Европейская федерация, если и будет создана, то лишь в отдаленном будущем. Сегодня призыв создать «Соединенные Штатов Европы» внутри ЕС означает желание придать институциональный характер «Европе разных скоростей» (официальной доктрине ЕС со времен Маастрихтского договора) и «Европе переменной геометрии». При этом надо учитывать, что одни страны (в частности, Франция и Германия, которые с самого начала занимали центральное место в европейском интеграционном поле) могут предпочитать углубление, а другие (например, Великобритания, которая всегда имела собственное мнение и желала участвовать в интеграции «по-своему») - расширение.

Различают несколько принципиальных подходов к соотношению процессов расширения и углубления. Одни лица, принимающие решения, считают приоритетным расширение ЕС, которое должно содействовать экономической и политической стабилизации в Центральной и Восточной Европе. То, что постоянное расширение затрудняет или даже делает невозможным создание федерального Европейского Союза, их вполне устраивает. Такой позиции придерживаются, например, многие политики Великобритании и Дании.

Другие политические деятели провозглашают приоритет углубления интеграции, которое превращает ЕС в действительно сильный экономический и политический Союз. При этом расширение должно проходить медленно и поэтапно. Такую позицию неоднократно занимали лидеры Франции, Испании, Португалии, Греции и Ирландии.

Наконец, ряд лиц, принимающих решения, рассматривает углубление как средство для расширения, полагая, что, с одной стороны, нельзя допускать «размывания» успехов интеграции, а, с другой стороны, расширение должно проходить достаточно эффективно. Это мнение время от времени озвучивали политические деятели Германии, Италии, Австрии, Швеции, Финляндии, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Однако в последнее время германские политики, в целом, солидаризируются с французскими - и тоже предпочитают «взять паузу», предлагая пройти определенную «фазу консолидации». При этом решение насущных практических вопросов подталкивает и расширение ЕС, и углубление интеграции в гораздо большей степени, чем теоретические концепции.

Сегодня ясно вполне, что средний уровень благосостояния в ЕС будет продолжать снижаться. Многие нынешние кандидаты не отличаются высокими показателями социально-экономического развития. К проблемам, которые уже создают Румыния и Болгария, прибавятся совершенно аналогичные, которые вызовут Македония, Сербия и Черногория. С другой стороны, в результате кризиса видимо обеднели и те страны ЕС, которые еще недавно считались сравнительно благополучными (Ирландия, Испания, Португалия, Греция). Определенные трудности испытывает даже Италия, старейший участник европейской интеграции.

«Новички» довольно медленно интегрируются в Шенгенское пространство и еврозону. Следовательно, расширение ведет к закреплению «Европы разных скоростей» и «Европы переменной геометрии» в качестве доминант европейского интеграционного процесса. Так, Румыния, Болгария и Кипр все еще не вошли в Шенгенскую зону, а Латвия, Литва, Польша, Чехия, Венгрия – в зону евро. Переход на евро, кроме очевидных выгод, несет и дополнительные расходы, бремя которых хорошо ощущается населением (в целом, цены заметно растут). Кроме того, устойчивость самой зоны евро сегодня ставится под вопрос. Можно отметить, что в связи с последними событиями в Греции единая европейская валюта утратила значительную часть своей привлекательности для стран-«новичков».

Постоянно нарастает лнгвистическое и культурное разнообразие внутри Евросоюза. В целом, отсутствие единственного общеевропейского языка существенно затрудняет функционирование институтов ЕС. Дальнейшее расширение Евросоюза, с этой точки зрения, явно не будет способствовать углублению европейской интеграции. Достаточно медленно формируется и единое социальное пространство ЕС. Расширение, в целом, способствует решению демографических проблем Единой Европы, связанных с низкой рождаемостью и старением населения, но данный ресурс не бесконечен. Надо учитывать, что страны ЦВЕ – в среднем - тоже не отличаются высокой рождаемостью.

Как мы видим, расширение Европейского Союза влияет на углубление европейской интеграции неоднозначно: позволяет решать одни проблемы (чаще всего – частично) и тут же создает новые. В частности, все сложнее становится координировать усилия стран-членов в самых разных областях. И здесь самый яркий пример – общая внешняя политика и политика безопасности. Хотя согласно Лиссабонскому договору в ЕС появилась должность Высокого представителя Союза по иностранным делам и политике безопасности (которая соединила в себе полномочия Высокого представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности и полномочия еврокомиссара по внешним сношениям), саму общую внешнюю политику Евросоюза вырабатывать становится все труднее и труднее. Согласование национальных интересов и внешнеполитических подходов 27 стран с собственными дипломатическими традициями – весьма непростая задача. И по мере дальнейшего расширения ЕС трудности в данной сфере будут только расти.

Влияние США на европейскую интеграцию, которое исторически было весьма существенным, нельзя игнорировать и сегодня. Современный Евросоюз часто рассматривается либо как структура внутри Атлантического Сообщества, либо как противостоящий США самостоятельный центр силы. Окончательный выбор в пользу одного из этих путей развития еще не сделан. Если Великобритания перейдет на евро и войдет в Шенгенскую зону (что весьма проблематично), не исключено более тесное взаимодействие Евросоюза и США. Если Великобритания покинет ЕС (а процедура выхода из Союза санкционирована Лиссабонским договором), то единая Европа сможет стать полноценной федерацией и - со временем - избавиться от американского влияния.

Председатель Комиссии Ж.-М. Дуран Баррозу утверждает, что трансатлантические отношения должны гармонично дополнять европейский интеграционный процесс. Однако есть и другое мнение: единая Европа часто выступает прямым конкурентом США в борьбе за влияние на третьи страны, не наблюдается никакой гармонии между сторонами ни в области торговых взаимоотношений, ни в соревновании евро и доллара. Возможность создания независимой «европейской армии» до сих пор беспокоит некоторых американских генералов. С одной стороны, Единая Европа, безусловно, медленно, но верно превращается в самостоятельный «центр силы» - и все менее нуждается в опеке «большого брата», а европейская интеграция (в некоторых случаях) может быть прямо противопоставлена евроатлантическому сотрудничеству, С другой стороны, именно постоянное расширение ЕС способствует сохранению (а иногда – и усилению) американского влияния в Единой Европе. Какая тенденция победит – вопрос открытый.

Страны «Новой Европы» в значительной степени зависят от США в экономической, военно-политической и идеологической областях. По нашему мнению, не только в краткосрочной, но и в среднесрочной перспективе сотрудничеству американских стран (не только США, но и Канады, государств Латинской Америки) с ЕС альтернативы нет. И в связи с этим важно помнить, что США заинтересованы не в углублении европейской интеграции, а в максимальном расширении Евросоюза, в том числе – за счет Турции и Западных Балкан. Внутри ЕС американскую точку зрения часто продвигают не только британские политики, но и политические элиты стран ЦВЕ.

Для национальных интересов России расширение ЕС – процесс достаточно неприятный, но терпимый, в отличие от расширения НАТО. В целом, в результате расширения на Восток Единая Европа получила как комплекс проблем, связанных с транзитом в Калининградскую область, так и новые возможности для плодотворного сотрудничества с Российской Федерацией. Однако выработка единой внешней политики ЕС в отношении России затруднена серьезными противоречиями, которые существуют между такими «русофилами», как Италия и Кипр, с одной стороны, и такими «русофобами», как Эстония и Латвия – с другой. Следует надеяться на то, что заметное улучшение польско-российских отношений, наметившееся в последнее время, позитивно скажется и на взаимоотношениях России и ЕС.

Таким образом, расширение Европейского Союза – процесс сложный, имеющий как положительные, так и отрицательные последствия для углубления европейской интеграции. «Усталость от расширения», которая так хорошо ощущается сегодня в западноевропейских столицах, в перспективе, вероятно, будет преодолена. Но ЕС, безусловно, ждут новые трудности, связанные с необходимостью координации усилий все возрастающего числа стран-членов. И, вполне возможно, уже в ближайшее время потребуется ревизия Лиссабонского договора – и новая реформа институтов Евросоюза.