В истории мысли, как и в истории искусства, всегда были люди, влияние и значение которых раскрываются не столько «в тексте», сколько «за текстом» — в переживаемом «общном» (по слову Г. Г. Шпета) опыте современности и современников, неизвестном или уже малопонятном последующим поколениям.