Когда в конце 2007 года мы заканчивали проект о взаимных предубеждениях поляков и русских книгой о том, как эти предубеждения отразились в карикатуре двух стран [1; 6], на горизонте появился кандидат в президенты Российской Федерации с «медвежьей фамилией». В нашей книге «русский медведь» встречается многократно, и мы предположили, что теперь, по всей вероятности, этот образ станет основным в репрезентациях России. Мы решили проверить это предположение, при этом исследовав, какую роль образ России—медведя выполнял в европейских культурах (в том числе в русской и советской), когда он в них появляется, и почему так случилось, что «Russian bear» стал частью массовой культуры Запада.

Мы собрали международный коллектив ученых для проекта «’Русский медведь’: История, семиотика, политика», в рамках которого были проведены конференции в Ивановском государственном и Лодзинском университетах. По их результатам в московском издательстве «Новое литературное обозрение» была издана коллективная монография [3], в которой авторский коллектив попробовал ответить на ряд существенных вопросов: „Насколько глубоко в историю уходит корнями медвежья метафора России? Какими значениями «русский медведь» наделяется в русской культуре, в культурах народов России, на Западе? Какое воздействие его использование оказывает на репрезентации России и на процессы международной безопасности? Как данный образ включается в политики идентичности современной России? В какой степени «русский медведь» является частью «мифосимволического комплекса» русской культуры, а в какой представляет собой случай «изобретения традиций»?”