоположности: ербеза и тормоз (Кочкарев и Подколесин) – это так Захаров сделал ярко, что слов нет... 

***

Один человек говорил на выставке: здесь нет вечности, а вот эта женщина – вечно идет… Я подумала: у меня тоже в некоторых картинах рыбы вечно плывут, цветы – вечно цветут, но в большинстве именно миг неповторимый видится, и это тоже здорово. Монументальность хороша в небольших количествах… я так думаю. 

– Постмодернизм – это выражение страха перед жизнью. Хотят закрыться стебом. (Букур) 

***

Флобер: «О книге судишь по силе тумака… и по количеству времени, какое нужно, чтобы прийти в себя». А я (Н.Г.) после хорошей книги хочу бежать к друзьям и дарить подарки. 

«Всечеловечского или ВСЕЗАЯЧЬЯГО свойства» (критик Михайловский написал о Достоевском – в своем смысле я эти слова хочу использовать – для себя, чтоб меньше всезаячьяго в себе оставлять, не трусить и посылать острые рассказы). 

Хемингуэй считал, что несчастливое детство – лучшая школа для писателя. Но – возражаю я, НГ – несчастливое детство у многих, а писателей маловато… значит, дело не в этом. 

Из дневника Толстого, от 27 июня 1894 года: «Вспомнил знаменитое Колечкино изречение, что критика – это когда глупые говорят об умных». (СС, т.19, стр. 503, Худлит, М., 1965). А я – Нина Горланова – считаю, что критики много мне дали! 

Голливуд оплачивает 600 кинофестивалей в мире, чтобы найти гения и его к себе пригласить, свежую кровь использовать, так сказать… это уже как-то обидно. Настоящее искусство только для того, чтоб масскульт подпитывать, что ли? 

Поэт Р. свято относился к поэзии – Баркова не признавал. А матерился сам порой! Как всякий мужик, который в шахту спускался! 

***

– Верный признак настоящего поэта: если он может написать стихи о любви! 

***

Лица у пермских «богов» не прекрасно-итальянские, а косенькие, уральские. От этого их еще больше жалко, еще больше любишь… А номера эти страшные инвентарные, которые на руках-ногах скульптур! Прямо получились узники советского ГУЛАГа искусств. 

***

Разбирала архив. Нашла рецензию С. На мою прозу. «Положительных героев меньше, чем отрицательных». Так это не электричество – заряд положительный, заряд отрицательный. 

Гертруда Стайн хотела писать авангардистское что-то, а сейчас это все устарело. В то время как Толстой не старался авангардистом быть, а до сих пор свеж и нов. 

Встретила АБ. От нее ушел муж, и в новом браке у него родился слабоумный ребенок. АБ считает, что бывший муж МАЛО еще наказан. А внешне АБ – блондинка в белом костюме, вся ангел. Жалуется: «Петрушевскую не могу читать – чернота». (А сама!) 

Филонов мечтал, чтобы картина висела без гвоздя. А Слава Букур мечтал лет 40 назад, чтобы рассказ повисал перед читателем, минуя книгу. И интернет исполнил его мечту. 

***

Дети наши играли, и нужно было назвать собак из литературы. У меня всплыли Муму, Белый Бим, Белый Клык, Шариков, Собака Баскервилей, Банга (у прокуратора), Каштанка, Лев и Собачка, Слон и Моська, дама с собачкой, Верный Руслан, «Как я съел собаку» (Гришковец), даже пес Артамон (Буратино) и «Дама сдавала в багаж…» В конце концов я назвала черного пуделя из «Фауста» – и победила. 
Кузя, Мурка, котята, черепахи, крысы, мыши, паучки, двухвостки, мокрицы, а также моль фруктовая, которая вылетела из мешка яблок, насушенных девочками у бабушки, – все это тоже идет, конечно, в прозу у меня! Правда, моль фруктовая пошла уже не в литературное дело, а застыла на груди – на месте сердца – свеженаписанной маслом Пресвятой Блаженной Ксении Петербургской (моей самой любимой святой!). Так она там и осталась как элемент целого... Видимо, так зачем-то было нужно, чтоб крохотный сей мотылек там оказался (ибо и других святых я писала, и вообще каждый день почти пишу, но на другие картины мотыльки не садятся!). 
Все живое – от гриба чайного до плесени, найден¬ной внутри картофелины (которая была прекрасна, как все живое – я имею в виду плесень, ярко-голубую)... идет в прозу, пригождается. Хотя в жизни оно требует немалых хлопот и усилий. Котят – например – надо продавать! (Всего мы уже за чисто символические копейки продали около восьмидесяти котят от двух кошек), и надо терпеть, когда кошка учит их ночами ловить мышей (ночи напролет с дикими криками они носятся по дому!). К тому же они то прописают все мешки с записями, то сама кошка сжует главу романа, делая вату для гнезда... И каждый раз это не шуточные проблемы... вообще-то. («А ты как хотела, мой маленький!» – восклицает на этом месте Роберт Белов, которому я горестно сие излагала)... 
Один раз я принимаю у кошки Мирзы роды – трудно, котята идут хвостами, тут же дети зовут меня на кухню: муха в грибе чайном! Я прямо закричала: «Не могу же я всей природе помогать одновременно! Кошке – помогать рожать, грибу – делать напиток!» Естественно, что Мирза послужила прототипом многих кошек в моих рассказах. Но однажды она исчезла. Видимо, бомжи съели. Вскоре у нас появились Кузя и Мурка, про них написан рассказ «Мурка» (опубликован в «Сегодня»). 
Да не обидится литература на то, что пригодилась для мира животных! У моей подруги крысика зовут Басё. А у Н.Н. черепахи Онегин и Татьяна: оба самцы! и притом каким-то образом покушавшиеся на невинность друг друга... чудны черепашьи дела... у одной нашей дочери черепаха Машка оказалась самцом! И теперь ее переназвали! Она была Машка – стала Эрих-Мария Ремарк. 

– Нина! Только не вставляй это в литературу! 
(Уру-уру, как говорит в таких случаях муж, напоминая об анекдоте: «Только не бросай меня в колодец… одец…одец…»)

***

По ТВ был фильм по Гоголю – «Пропавшая грамота». Я чертей не захотела смотреть. А ведь читаю! Выходит, слово целомудреннее изображения? Изображенные черти уже не переносимы… вот так. 
Ангел-хранитель читает за моим плечом…

Писатель Х.: 
– Мечтаю встретить пришельца. Мне за шестьдесят - все уже видел: славу, деньги, три брака, рыбачил в Венесуэле, тонул на реке Вишере. 
– Тут с людьми-то порой не знаешь, что делать…а еще пришельцы… (я). 

***

Слова из литературы часто сбываются. Мой друг поэт Юрий Власенко написал двустишье: «На тот свет / Из этой темноты». И умер... 

***

– Поэт в Чернушке меньше, чем поэт, – печально сказал мне юноша из Чернушки. 
(И я чуть не заплакала! Честно! Хорошо представила, как он в этой Чернушке никому не нужен…)

***

Вчера по «Культуре» повторяли «Дядю Ваню» с Маковецким. Я вот что подумала: некоторые подвиги лучше не совершать. Дядя Ваня из любви к профессору положил на него всю жизнь. А нужно было из любви же отказаться. Тогда у профессора не было бы столько денег, он не смог бы второй раз жениться на молодой и не набрался бы такой наглости. 
Как всегда у Чехова, можно снимать слой за слоем, а глубина только увеличивается. А.П. наследует Достоевскому: хорошие условия еще не создают автоматически хорошего человека. 

Получили письмо от критика Н. Я писала ему, что старческий эротизм героев в современной прозе уже изнурил меня как читателя. Он отвечает: «Автор может заблуждаться (и сильно), если он не забавляется и не выпрашивает приз». 

Я сказала приятелю: 
– Жена твоя напала на нас – не так мы описали одно событие…
Приятель ответил: 
– Дети мне сочинили стишок: 
Папа-папа, не пиши! 
Если пишешь – не пищи! 

***

– И до самой смерти так буду писать. 
– А может, и дальше. Там, может, пишут что-нибудь (Букур).

Я говорю мужу: числят нас по провинциальному ведомству, якобы мы пермские авторы… а я упорно считаю себя российской писательницей…
– Ничего, через сто лет разберутся – китайские исследователи русской литературы, – ответил он. 

Позвонили из «Нового мира» – берут нашу пьесу. Это уже вторая наша пьеса в журнале. У меня болела почка, ломило колено, депрессия заедала, воды не было никакой, на улице холод. Но берет пьесу журнал, и жить можно. 

Прочла фразу из чьего-то рассказа: «время – это яйцо». Ну, так можно писать. Например: Время – это ключи (открываются тайны). Это на холодильнике лежали мои ключи. Затем я взглянула на кресло. Время – это кресло? Да, ты сидишь, а оно мимо идет… летит. 

– Чем талант выше, тем художник более эгоцентричен (по каналу «Культура»). 
(Я не талант, если так судить, не хочу быть эгоцентричной)… 

***

Картину старую (рыбы) я поправить хотела… а стало хуже! Муж: 
– Гений – это тот, кто умеет вовремя остановиться…

Все счастливые писатели счастливы одинаково, а несчастливые – несчастливы по-разному. 
Счастливые на все гонения отвечают работой, свои обиды и комплексы перерабатывают в сочувствие другим…
Пушкина не любила мать, не любила власть, а он подарил нам столько гениальных томов! 
У Толстого мать умерла рано…
У Достоевского рано убили девочку, с которой дружил, потом – убили отца…
Гоголь был золотушный лет до шестнадцати, Чехов детство провел под тиранией отца… И все они – классики. 
А несчастливые писатели-художники то уходят в запой, то подлизываются к власти, то ради денег напишут масскульт, то вдруг начинают искать врагов или пасти народы – во всех этих случаях талант съеживается… Как начинал Фадеев!.. (Правда, Гоголь и Толстой побывали в обеих стадиях – в конце стали пасти народы. Толстому мало было быть Толстым, изобрел свое учение, отказался от Господа… Гоголь тоже вообразил себя… – в «Избранных местах»). 

***

– Народ не создает, он излучает… (Слава Букур)

***

Я думаю: настоящее искусство – не один шаг (к читателю), а два – когда читатель еще бежит всем сообщать: это чудесная вещь! 
Марина Абашева: «Все вещи Горлано-букуровские – рождественские! Там есть драматическое приключение, которое заканчивается светло». ( Спасибо! Мы к этому и стремимся!) 
На моем юбилее одну игрушечную звезду прицепил мне на пуговицу пиджака Паша Печенкин, всему залу объявив, что это «Рождественская звезда Российской Федерации». Так я с нею и выступала, принесла домой – на память…

***

Я и раньше встречала, что публика, ждущая смешного, смеется там, где все серьезно. Так П. в студенческом концерте читал Лермонтова, а зал знал его комиком и хохотал (тем более, что П. от волнения потянул за ниточку свитера и весь его почти распустил, когда тянул нить)… Но вот впервые такое случилось со мной. Сначала я рассказала смешную историю, как мои дочери легли на снег, чтоб выяснить экспериментально, кого больше на свете – хороших или плохих людей. После этого зал смеялся уже все время! «Мы хотели написать повесть, хорошо знаем мир проституток, одно время у нас соседка по квартире была таковою». Хохочут! Я стала возражать: «Тут ничего смешного, мир их – не простой, там много романтической надежды вырваться в другую жизнь, но много и вранья»… Не помогает. Что бы я не сказала: хохот. Где беру доски для картин? «Одно время моя подруга работала завхозом в школе и давала мне их в большом количестве». Начинают хохотать еще на слове «завхоз», как будто я не могу дружить с завхозом…

Эх, нет белого, нет картона, а то я бы много сегодня могла написать, такое живописное настроение. Все из-за интервью, в котором утверждалось, что живопись умерла… пока не умрет личность, живопись не может умереть. В пику и хочется писать! 

– Талант – явление культуры, а гений – явление природы (Букур). 

***

Х. ругает Платонова: за коммунизм, за беспомощность в построении вещи, за насилие над языком… У самого Х. нет ни коммунизма, ни беспомощности, ничего, но нет и гениальности, вот в чем дело… А Платонов духовную составляющую любого человека так понимал, что выше его нет никого. Я всегда говорила, что Платонов выше Данте, выше Шекспира… И никакого, конечно, насилия над языком нет! Читала я том записных книжек Платонова: там такая же речь крестьян. Да и сама я в деревнях Акчим слышала подобное. И мои бабушки и деды примерно так выражали свои мысли. 

Читаю мемуары о Введенском. Он с сыном приехал к Друскину в гости. Друскин стал с ребенком заниматься, как чинарь: корову называть трамваем, трамвай – коровой. Введенский сказал: «Роди своего сына и воспитывай таким образом». Т.е. они думали, что своим абсурдистским творчеством отражают послереволюционное время, но для своих детей хотели другого времени и другого творчества. 

***

Вчера мы видели фильм об Эдуарде Мане. Слава про картину «Расстрел императора Максимилиана»: «Солдаты стоят кучкой, и ружья возле уха друг друга. После выстрела некоторые оглохнут». 

***

Сны в литературе – отдельное счастье. 
Какой сон снится чеховской Душечке, когда она замужем за торговцем лесом: бревна идут на них войной стоймя… А ведь образ шагающего леса еще у Шекспира был. Там в предсказании: мол, это случится, если Бирнамский лес сдвинется с места. 

***

По Эху говорят о беспорядках в Москве (Манежка). Тревога за друзей, за то, чтоб РФ не распалась… и в то же время висит моя новая картина «Святой Антоний проповедует рыбам» – такая яркая! Я говорю мужу: 
– Как же получается? В стране ужас, а я пишу такие яркие картины! Почему? 
– Чтоб накопить силы для выживания… Антоний проповедовал рыбам, а мы об этом узнали! Хотя рыбы ничего не говорили! Так и мы: будем писать птицам за окном, бабочкам, пчелам, и когда-то об этом узнают! 

По ТВ: «Чем выше культура, тем более продуктивную экономику она может создать». Все перевернуто с ног на голову! Культура не для экономики! Экономика для культуры. 

– Она обиделась, что Нина написала: это крошка Цахес – все взяла у Миллера. 
– Так когда написала!? Сейчас бы за комплимент приняли. Актуальное искусство берет отовсюду все. 
– Крошка Цахес как стратегия. Подлость как стратегия. Гофман так далеко вперед смотрел! Конец крошки Цахеса печален, и это пророчество утешает. (Я)