Я познакомился с Николаем алексеевичем на Блоковской конференции в Тарту (года, увы, не помню, во всяком случае, не ранее конца 1970-х). к тому времени вокруг «Тарту» сложилась группа молодых филологов, занятых проблемами русской литературы начала XX века. собственно тартуских студентов (вначале, на рубеже 60—70-х годов) в ней было немного, были — рижане, ленинградцы, москвичи. Группа быстро слилась в дружеский кружок, со всеми характеристиками именно дружеской, часто — задушевной компании. в то же содружество входили и молодые ученые с иными профессиональными интересами, скажем, — в. Живов, Г. Левинтон, а. осповат и еще несколько человек. Но в ядре группы были те, кто занимался символизмом, акмеизмом, клюевым, Пастернаком — к. азадовский, с. Гречишкин, а. Лавров, Р. Тименчик, Л. Флейшман. И конечно же — Г. суперфин, для меня важный особо, он не только ввел меня в «Тарту», но и еще в самые первые из 60-х увлек в архивные разыскания