Примерно полгода назад у меня состоялся разговор с одним близким мне человеком, который недоумевал, почему я не уезжаю из России в связи со всем тем, что тут у нас происходит. Я начала объяснять про свою обустроенную жизнь, работу, семейные обстоятельства и т.д. На что, близкий человек мне ответил: «Ты слышишь себя? Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь? Ты похожа на пассажира Титаника, который рассказывает, что у него удобная каюта…»
Сравнение с Титаником меня тогда сильно потрясло - настолько точно оно описывало состояние страны, где параллельно существует частная обыденная жизнь и глобальные политические реалии, которые иначе, чем катастрофическими не назовешь. А ведь еще пару лет назад оппозицию настоятельно просили «не раскачивать лодку». На самом деле, тогда еще было что раскачивать, потому что в обществе существовало условное динамическое равновесие разных политических сил и настроений. Власть была вынуждена хоть как-то считаться с оппозицией, которая занимала в политическом спектре свое небольшое, но значимое место.
А потом случился Украинский Майдан. По идее он должен был вызвать энтузиазм, сочувствие и поддержку в российской оппозиционной среде, ничего другого и представить себе было невозможно. А случилось нечто совершенно непредсказуемое…

Не будет большим преувеличением сказать, что самым загадочным и одновременно роковым явлением общественно-политической жизни страны последнего времени, стала реакция российской оппозиции на Украинский Майдан. Если бы кто-то сказал в декабре 2012 года, что огромный процент людей, пришедших на Болотную и Сахарова (фактически или мысленно), буквально через год будут убежденными сторонниками версии про «печеньки Госдепа» в отношении своих политических собратьев украинцев и поверят всему тому, что говорит телевизор про фашистов-бендеровцев, это показалось бы совершенно невозможным. Тем более, что эти люди на своей шкуре испытали, что такое быть информационным поводом для отечественного телевидения, как легко и ниоткуда эти «печеньки» приписываются всем, кто критикует власть. Никакого воображения тогда бы не хватило представить и то, что наиболее радикально настроенные лидеры оппозиции, призывавшие к активным действиям и обвинявшие других лидеров в «сливе протеста» вдруг окажутся в авангарде идеологического «антимайдана».

Вот именно эта внезапная массовая смена политической ориентации на диаметрально противоположную опрокинула статистику общественных настроений со страшным креном в 86 процентов. Именно с этого момента началось неумолимо набирающее ускорение погружение нашего, съехавшего набок «Титаника» в какие-то немыслимо темные глубины цивилизационного дна.

Я хочу обратить внимание, что в анализе причин происшедшего существует тенденция говорить о народе в целом, о тех особенностях национального характера и состояния сознания, которые препятствуют построению гражданского общества и позволяют власти грубо и примитивно им манипулировать, нажимая на болезненные «аффективные» точки. Между тем, существуют две разные фракции внутри этой кажущейся однородности подавляющего большинства: ее политические «аборигены» и «новообращенные». Да, сейчас уже «на глаз» трудно, почти невозможно различить в монолитной ура-патриотической массе тех, кто еще совсем недавно поддерживал идеи построения в России демократического общества и разделял либеральные ценности. И казалось бы - зачем их различать? Ведь можно рассматривать нынешнюю ситуацию как испытание - проверку на подлинную приверженность всему этому. Я полагаю, что есть резон, если сфокусироваться на задаче использовать любой шанс, вывести наше «политическое судно» из крена и попытаться всплыть с упорством известной лягушки в банке с молоком.

Я согласна с бесконечно уважаемым мной Дмитрием Лучихиным, в том, что есть глубинное сущностное различие между людьми с коллективным и личностным сознанием, и что именно преобладание коллективного сознания себя проявило как истинно укорененное в людях, покинувших поле оппозиции. Я согласна с тем, что это стало возможным потому, что либеральные ценности для этих людей, продолжим называть их «новообращенными», никогда и не были базовым основанием их личностной организации, а были чем-то привнесенным извне и пристроенным на периферии сознания. Ну, да, оттого и слетели эти ценности с них как шапка на ветру при первом же намеке на угрозу коллективному субъекту. Я согласна и в том, что в силу этих глубинных различий между нами - этих людей невозможно переубедить. 
И я вот подумала. А если не пытаться переубеждать? А если согласиться с тем, что другие люди могут воспринимать внешний мир как угрожающий, что у них есть для этого свои субъективные основания? Ведь из этого вовсе не следует, что поведенческая реакция на эту угрозу должна быть именно такая, а не другая. Мы действительно не можем спорить о восприятии - человек видит мир таким каким видит. Но мы можем дискутировать о стратегии и тактике поведения, в соотношении с другими угрозами.

Часть вторая. Факты, аффекты и интерпретации

Очевидно, что от этих баталий на геополитические темы устали обе стороны, и потому многие почистили свои страницы в соцсетях от «неправильных друзей» дабы поберечь нервы. Но иногда все таки еще попадаются активные товарищи по-прежнему зовущие выйти на бой. Вот и в этот раз, оппонент бросил мне традиционный вызов: «Я вижу, что Вы не готовы спорить содержательно!» Я лениво подняла «перчатку» и что-то стала отвечать про бесполезность и паранойю. Оппонент не унимался, и продолжил в духе - а как же Косово, как же бомбежки Югославии и т.д. Дальнейшее развитие дискуссии было предрешено как ходы расписанной шахматной партии. Я почувствовала привычную в такие моменты вязкую усталость и потерю энергии, но на этот раз вместо того, чтобы отмахнуться и пойти дальше по алгоритму - решила сфокусироваться на том, что со мной происходит. Ведь очевидно, что участие в этих дискуссиях выматывает энергетически и абсолютно бессмысленно для тех, кто в них участвует. Но если, как говорится, «звезды зажигают», значит это кому-нибудь нужно?…
Что же все таки со мной произошло в тот момент, когда зашла речь про бомбежки Югославии, отчего я почувствовала дискомфорт? Мне пришлось сделать усилие, чтобы признать, что мое реальное отношение к той ситуации - неоднозначно, в нем есть эмоциональный компонент и есть рациональный. Что на эмоциональном уровне я могу (!) согласиться с оппонентом в том, что это событие как факт вызвало во мне негативную реакцию, мне было тогда тревожно и неприятно столкнуться с тем, что Америка применяет военную силу как способ решить вопрос вне зависимости от того, что за этим стояло. Мое сознание восприняло это известие как сигнал о том, что в принципе, применение силы и военного давления возможно по усмотрению политического руководства этой страны, ради достижения целей, которые…
И вот с этого места начинается развилка разных интерпретаций события, и вот именно здесь мы с оппонентом кардинально расходимся. Я как тогда, так как и и сейчас склонна думать что по-другому остановить насилие и установить соблюдение элементарных прав человека в этом регионе было невозможно, и что именно такова была цель американского руководства, учитывая те ценности, которые они не просто декларируют, а реализуют у себя в стране. Мой оппонент как тогда так и сейчас уверен, что Америка действовала в своих корыстных геополитических интересах. Обе эти интерпретации есть порождение той внутренней картины мира, в которой человек живет, в силу его личной истории, и потому любые попытки спорить в этой плоскости обречены на провал и только выматывают обе стороны.
Разный личностный уклад проявляется не столько даже в смысловом характере интерпретаций, сколько в собственном отношении к ним, в способности ощущать тот самый зазор между аффективной реакцией на событие и интерпретацией. Это ключевой момент. Люди, воспринимающие события через призму того, что мир враждебен и в нем всегда действует право сильного, обычно вообще этот зазор не ощущают, для них между фактом аффектом и интерпретацией стоит знак равенства или прямая однозначная связь, не предполагающая даже теоретической возможности наличия других вариантов того, как событие может быть объяснено. 
Так что же, получается, что со мной вдруг стало происходить то же самое? Я, как будто пытаюсь не замечать этот зазор, чтобы он не мешал мне отвоевывать для своей интерпретации статус истины.
О чем это может свидетельствовать? О том, что втянувшись в это противоборство картин мира, я постепенно перенимаю характеристики параноидного расколотого нецелостного черно-белого восприятия реальности. И если для моего условного оппонента Америка черная, то для меня она автоматически становится белой! Его истина против моей истины. Его вера против моей веры. 
А это значит, что незаметно для меня самой, я оказалась тоже втянутой в эту игру! И думаю, что не одна я. Получается, что пропаганда исподволь поймала и нас в свои сети, а мы и не заметили. Нам кинули сверху на оппозиционное поле этот мяч с названием «Америка», и мы бросились неистово гонять его туда-сюда. Как сказал один мой хороший товарищ по совсем другому поводу - не важно, на какой стороне поля ты играешь, если ты играешь в ту игру, которую тебе навязали.
Морок нужно начинать стряхивать с себя. И я не стала отвечать своему оппоненту про Югославию. Я мысленно согласилась с тем, что у него есть основания так интерпретировать те события и так воспринимать Америку, и предложила посмотреть, что из этого следует, как соотносятся интересы государства, властной элиты и отдельной личности во всех этих внешних обстоятельствах. Результат получился интересным.

Дальше я приведу фрагмент из этой дискуссии (СИ - инициалы моего оппонента):
СИ: « <…> Основная причина любого геополитического противоречия - это противоречие в интересах, прежде всего. Если вы (как народ) от всего откажетесь - конечно, вам будет нечего бояться. 
ЕК: Для Вас субъектен народ, а не люди <...> 
СИ: Ну вот. Вы за меня делаете вывод. По своим убеждениям я - крайний западник. Я уверен в абсолютном приоритете личности над государством. И мне не нравится то, что сейчас происходит у нас, этот идеологический крен. Но я не готов поддерживать явную неправду и передергивания. Кроме всего прочего, я реалист. В целом резюмируя - мне категорически не нравится, что, в результате крайней поляризации мнений в обществе, даже думающие люди перестают видеть правду такой, какой она есть. Факты, которые не укладываются в "нужную" концепцию - игнорируются. Явные "идеологически выдержанные" фейки при этом проходят на ура. Это характерно для обеих сторон. Я же за то, чтобы видеть мир таким, какой он есть. Понимание и принятие правды, какой бы она ни была, крайне сужает возможности для манипуляций. А манипулируют сейчас все, причем размах этих манипуляций - беспрецедентный в истории цивилизации. И да - лично мое мнение - масштабная репатриация, и выделение миллиардов на программы соц. адаптации были бы лучшим выходом, чем то, что произошло. Крым не критичен с точки зрения современной геополитики, даже при наличии в нем морской базы кого угодно.

ЕК: Вы пишете: «После 1991 года мы живем в другой стране, официальная идеология которой не противоречит тем ценностям, которые поддерживают США. Поэтому и накал противостояния был кардинально снижен" Это верно, и сутью этой другой страны как раз и было - мирное сосуществование на основе общечеловеческих ценностей. 
СИ: Верно. И так бы и было. Но, к сожалению, случился 1999 год, случилось Косово и все прочее. Это вывело на первый план геополитические интересы перед идеологическими.
ЕК: Это звучит так интеллигентно: "геополитические интересы перед идеологическими", а по факту вернуло коллективную психику на более низкий уровень функционирования - муравейника, где личность ничего не стоит, где все подчинено укреплению и наращиванию коллективного тела. Суть общественного устройства уходит на задний план, а это значит, что на задний план уходит сама жизнь отдельного человека, в том числе его существование в страхе от ожидания ядерного апокалипсиса. Все это неважно - отечество в опасности. Но удивительное дело - как сладко от этого становится властной элите. Именно приоритет геополитических интересов "странным образом" обеспечивает ей бесконечное правление муравейником, ой простите населением страны. Привет от Дорогого Леонида Ильича! 
СИ: Вы говорите очевидные вещи. Да, меня это тоже беспокоит. Да, мне категорически не нравится третий срок Путина и отсутствие властной ротации. Более того, без возвращения к нормальному демократическому процессу мы обречены на катастрофу. Но это вовсе не значит, что мы живем в мире розовых соплей, где у государств нет интересов, которые противоречат интересам других государств, и что эти интересы не надо защищать. 
ЕК: Да, вопрос в том, что Вас больше беспокоит. И то и другое вместе - не получится.
СИ: Собственно, почему? Вы ведь можете одновременно хотеть есть, пить, и дышать. Абсолютно такая же ситуация. Наличие демократического общества и защищенность прав личности не противоречит сбалансированной внешней политике, направленной на защиту интересов государства. Другое дело, что интересы государства должны быть идентичны интересам большинства граждан.
ЕК: Вы сами ответили на свой вопрос в последнем предложении.
СИ: Все-же меня оба этих вопроса беспокоят, и сложно определить, что больше. Без должного внимания к одной из этих сфер будет одинаково плохо.

Что мы здесь видим? Что человек, когда ему не надо защищать свое мировосприятие, способен вместить в свою концепцию происходящего новые обстоятельства и связи. В данном случае: в картине геополитического противостояния России и Америки появляется третий фактор - российская властная элита с ее интересами. Человека, привыкшего во всем видеть интересы сторон, не нужно в этом специально убеждать. Но теперь у него появляется ситуация более менее осознанного выбора.
Да, мы видим в последнем комментарии оппонента, что выбор этот для него неочевиден и что особых оснований для оптимизма на этот счет нет. Но не нужно спешить разочаровываться - изменения происходят своими неисповедимыми путями, через осознание и установление новых связей. (Я это знаю по опыту своей профессиональной деятельности). И это относится не только к нашим оппонентам, но и к нам - к тем, кто сегодня считает себя оппозицией. Не нужно позволять втягивать себя в эту игру. Америка - не черная и не белая, она такая, какая есть. И мир - не черно-белый, а цветной. Если мы сможем сохраниться в себе нерасколотое, целостное сознание, способность различать события, свои аффекты и интерпретации, и не втягиваться в манипулятивные игры, то это будет означать то, что нас пока действительно не победили.

Вместо эпилога.

Либеральный велосипед
(Не очень серьезный, на первый взгляд, текст (по случаю) о том, кто такой настоящий либерал)

Я как-то задавала на своей странице этот вопрос, чем отличается настоящий либерал от ненастоящего, потому как опасалась, что после череды фильтраций в связи с разными скандальными поводами, скоро вообще не останется никого, кто был бы достоин так называться. И вот теперь, я, наконец, дозрела до изобретения собственного либерального велосипеда. Так вот: 
Настоящий либерал, это не тот, кому нравятся любые проявления чужой свободы и кто радостно приветствует все различия и с удовольствием делится равными правами. Это совсем не так. Иногда даже бывает трудно отличить по внешним признакам взрывного - эмоционального либерала от какого-нибудь глумливого гомофоба или ехидного ста. 
Возьмем самый актуальный пример: 
Человеку вполне может быть неприятна идея однополых браков, а гей-парады вызывать эстетическое отторжение. Его могут раздражать и даже подбешивать радужные аватары во френдленте, и он даже может сгоряча написать про это пост в соцсетях, но...
Если человек действительно либерал, то он переживает эти свои эмоциональные реакции как (внимание!!!!) свои собственные проблемы (в том числе и написанные сгоряча тексты) - никак иначе! И никогда не будет думать, что его сегодняшние суждения о чем-либо (например, о том, каким должен быть брак) - есть истина в последней инстанции не только для других, но прежде всего для себя самого. Настоящий либерал никогда не позволит чувству собственной важности взять над ним верх, он всегда немножко сомневается и всегда чуточку ироничен по отношению к себе, потому как без этого невозможно двигаться дальше в своем развитии. А для настоящего либерала развитие - это самая главная ценность, для защиты которой и нужно все то, за что либерал от всего сердца борется: уважение прав и свобод личности.
P.S. Главное тут не путать идеального либерала и настоящего. Потому как первого не существует в природе.