Будучи важным правовым инструментом борьбы с хищением и незаконным оборотом культурных ценностей, Конвенция ЮНЕСКО 1970 года заложила принципы коллективной ответственности и равенства культур и создала предпосылки для признания права народов на свое культурное наследие.

Венсан Негри
Научный сотрудник Института социологии и политологии (ISP(link is external)), Национальный центр научных исследований (CNRS(link is external))/Высшая школа «Париж-Сакле»

Некоторые идеологи, в особенности проповедники тотального либерализма, усматривают в Конвенции 1970 года о незаконном обороте культурных ценностей попытки укрепить культурный национализм. Другие громко кричат о ее недостатках и упущениях. Этот документ, призванный заложить прочные основы для возврата незаконно вывезенных культурных ценностей, действительно не всегда достигает своей цели. Препятствует тому, в частности, принцип территориальности законов — lex rei sitae, лишающий его безоговорочного действия в пределах национальных границ государств и провозглашающий верховенство закона той страны, где культурный объект находился во время изъявления требования о его реституции, над законом страны происхождения объекта. На этом основании некоторые делают поспешный вывод о неэффективности данного международного соглашения, к которому может подтолкнуть и принятие в 1995 году Конвенции УНИДРУА, непосредственно касающейся похищенных и незаконно вывезенных культурных ценностей.

Тем не менее, ограничиваться сугубо юридическим и механистическим прочтением Конвенции было бы ошибкой, ибо ее значение как теоретической базы намного перевешивает имеющиеся в ней пробелы. Она служит фундаментом для непрерывно крепнущего международного порядка в области культуры и закладывает первые кирпичики в формировании принципов солидарности и коллективной ответственности в деле охраны культурного наследия народов. Статья 9 Конвенции предполагает создание условий, необходимых для предупреждения нанесения непоправимого ущерба объектам наследия, подвергающегося опасности хищения археологических и этнологических материалов.

Устанавливая принципы разделенной ответственности и равенства культур, Конвенция вносит вклад в признание права народов распоряжаться своим культурным наследием. В ней сформулированы и другие важные мысли. В частности, в преамбуле говорится о том, что «культурные ценности являются одним из основных элементов цивилизации и культуры народов и что они приобретают свою подлинную ценность только в том случае, если точно известны их происхождение, история и окружающая среда».

Новый международный порядок в сфере культуры

Таким образом, Конвенция заложила основы для возвращения культурных ценностей странам их происхождения. О ее глубоком влиянии свидетельствует итало-ливийская декларация 1998 года о прекращении конфликта вокруг культурных ценностей, вывезенных из Ливии в начале XX века, когда Триполитания была итальянской колонией. Декларация предусматривала возвращение этих ценностей Ливии, ссылаясь при этом на Конвенцию 1970 года, хотя вывезены они были задолго до ее принятия и Конвенция, не имея обратной силы, применяться не могла.

В этом конкретном случае ссылка делалась не на юридические или институциональные механизмы Конвенции, а на установленную ей доктрину о правомерности возвращения культурных ценностей. В этом отношении Конвенция 1970 года, принятая на десять лет позже Декларации ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам(link is external) (1960), стала поворотным моментом. Она ознаменовала собой начало формирования нового международного порядка в сфере культуры — порядка, признающего право на культурное самоопределение, о котором говорится в Декларации ООН 1960 года: «все народы […] свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие».

В процессе формирования этого нового порядка Конвенция 1970 года служит своего рода регулятором, закрепляя необходимость контроля за оборотом культурных ценностей и их возвращения странам происхождения. Со времени ее принятия рынок искусства, до того почти не связанный этическими обязательствами, вынужден подчиняться более строгим правилам в отношении проверки происхождения объектов.

Что касается деятельности музеев, то в «Этике приобретения»(link is external), изданной Международным советом музеев (ИКОМ(link is external)) в 1970 году и заложившей основы нынешнего Кодекса музейной этики ИКОМ, уже тогда говорилось, что «до приобретения предмета, независимо от его типа, надлежит удостовериться в наличии составленных должным образом документов, отражающих полную историю предмета и ясно свидетельствующих о законности его происхождения. Это относится как к произведениям искусства, так и к любым другим предметам, имеющим отношение к археологии, этнологии, истории и естественным наукам». О том же говорится в Руководящих принципах, разработанных Американской ассоциацией руководителей музеев (AAMD(link is external)) и подчеркивающих важность проявления должной осмотрительности при выяснении происхождения культурных объектов.

Признание культуры во всем ее многообразии

Сегодня Конвенцию 1970 года дополняет Конвенция ЮНЕСКО об охране и поощрении разнообразия форм культурного самовыражения, принятая в 2005 году. Используемое в ней понятие культурного разнообразия выступает логическим продолжением права на самобытность, вытекающего из права на собственное культурное наследие.

На практике это означает, что в отношении государств необходимо признать их право отстаивать собственную идентичность в рамках суверенных полномочий, основанных на равенстве всеобщих прав, а в отношении общин и социальных групп — предоставить им дифференцированные права с целью компенсации нанесенного ранее ущерба, например, в связи с колониальным прошлым.

Вспомним, что писал по этому поводу немецкий философ и специалист по истории искусства Вальтер Беньямин в 1940 году: «Не бывает свидетельств культуры, которые не были бы одновременно свидетельствами варварства. И подобно тому, как от варварства несвободны культурные ценности, не свободен от него и процесс передачи традиции, в ходе которого они переходили из рук в руки». Принципы коллективной ответственности и равенства культур, которые устанавливает Конвенция 1970 года, отражаются и на признании всего многообразия культур, с их историчностью, отличительными особенностями и ценностями.

Уважение особенностей культур

Конвенция отнюдь не является орудием культурного национализма, как пытаются убедить нас люди, не способные мыслить широко. Напротив, она связывает воедино разнообразие культур и универсальность, и единство это становится еще более очевидным в последние два десятилетия, по мере того как международное право в области культуры отводит все больше места роли и функциям общин. Также все большее распространение получает мысль о том, что человек может принять и признать парадигму универсальности только в том случае, если полностью признается его собственная идентичность, неразрывно связанная с его культурой и наследием, — идентичность, которая одновременно отличает его от другого и позволяет ему ощущать себя частью единого разностороннего целого, приобщая к идее универсальности культуры.

Культурное разнообразие является гарантом сохранения всего множества самобытных общностей и уважения к ним. Оно способствует защите местных особенностей и признанию различий и составляет ядро «взаимопонимания между народами», упомянутого в преамбуле к Конвенции 1970 года.

В преамбуле также утверждается, что «обмен культурными ценностями между странами […] расширяет знания о человеческой цивилизации, обогащает культурную жизнь всех народов и вызывает взаимное уважение и понимание между странами». Таким образом, нет никаких сомнений в том, что начало движению к универсальности, основанной на признании разнообразия культур, положила Конвенция ЮНЕСКО о мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного ввоза, вывоза и передачи права собственности на культурные ценности, принятая 14 ноября 1970 года.