ИНТЕЛРОС > №2, 2012 > Методология исследования «внезапного» уличного активизма (российские митинги и уличные лагеря, декабрь 2011 – июнь 2012)

Александр Бикбов
Методология исследования «внезапного» уличного активизма (российские митинги и уличные лагеря, декабрь 2011 – июнь 2012)


21 ноября 2012
Независимая исследовательская инициатива (НИИ митингов) – самоуправляемая группа, объединившая исследователей и спонтанных активистов, – стала попыткой удовлетворить этот основополагающий интерес. Начало инициативе было положено на форуме «Политика без посредников» (18 декабря 2012 года), цель которого заключалась в обсуждении практик прямой демократии и формировании рабочих групп по подготовке к митингу 24 декабря. Рабочая группа по изучению ближайшего митинга в дальнейшем складывалась уже за пределами форума, во взаимодействиях сети участников, преимущественно лично знакомых друг с другом, но не всегда принадлежащих к одной профессиональной или образовательной среде. В результате на больших митингах декабря 2011-го – марта 2012 года, помимо социологов (исследователей, студентов и аспирантов), в интервьюировании принимали участие художник, философы, филолог, менеджер, психолог, инженер, ракетостроитель The street protest movement that began in large Russian cities immediately after the parliamentary elections of December 4, 2011, has become an unpredictable and euphoric experience for both participants and observers. Mass mobilization was taking place for the fi rst time after a twenty-year hiatus, during which street protests attracted at most a few hundred participants. Therefore, the main post-election question, embodying both sociological and political interest in the new phenomenon, was: who and why has come out to protest? The mass media and its “darlings” in the political opposition were quick to pronounce that the Russian streets had become the stage for a “revolt of the middle class,” “rallies of the [political] opposition,” and a “revolution of the creative class.” In late December, media feeds were supplemented with data collected by large polling agencies highlighting the “oppositional” electoral preferences of the protestors, their demographic characteristics, and a distorted typology of their professional identity.

Вернуться назад