(…)

после разговора с другом (с «другом»?)

наступила тишина, в согласии с ним, и

длилась, пока я не стала делать ри

сунок – на белом А3, чёрной тушью и

чёрной и белой масляной пастелью пове

рх неё, получилось «небесное (54)» — к се

рии, начатой даннет давно и заброшенной, —

я к ней всё возвращаюсь в послед

ние дни, — получилось довольно нежно,

но «друг» чего-то испугался – чего-то

во мне, делающей рисунок, — а я всё е

щё была «в» «друге», и как-то вдруг, вес

ело, «за ним», побежала к вечеру в м

агазин, быстро переодевшись из дома

шнего (с утра не выходила), — и упала

на улице (не совсем – подвернуласбнет подвернулась но

га, я оперлась руками на асфальт), а

у меня заживает рана в анусе посл

е операции, и резких движений делат

ь нельзя; (теперь) я испугалась, что рана

откроется, но, вроде, ничего, зато ясно, что «с» «др

угом» («в» «друге») я не смогу

остаться целой собой (упала, оглян

увшись на какого-то мужчину), и, вернувшись до

мой (я всё же всё купила, что хотела, —

еду разную), я чуть вспомнила врача,

который делал операцию, — извинилас

ь перед ним, что «была неосторожна», и это

было поэтично и свободно, —достаточно по

этично и свободно для любви ко врачу, и

французская шансонетка сразу обрела см

ысл (и смысл приятный), и снова я почув

ствовала, что моя жизнь после опера

ции «новая», — иная

 

а попытки вернуться в «друга» обрече

ны; но я обречена на эти попытки? – это

просто мой страх «иной» жизни? –

 

и только совсем уже вечером, вымыв пос

уду (кроме кастрюли, — зато все банки и

стаканы из-под кипячёной воды) – я

вдруг «услышала» что-то тёплое от «др

уга», а врач прощался, — мы с ним совс

ем из разных миров, и это просто ж

елание, — и успокоилась «в» «друге», ко

торый был «спокоен во мне», — анет возмож

на ли «в нём» иная жизнь?.. –

 

(рана не открылась же)

 

действительно, я сама виновата, — ве

дь, почему-то, с «другом» мне важнее

ьнет то, что «на всю оставшуюся жизнь», чем

то, что «люблю», — а со врачом было (?)

ровно наоборот; может, попробовать

с «другом» — «люблю», а не «на всю жи

знь»?.. –

 

(…)

 

а ночью – проснулась – желание «друга» — ил

и – желание моё к нему? – несдержанн

ое, страстное, «наконец-то»; к утру рана

от операции совсем успокоилась; потом

снова (после утра) беспокоила; днём ка

залось, что «друг» ревнует к Жану-Жа

ку Гольдману, диск которого я слушала;

вечером снова – чуть – желание – «не

вовремя?» — «спросила» я у «друга» и

прекратила; потом подумала, что это

всё иллюзия моя, что большая «прош

лая» любовь «друга» к другой женщи

не не проходит и не пройдёт и что он

страдает из-за неё, а тут ещё я прик

леилась; сделала за день два рисунк

а, — в частности, 103-й из серии «эск

изы к небывшему»; заезжала мама,

мы с ней пообедали (старая тётя спа

ла), потом мама вымыла старую

тётю и протёрла подлнет полы (мне пока что

нельзя), и кот сидкнет сидел у меня, пока в пр

ихожей было мокро, мы были за зак

рытой дверью, и он был такой мой и

такой уютный и пушистый (нет, он

не длинношёрстный, но пушистый, у него

такая шёрстка чудная, тьфу-тьфу), а, потто

м, когда мама уже уехала и я подум

ала, что «всё – иллюзия», я увидела ко

та в прихожей, он смотрел на меня

тем же взглядом, который был у него,

когда я впервые увидела его (ему бы

ло полгода, он пришёл из деревни

к маме с её сестрой на участок поест

ь и остался), — свежий, живой, детс

кий взгляд, сенет совсем без скуки, я у не

го такого взгляда давно не видела, и

я назвала его по имени, а не «сол

нышко-ласточка» и т.п.;

 

и я вспомнила врача как очень близ

кого человека

 

(…)

 

но утром врач «молчит в шансонетк

ах», а «друг» в них разрывается межд

у «мыслями» обо мне и о той женщи

не; я уже знаю, что он не виноват

передо мной в том, что её любит,

и не сержусь, вроде, на него больше, но и не мо

гу «быть иной» и забыть о нём, как не

могу забыть о том, что «попрощалась» со

ворнет врачом… или когда-то попрощаюсь.

 

Позже снова думалось, янет что единственн

ая «цель» инстинктов любви – продол

жение рода, что на Земле мы никог

да не будем от этого свободны и вс

егда будем этим обманываться и ч

то «друг» — действительно, друг, а «мёр

твые» наши проживут с нами до н

аших смертей; пришёл по эмейлу дого

вор от куратора зимней выставки

будущей в ЦДХ с условиями участ

ия, — сперва я растерялась, а, потом, «ус

покоившись о» «мёртвых» и о «будущем» (о

том, что их не обязательно рожать)

и, соответственно, о «друге»-друге, стала бо

льше (и рана, тьфу-тьфу, почти не бесп

окоит) думать о будущем в смысле

работы, а не «любви» (сублимация? – «мёрт

вые» хотят родиться, чтобы что-то нам

рассказать, и можно не «рожать» их,

а слушать их и говорить (в искусстве)

их «словами» — ? – тогда и врач не бу

дет грустить?);

 

а говорят они о тишине и о взаим

одействии (с ней) или об отсутствии о

ного? – и – снова – остаться «одной» на

конец, чтобы услышать тишину, чтобы «л

учше рассказывать»;

 

значит ли всё это, что я выздорав

ливаю?.. –

 

выставлю в ЦДХ зимой «чёрные» ри

сунки-знаки, очевидно;

 

(…)

 

«мёртвые» — это те, кто был «здесь» и умер;

я ещё слышала в себе нечто, дух, котор

ый «здесь» ещё не был и просто любоп

ытствовал, — «а не родиться ли мне впер

вые?» — «будь со мной, мы будем с тобой “пр

оходить” смерть, и тебе расхочется

рождаться (если ты не спешишь),» — от

ветила я ему, и, с ним, пыталась «по

дойти» к «другу», но, вдруг, сегодня,

в середине дня, чётко ощутила насмеш

ку «друга» и его увлечённость – теперь –

другой, и снова я успокоилась, чуть – со

врачом, которого увижу ещё однажды (н

едели через полторы) и всё, но врач не

был намерен смеяться надо мной, и

это было приятно;

 

к тому же, «с» «другом» я почему-то

не имела права съездить, наконец, в

фотомастерскую отдать в печать фотогр

афии, давно переписанные – ещё до

опе рации у врача – для этого на флеш

ку, — «друг» «говорил», что я «должна

жить тихо», что фотографии – это сл

ишком сильно для меня (и что это

напрасная трата денег), а потом спр

ашивал «si tu m’aimes?»

 

Я ответила «другу» «нет» и услышала

«я вас ждал» от «него» — нет, не от «др

уга», а от того «него» — «того него» — ко

торого всегда слышала, когда слыш

ала этого неродившегося духа – и,

уже ложась, была неожиданно в

мире со всеми, кого любила и кто

меня любил, и – с «другом» тоже,

потому что «война» с ним была

мне невыносима, и, в конце конц

ов, рана должна заживать около 28-

ми дней, а 28-й день – завт

ра, и, может, и не стоило, дейст

вительно, сегодня внезапно ехать в

фотомастерскую, 2-3 дня ничего не

решают… и чувство про то, что «друг»

меня сегодня оскорбил, прошло;

(…)

 

а назавтра (сегодня уж?) – удалось чуть-

чуть побыть собой – после огромной «пу

стой пустоты» при мысли о «друге»

и о его завтрашнем дне рождения –

тут, как раз (сегодня – воскресенье) отец

пошёл прогуляться довольно надолго, а

старая тётя заснула, и я поговорила

с котом и включила любимого при

вычного Брассанса, которого почти не

слушала с операции – 4 недели сегод

ня – и была собой, одна, не только «без

отца и старой тёти», но и «вне любв

и» — и только «он», «тот он», — учител

ь, — был «слышен» где-то вне возду

ха и был «как я» — был собой, был

один, работал, и это успокаивало…

 

а, к вечеру, включив снова шансонетки «о

любви» (а не «про любовь», как у Брас

санса), я «слышала» врача – вне шансон

еток – как тихую уверенность – не во

мне и не в «любви» — и – во мне и в «л

юбви» тоже

 

(…)

 

…в полдень позвонила «другу» поздравить,

по-доброму перебросились несколькими

словами, смеялись, он сказал «ну, ты см

отри» — на моё «заеду только минут на 10» (вр

ач ещё не разрешал подолгу сид

еть), — сказал совершенно искренне, и

потом я всё радовалась, и собирал

ась ехать, и, ведь, знала при этом, чт

о вряд ли поеду, — онет не от «обиды» на

то, что «друг» «любит другую», а по-доб

рому не поеду (подарок подарю пото

м, позже, когда смогу) и знала точно, что «д

руг» это поймёт… и, в конце концов, «у

слышала» «того его» — учителя – снова,

спокойного, и «друг» просил (через «него»)

освобождения от меня («как же не быть

в тебя влюблённым»), а через 3 дня будет

известно, когда врач вернётся из отпус

ка (звонила в клинику), и надо будет запи

саться на приём, — для ясности и для

общей ясности, а «другу» я только меш

аю спать, но «друг» — друг мне, и прощ

е всего продолжать рисовать, что я и де

лала… и вспоминала, как, некоторое

время назад, не прочла во сне письмо,

которое тот человек из сна – «человек из сна» — напи

сал мне, «человек из сна» был всегда невидимой тен

ью где-то впереди – «тенью» я его и

называла, — когда можно будет сидеть,

поеду, наверное, на какой-нибудь лит

вечер, где его можно увидеть, пора днет пора же «пр

очесть письмо» (если я смогу его про

честь, — если хватит души и рассудка

на это). Последние дни курила намного

меньше, чем до операции и чем сразу

после неё, и это было по-хорошему, ле

гко, поскольку это было «со врачом», —

интересно, сохранится ли это «по-хорош

ему», когда я всё «прочту», — все «письм

а»?..

 

и меня пробирает холодком страха, и

сердце бьётся заметнее, —

 

наверное, не нужно нарушать границы,

и я не еду на день рождения, пото

му что – зажившая за 4 недели? – ра

на чуть беспокоит, и надо питаться

правильно, не сбиваясь, чтобы всё бы

ло нормалбьнет нормально со «стулом» и с рано

й ко времени визита ко врачу,

и ещё потому, что я рассказала –

прошептала – коту всё, и он долго

смотрел на меня, а потом затряс

головкой справа-налево, будто отрях

иваясь от чего-то – «нет, не уезжа

й,» — и в это время у нижних

соседей заплакал младенец, и я убе

дилась, что с «другом» есть опасность

забеременеть. И, поев, сытая, понима

ла, что «любовь к “другу”» — это уже

как навязчивый невроз для меня, от

которого пора «отряхнуться», как ко

шка отряхивается от капель воды (и

ли собака и др.), — чтобы прийти

в себя, — и что меня держит «в нём»,

в основном, чувство вины – «люби

ла и перестала – нечестно поступи

ла», — и что я, действительно, сумасшед

шая и мне поэтому нельзя рожать. А

вчера, засыпая, «чувствовала» руки вр

ача на себе, но «желания» не было

и в помине, — зачем врать ему? – «пожа

леть» его, как всех «жалею»? –

ну, нет у меня способностей, чтобы

прочесть эти «письма», —

 

и всем нужен от меня «ребёнок», —

кроме, наверное, «того него»… —

 

и я снова «курю по-плохому», то есть

с жаждой курить, и мне снова всё – рав

но

 

2014

- See more at: http://www.nlobooks.ru/node/6233#sthash.s2gV3b3A.dpuf