В последнее время особый интерес вызывает интеграционное взаимодействие Беларуси с зарубежными странами и целыми регионами. Западные и российские партнеры поочередно высказывают свои предположения о том, с кем и «против кого» будет «дружить» Беларусь.

Белорусская геополитика и интересы России

Действительно, геополитическое положение этой небольшой (даже по европейским меркам) страны предполагает наличие известной доли обеспокоенности у ее соседей. Республика Беларусь находится в самом центре Евразии, выполняя роль определенного форпоста на границе между Россией и Европейским союзом. Поэтому желание перетянуть Беларусь на свою сторону возникает как у европейских, так и у российских политиков. Но если политическая элита России достаточно последовательно и спокойно выстраивает партнерские отношения с Беларусью, то западные политики пытаются использовать этот форпост, раскачивая внутреннюю ситуацию в стране. При этом применяются уже достаточно апробированные в мировой практике методы «цветных революций», правда не всегда подходящие для белорусской ментальности.

Вместе с тем чувствуется излишняя успокоенность российских партнеров, объясняемая исторической привязанностью Беларуси к России, общностью культурных, этнических корней этих стран. На фоне гарантированной идиллии относительно перспектив развития отношений обоих государств появляются, казалось бы, ничего не значащие мелкие конфликты типа запретов Россельхознадзора на ввоз белорусской молочной продукции, корректировки цен на газ или объемов поставки нефтяного сырья. Конечно, в этом нет ничего из ряда вон выходящего, тем более что весь цивилизованный мир живет по прагматичным законам экономики. Но постепенно, как бы незаметно для белорусских и российских политиков, рядовых граждан этих стран изменяется квинтэссенция добрососедских отношений, переводимая из идеи «жизнь свою положити за други своя» в разряд меркантильной политики экономического свойства, что, кстати, характерно для западного общества. Не просматривается ли здесь применение новой методики «расстраивания» устоявшихся отношений между друзьями, методично превращаемыми в партнеров? Если да, то какой контрмеханизм следует приводить в действие и какие методики для этого нужно использовать?

Во-первых, нет необходимости придумывать новые средства взаимодействия между традиционными партнерами. Философия общинного устройства жизни наших народов помогает определиться в главном - в важности интегрирования прежде всего сфер общественной жизни. Нет нужды создавать общие политические институты и писать различного рода союзные конституции. Даже опыт Европы показал нам обреченность идей интеграции, если они переводятся в разряд жесткой политической идентификации (речь, конечно же, идет о провальном договоре, учреждающем Конституцию для Европы 2004 г.).

Нашим законодателям необходимо согласовывать не только доктрины унификации национальных законодательств в рамках имеющихся интеграционных объединений, но и планы, проекты законотворческих работ, проводимых внутри своих стран. Скажем, в Государственной Думе планируется принятие закона о государственном контроле. Такого же рода мероприятия должны проводиться и в Палате представителей Республики Беларусь. Причем необходимые действия должны касаться не только факта рассмотрения этих документов в обоих законодательных органах, но и содержания законопроектов. Представляется, что данная деятельность должна быть активизирована посредством Парламента Союзного государства, основная задача которого в настоящее время - принятие законов союзного уровня. Договором предусмотрено, что Парламент содействует унификации законодательства государств-участников. Но формы и методы данного рода деятельности должны прежде всего определяться потребностями национальных парламентов Беларуси и России.

Во-вторых, немаловажное значение имеет интеграция в сфере правоприменения. Сотрудничество в рамках Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 2002 года (Кишиневской конвенции) касается взаимоотношений между всеми государствами СНГ, подписавшими этот документ. С учетом степени интеграционного взаимодействия Российской Федерации и Республики Беларусь должны создаваться и соответствующие механизмы. Достаточно сказать, что на сегодняшний день отсутствует специальный договор о правовой помощи между нашими странами. Конечно, можно возражать относительно необходимости такого документа, учитывая наличие других механизмов и степеней свободы во взаимоотношениях этих государств. Но тогда вопросы технократического свойства, которые как раз и призваны регулировать данного рода документы, будут решаться посредством целой массы технических регламентов, условий, разово устанавливаемых правил.

Нужно сказать, что общемировые тенденции свидетельствуют об усилении технократической составляющей в отношениях между государствами. Само право становится одним из технологических средств качественного общения между странами и народами. Содержание правовых норм перестает быть индивидуальным для национальной правовой системы. Процессы унификации, определяемые потребностями социальной глобализации, приводят к тому, что государства устанавливают одинаковые правила игры во многих сферах общественного регулирования. Возникает потребность в согласовании, взаимном исполнении этих правил на территории сопредельных государств. Поэтому можно иметь прекрасные однотипные средства правового регулирования, но исполнить вынесенные решения часто не представляется возможным, прежде всего по причине отсутствия согласованных механизмов между государствами.

В-третьих, огромную роль в усилении интеграционного влияния Беларуси и России на мировое сообщество будут оказывать компоненты идеологического плана. Речь не идет об искусственно создаваемой общей государственной идеологии. Есть определенные компоненты идеологии Союзного государства, которые еще далеки от объединения в стройную систему. Кроме того, важным представляется формирование элемента и общей правовой идеологии. С распадом СССР оказались разорванными некогда единые правовые школы. Подготовка юридических кадров, в том числе и высшей квалификации, осуществляется в разных плоскостях идеологического восприятия как национальных правовых систем, так и формирующейся правовой системы Союзного государства.

Ситуация осложняется еще и по причине разного отношения к Болонской системе подготовки кадров, которую Российская Федерация уже восприняла и даже пытается реформировать в своих условиях. Республика Беларусь формально была принята в Болонский процесс лишь в мае 2015 года. Изменения в Кодексе об образовании, которых ожидала общественность, еще не приняты, и таким образом в Беларуси остается прежняя советская система подготовки специалистов-юристов. Поэтому формирование юридических элит происходит не просто неравномерно, но и разными способами и в различных формах. В связи с этим остро стоит вопрос о необходимости создания общих специализированных советов по защите диссертаций юридического профиля, большей открытости систем паритетного безвозмездного оказания услуг по подготовке кадров высшей юридической квалификации в Российской Федерации и Беларуси.

Континентальный характер белорусского права

Немаловажным компонентом в формировании правовой идеологии является ориентация национальных правовых систем на заимствование правового опыта регулирования общественных отношений, сложившегося в других странах. Возникают вопросы относительно идентичности восприятия зарубежного правового опыта из одного или разных источников, характера этого источника (или источников), а также степени обоюдного заимствования правового опыта друг от друга.

Если оценивать типологию белорусской правовой системы, то традиционно все исследователи указывают на романо-германскую ориентацию правовых традиций Беларуси [7, с. 87; 14, с. 65]. Что это означает в интеграционном смысле и с точки зрения права, и самое главное - с позиций политики? В правовой системе Беларуси сложились однотипные с российской правовой системой подходы относительно трех компонентов социального регулирования: кодифицированного права, парламентского нормотворчества и судебного типа правоприменения.

Что касается правовых норм, то их содержание допускает различия. Например, могут отличаться сроки уголовных санкций, размеры пошлин и налоговых платежей в Республике Беларусь и России и т. д. Но остается главным принцип регулирования общественных отношений с помощью традиционных источников права, в основном посредством законов и других нормативных правовых актов, действие которых затрагивает неограниченное число случаев и субъектов правоотношений. Перейдет ли в этом плане Беларусь на другие позиции? Тенденции последнего времени заставляют отвечать на подобный вопрос не слишком однозначно. С принятием закона «О нормативных правовых актах в Республике Беларусь» в правоприменительной системе Беларуси возросла роль судебных источников права. Так, в соответствии со ст. 2 данного закона, акты Конституционного и Верховного судов Республики Беларусь признаны самостоятельным источником права [8]. Кроме того, доктрина допускает активное влияние на правотворческий процесс публичных органов. Достаточно вспомнить указания Президента Беларуси относительно дела о «пуховичских убийцах», когда подозреваемые были освобождены из-под стражи [9].

В системе традиционных источников права Беларуси появляются источники, нехарактерные для современного романо-германского права, например директивы и декреты Президента Республики Беларусь. Все это говорит не о какой-то особой роли главы государства, а об определенных тенденциях, происходящих в правосознании белорусского общества, которое, с одной стороны, перенимает правовой опыт Запада, а с другой - стремится урегулировать возникшие правовые отношения нетрадиционными способами.

Одновременно имеет место отказ правовой системы Беларуси от ряда установок континентального права, к которым Россия продолжает испытывать традиционную приверженность. Белорусское право формируется как симбиоз нескольких правовых культур, представляющий собой совокупность и романо-германских, и скандинавских компонентов. Речь идет и о способах кодификации законов, и об усилении судебного компонента в системе законодательства и т. п. Достаточно сильны традиционные связи Беларуси и с западными партнерами Прибалтийского региона. Поэтому идеи «Восточного партнерства» и одновременно реализация ряда проектов прибалтийской сферы подталкивают белорусскую юридическую элиту к заимствованию скорее не российского, а европейского правового опыта своих соседей. Можно сказать, что даже в большей степени российские политики нацеливают собственный электорат на внедрение многих составных элементов правового опыта Беларуси. Это касается и практики местного самоуправления, и ряда избирательных компонентов, и даже конституционных отношений при реализации принципа разделения властей.

Правосознание белорусского этноса

Большую роль в формировании интеграционного будущего Беларуси будет определять компонент правосознания белорусского этноса. Это звено, как известно, представлено двумя составляющими - правовой идеологией и правовой психологией.

Идеологическое звено правосознания белорусов основано на общей идеологии белорусского государства. Такой предмет преподается в учебных заведениях. Издан ряд учебных пособий и работ научного характера [3; 12-13; 16]. Вместе с тем Президент Беларуси не раз указывал на необходимость «создания» белорусской национальной идеи [10]. Остается нереализованной потребность общества - определиться с избранным путем развития. В национальном менталитете созрела лишь необходимость заполнить имеющийся в данной сфере идеологический вакуум. В связи с этим остро встает вопрос и о формировании правовой идеологии как системы определенных идей, доктрин и принципов, отражающих характер общественной жизни с точки зрения ее правовой организации.

Особенностью белорусской правовой среды является то, что в основе формирования идеологических компонентов нормативного плана лежит правовая психология как определенная система чувств, эмоций, оценок относительно правовой жизни общества. Наверное, в той или иной мере такая ситуация свойственна традиционным обществам со славянским менталитетом. Но особенность формирования белорусской правовой психологии состоит в ее особой ментальности, которая характеризуется достаточной замкнутостью.

Трудно определить по внешнему поведению этнического белоруса его истинное психологическое отношение к происходящим правовым процессам и явлениям. Поэтому контрагентам по сделкам тяжело уловить настроение стороны договора, представленного белорусским партнером. Непросто вести переговоры и соответствующим образом реагировать на заявления белорусских коллег. Политическая элита России достаточно хорошо понимает эту особенность белорусской ментальности и с пониманием относится к проявлениям психологического свойства со стороны белорусского этноса.

Вместе с тем каждый должен понимать, что формирование психологического компонента в национальном правосознании - это, пожалуй, главный козырь в политической игре на международной арене в руках политика. Руководитель всегда может сослаться на мнение народа, чтобы не ратифицировать договор, объяснив сам факт подписания согласием с идеальностью модели правового регулирования отношений и неприемлемостью ее для своего общества на сегодняшний день. Это качество присуще всем странам и всем руководителям государств, где процесс формирования правовой психологии находится на шаг впереди по сравнению с формирующимся компонентом правовой идеологии. Обратное обстоятельство свойственно западным обществам, привыкшим облекать все процессы и решения в правовую форму, создавая тем самым образцы правового поведения и систему правового государства.

Белорусская практика показывает, что национальное правосознание изначально основано на психологии восприятия любых правовых процессов, в том числе и интеграционного характера. Поэтому сегодня белорусскому обществу трудно определиться в своих интеграционных приоритетах, тем более при наличии традиционных связей с Российской Федерацией. Следовательно, обвинять политическую элиту Беларуси в какой-то игре и с Западом, и с Россией представляется неверным. Интеграционный вектор развития Беларуси определится лишь тогда, когда правовая психология найдет свое выражение в компонентах правовой идеологии, изменить которые уже будет достаточно сложно. Пока же общество ищет собственный вектор интеграционного развития, «заигрывать» с ним может кто угодно.

В связи с этим возникает резонный вопрос: в какой промежуток времени может произойти политическая диффузия перерастания эмоций и чувств в идеологически выдержанное решение? Ответ не касается хронологии этих событий. Он затрагивает сущностную картину политического устройства белорусского общества и напрашивается сам собой: тогда, когда в Беларуси сформируется гражданское общество, реально влияющее и на функционирование политической системы государства, и на право как на важнейший инструмент социального регулирования общественной жизни.

Специфика формирования гражданского общества в Беларуси

Только гражданское общество является носителем правовых традиций, формирующих саму культуру белорусского общества. При всем объеме исследований, подготовленных по теме гражданского общества [1; 4-6; 11; 15], достаточно трудно найти общий рецепт применения правил и принципов гражданского устройства, общества относящихся ко всем странам. Исключения есть и в нашем случае, что касается белорусской национальной практики построения гражданского общества и правового государства.

На сегодняшний день обеспечена гомогенность белорусского гражданского общества. Речь идет об отсутствии расслоения в структуре имущественного положения людей, что представляет собой главный критерий формирования партнерских отношений личности, общества и государства. В таком виде каждый гражданин желал бы, не изменяя своей этнической принадлежности, войти в то интеграционное объединение, которое бы продолжило обеспечивать справедливое функционирование названных компонентов гражданского общества. Другими словами, белорусский гражданин чувствует себя в условиях, скажем, социализированного шведского или польского государства более комфортно, нежели в среде, свободной от всяких обязательств со стороны каждого из элементов структуры гражданского общества - и государства, и общества, и гражданина. Поэтому предпочтительнее будет интеграция с партнерами по альянсу, где социальная справедливость выглядит наиболее привлекательно. И дело здесь не в пресловутом потребительском отношении к чужому обществу, а в комфортности среды, в которой граждане могут продолжать свою активную деятельность.

Данная имущественная гомогенность, поддерживаемая белорусским руководством, уже не одно десятилетие помогает сформировать вектор интеграционного развития Беларуси отнюдь не в пользу России. И произойти это уже может не по указанию сверху, а из-за простого желания снизу - жить в условиях пусть и ограниченного, но равного достатка.

Можно по-разному оценивать степень формирования гражданского общества в Беларуси, характеризуя средства массовой информации и их роль в жизни общества, деятельность политических партий и т. д. Главным остается одно - готовность белорусского общества к диалогу с государством, от которого общество потребует обеспечить стабильность состояния. В этом и есть принципиальное отличие от формирования гражданского общества в России, которое происходит более активно по форме, но не по содержанию.

Политическая элита и гражданские слои населения видят свою задачу в увеличении количества структур гражданского общества, что должно привести последнее в новое качественное состояние. Причем качественное перерождение предполагается как бы само собой разумеющимся. Отсюда возникает иллюзия «самосоздающегося» идеала гражданского общества, самодостаточного и не требующего никакого взаимодействия со структурами извне.

Напротив, гражданское общество в Беларуси ищет обновления именно за счет рецепции внешних форм и механизмов построения гражданского общества и не создает иллюзий по поводу перерастания количества структур в виде политических партий, общественных организаций и т. д. в новое качество состояния белорусского общества. Поэтому в Беларуси невысок процент политических партий и общественных организаций, отсутствует партийная система выборов. И даже так называемое «пропрезидентское» общественное объединение «Белая Русь» не спешит становиться самостоятельной партией, тем более «партией власти».

Интеграционный вектор развития современной Беларуси складывается не только как важный фактор особенностей дальнейшего национального развития белорусского государства, но и как определенный катализатор объединительных процессов евро-азиатского характера. Политический альянс Европейского союза не дал Беларуси стать европейским государством политически, но не смог запретить ей считаться европейской страной по определению. Поэтому континентальное положение Беларуси отражается на специфике интеграционного развития ее соседей, которые боятся упустить Беларусь из-под своего влияния, желая воспользоваться ее выгодным и в географическом, а теперь (в частности, после того как Беларусь стала «минской площадкой» для урегулирования споров по Украине) и в политическом отношении положением. Следовательно, вектор интеграционного развития Беларуси приобретает широкую возможность использования лояльности соседей, привлекающих республику на собственную сторону.

«Географические» и «негеографические» партнеры должны проявить максимум дипломатии, чтобы Беларусь в определенных ситуациях выполняла их миссию. Поэтому и дипломатический корпус Беларуси нацелен на работу в особых условиях, на что не раз обращал внимание Президент А.Лукашенко [2]. И вопрос здесь не только в экономических отношениях со своими соседями, но и в политическом векторе взаимодействия с тем партнером, который наиболее выгоден Беларуси во всех отношениях, в том числе с экономической точки зрения. Задача соседей - уловить настроение белорусского общества и ее политической элиты, предусмотреть вектор развития будущих отношений интеграционного плана. И не хочется, чтобы Россия не учитывала эти обстоятельства.

 

Список использованных источников:

1. Абакумов С.А. Гражданское общество и власть: противники или партнеры? М.: Галерия, 2015. 296 c.

2. Александр Лукашенко ставит задачи перед белорусской дипломатией // URL:http://www.tvr.by/news/glavnyyefir/aleksandr_lukashenko_pered_belorusskoy_diplomatiey_stavit_zadachi (дата обращения: 02.04.2018).

3. Бабосов Е.М. Основы идеологии современного государства. Минск: Амалфея, 2004. 352 с.

4. Гершунский Б.С. Гражданское общество в России: Проблемы становления и развития. М.: Педагогическое общество России, 2015. 389 c.

5. Грин Дэвид. Возвращение в гражданское общество. Социальное обеспечение без участия государства. М.: Новое издательство, 2016. 220 c.

6. Грудцына Л.Ю. Государство и гражданское общество. М.: Юркомпани, 2015. 464 c.

7. Егоров А.В. Типологическая характеристика белорусской правовой системы // Государство и право. 2012. №2. С. 87-93.

8. Закон Республики Беларусь «О нормативных правовых актах Республики Беларусь» // URL: http://www.pravo.by/document/?guid=3871&p0=h10000361 (дата обращения: 01.04.2018).

9. Лукашенко помиловал убийц пуховичского поджигателя // URL: http: //afn.by/news/i/121918 (дата обращения: 27.03.2018).

10. Лукашенко: Национальной идеи у нас до сих пор нет, и живем // URL: http: //naviny.by/new/20170203/1486126737-lukashenko-nacionalnoy-idei-u-nas-do-sih-por-net-i-zhivem (дата обращения: 29.03.2018).

11. Лукин В.Н. Гражданское общество в глобальном мире. М.: 
Наука. Ленингр. отд-ние, 2016. 648 c.

12. Мельник В.А. Государственная идеология Республики Беларусь: концептуальные основы. Минск: Тесей, 2003. 240 с.

13. Основы идеологии белорусского государства: учеб. пособие для вузов. Минск: Академия управления при Президенте Республики Беларусь, 2004. 690 с.

14. Правовые системы стран мира: энциклопедический справочник. М.: НОРМА, 2000. 840 с.

15. Риль В.Г. Гражданское общество. М.: Типо-литография А.Е.Ландау, 2015. 412 c.

16. Яскевич Я.С. Основы идеологии белорусского государства: мировоззренческие ценности и стратегические приоритеты. Минск: РИВШ БГУ, 2003. 360 с.