ИНТЕЛРОС > №31, 2021 > Время цели и царство действий: теолого-политический субъект в философии истории Иммануила Канта

Виктория Файбышенко
Время цели и царство действий: теолого-политический субъект в философии истории Иммануила Канта


18 августа 2021

Виктория Файбышенко
Старший научный сотрудник,
Российский научно-исследовательский институт культурного
и природного наследия им. Д.С. Лихачева.
Адрес: 129366, Москва, ул. Космонавтов, 2.
Email: vfaib@mail.ru

 

Статья посвящена коллизиям сотворения политико-исторического субъекта современности — того, кто выступает как делатель и истолкователь истории, — в текстах Иммануила Канта. Главным затруднением оказывается принципиальная гетерогенность субъекта, который должен сочетать этическую автономию с обращенностью к целям, недосягаемым в пределах автономного бытия. Автор пытается показать, как возникает рефлексия над временностью человеческого бытия в истории, заданного парадоксом действия, с одной стороны, бесцельного, а с другой — стремящегося к недосягаемой цели. В рамках этой временности смысл личного бытия субъекта оказывается зависим от отношения его целей к предполагаемым целям человеческой истории. Особое внимание в статье уделено проблеме специфического мотива, желания или интереса разума, который связывает порядок природы и порядок свободы. Именно из нахождения этого мотива, «субъективной основы человеческого действия», вырастает кантовское толкование религии. В статье утверждается, что именно оно ближе всего к тому, что можно назвать политической философией Канта. Кант связывает смысл историчности с граничными условиями человеческого действия. Описывая «религию» как субъективную потребность разума, Кант создает трансцендентальную схему бытия в истории. Захваченность конечной целью бытия порождает сверхчувственный мотив к действию. Человек, исполняющий закон, аффицирован переживанием такого обещания, которое не сводится к чистому сознанию закона, но расширяет пределы практического разума. Этот зазор создает специфическую временность религии как трансцендентальной истории. Ее поле ограничено исходным откровением разума, и потому внутри него возможно мессианическое требование. Автор предполагает, что условная гетерономность кантовской мысли о человеке не является следствием компромисса или пережитком метафизики, но отвечает гетерогенности субъекта исторического действия, временность которого создается удержанием разных порядков бытия в актуально невозможном отношении.


Вернуться назад