Если попытаться метафорически описать место Государственной академии художественных наук (ГАХН) в русской интеллектуальной истории ХХ века, то не будет преувеличением назвать ее Атлантидой научной культуры. По глобальности институционального проекта, реализованного в деятельности Академии, по многочисленности ее участников и разнообразию научных направлений, представленных в ней, ее действительно можно сравнить с целым континентом в культурной и научной жизни 1920-х годов, ставшим полем научно-художественных дискуссий общеевропейского масштаба. И, подобно своему античному «прообразу», после ее разгрома в 1931 году как «цитадели идеализма» и репрессий против руководителей и сотрудников ГАХН превратилась в исчезнувший континент. Выжившие после чисток и репрессий члены Академии в течение всего советского времени старательно избегали каких-либо публичных воспоминаний о деятельности в ней, предпочитая публиковать свои научные разработки, начатые в Академии, без упоминания о месте их возникновения. В силу обстоятельств разгрома Академии и публичного предания остракизму ее членов исследовательская работа гахновцев долгое время не могла стать признанным фактом истории гуманитарной науки ХХ века и занять свое законное место в спектре научных и эстетичес­ких дискуссий 1920-х годов, определивших тенденции гуманитарно-научной теории в России и за ее пределами. Только после крушения советского режима и его цензурных ограничений начались обстоятельные научные исследования ее наследия, которые смогли более или менее отчетливо выявить контуры уникального научного замысла, положенного в основу Академии, и его институционального воплощения в ужесточавшихся условиях советской культурной политики.

Список сотрудников и членов ГАХН читается как путеводитель по русской науке и культуре начала ХХ века — настолько притягательным для представителей поколения Серебряного века оказался интеллектуальный проект Академии, «оформленный» к тому же в советское учреждение и таким образом дававший интеллигенции легальную возможность продолжения работы в условиях постреволюционной России. Через несколько лет после своего основания в 1921 году ГАХН стала центром научно-художественной мысли, в котором сотрудничали философы, художники, искусствоведы — представители практически всех сфер гуманитарного знания. На примере ее краткосрочной истории можно наблюдать, в каком направлении начала развиваться интеллектуальная культура Серебряного века, освободившая­ся от утопий «религиозного Ренессанса» и направившая свои усилия на соз­да­ние новых институциональных форм гуманитарной науки. Здесь впервые, не толь­ко в России, но и в Европе, начала складываться сеть междисциплинарных исследований, цели и задачи которых формировались «изнутри» взаимодействия разных научных подходов к анализу искусства. Серия гахновских сборников — «Художественная форма», «Искусство портрета», «Ars poetica» — является примером этой междисциплинарной работы, лишь час­тично доведенной до публикации в годы существования Академии, а ныне восстанавливаемой из сохранившихся архивных фондов.

Однако нельзя смешивать инновационную деятельность ГАХН с хронологически параллельным ей проектом левого авангарда и его революционным пафосом преодоления прежней культуры. Выдвинутый учеными ГАХН лозунг «новой науки об искусстве» в существенных отношениях был противоположен идеям конструктивистов, теоретиков производственного искусства, ЛЕФа и формализма; в фокусе внимания этой новой науки находились не приемы «инженерного» конструирования форм, а аналитический взгляд на возникновение художественной формы и постижение ее культурного смысла. Требовавшиеся для уточнения методов этой аналитической работы обращение к культурному наследию прошлого и особенно систематическое исследование русской культурной традиции выглядели в глазах адептов революционной культуры проявлениями традиционализма ГАХН и ее несо­ответствия духу современности. Наконец, ориентация ученых Академии на результаты развития европейской (прежде всего, немецкой) эстетической теории и их участие в общеевропейском художественном дискурсе стано­вились все более подозрительными в условиях усиливавшейся культурной самоизоляции советской России, порождая все большее число оппонентов и критиков «гахновской» науки.

«Великое восстановление наук», затеянное учеными ГАХН и лишь от­части реализованное, еще требует детальной исторической реконструкции. Статьи этого тематического блока раскрывают один из важнейших аспектов исследовательской работы Академии, а именно разработки общей эстетичес­кой теории, исходя из опыта отдельных искусств, изучавшихся в ГАХН. Эти статьи в основном возникли в рамках большого интернационального проекта «Язык вещей. Философия и гуманитарные науки в русско-немецких научных связях 1920-х гг.», посвященного исследованию художественной теории в ГАХН и ее разработки в поле диалога российской и немецкой науки[1]. Результаты исследования вошли в книгу «Искусство как язык — языки искусства. Государственная академия художественных наук и русская эстетичес­кая теория 1920-х гг.», которая готовится к публикации в издательстве «НЛО» под редакцией Н.С. Плотникова и Н.П. Подземской. Первый том книги посвящен различным направлениям разработки теории искусства в отделениях и секциях ГАХН, второй содержит архивные документы, представляющие спектр дискуссий в ГАХН по поводу основных принципов теории искусства. Все материалы, включающие тексты докладов в ГАХН, тезисы и протоколы прений, публикуются впервые. Два текста — Н.С. Плотникова и Н.П. Подземской об институциональном замысле ГАХН как ответе на переживание кризиса культуры (предисловие к книге) и М. Вендитти о философских принципах литературной теории, — публикуемые в этом номере журнала, представляют собой сокращенные версии статей, которые в полном виде выйдут в свет в составе названного издания. Статья В.В. Гудковой продолжает исследование Театральной секции ГАХН, начало которому было положено ее статьей о гахновских дискуссиях по теории театра, также публикуемой в книге «Искусство как язык — языки искусства».

 

Н.С. Плотников

- See more at: http://www.nlobooks.ru/node/6434#sthash.tM9fMr1W.dpuf