Было бы странно, и даже в чем-то неэтично, обойти в нашей рубрике разразившийся кризис. То, что вы сейчас прочтете, не ответ на поставленные им вопросы, а попытка присмотреться к его природе. Про кризис говорят и пишут очень многие. Иногда называются его продолжительность и сроки завершения. Иногда это подкрепляется какой-то аргументацией. Иногда просто подкупает уверенность говорящего. Может, кто-то что-то и угадает. Многие ждут чего-то неординарного в марте. В марте весна наступит, вот и камлают добрые люди, ее призывая. Нерасторжимо единство мифа и обряда.

Рассуждают так: в марте пойдут новые контракты на нефть, ее дешевизна ударит по нам; в марте увеличится спрос на доллары для оплаты долгов госкомпаний и госкорпораций, то есть отток капитала. Стало быть, плохо. Слышно и другое: к марту Обама вдохнет надежду в сограждан, залатает самые страшные дыры, американцы начнут покупать, Китай и Индия производить, наша нефть снова станет востребованной, как и металл. Стало быть, хорошо.

А чем же интересуются люди? По собственному опыту и опыту коллег могу сказать: чаще всего спрашивают, в какой валюте хранить сбережения. Насколько мне известно, на этот вопрос сейчас уже отказываются отвечать даже самые безответственные экономисты. В условиях конвульсивного вброса в экономику триллионов рублей, миллиардов долларов и евро говорить о какой-то сбалансированной валютной корзине может только госпожа Кассандра. Конечно, психологи и правоохранители могли предвидеть, что стенка Кудрин-Игнатьев будет пробита лоббистами, рублей высыплется много и на них быстренько накупят долларов, но это все-таки неэкономический прогноз.

Вместо гадания зададимся традиционными для русской культуры вопросами: кто виноват и что делать?

На первый вопрос ожидаемый ответ очевиден. Конечно же, злокозненные американцы. Я всегда вспоминаю «Петербург» Андрея Белого, где в качестве тайного врага России предлагались не традиционная в те времена Англия, не вечные жидомасоны, а… младоиранцы. Но для этого надо быть Белым, а у народа нашего все попроще. Американцы виноваты во всем. Более осведомленные собеседники ругают политику Федеральной резервной системы, но не надо забывать, что благодаря ее «неправильным» действиям американцы два десятилетия не знали кризисов и безработицы, имели минимальную инфляцию, жили в достатке и упрочили свое положение первой экономики мира, единственной на сегодня подлинно инновационной. Для существования такой экономики потребны специальные условия, но так в частности давно замечено, что политическое устройство США как раз их и создает. Смею утверждать, что поведение финансовых властей США может показаться неправильным только с точки зрения индустриальной экономики - инновационную экономику оно если не стимулировало, то во всяком случае отвечало ее требованиям. Да, это рискованное поведение, но это и есть поддержка инноваций.

Конечно, инновации - штука капризная. Конечно, чтобы цветок вырос, ему нужны удобрения, но все-таки, прежде всего, нужен сам цветок. Экономика, в которой успеха смогли добиться такие люди, как Белл, Эдисон, братья Райт, Форд, - это могучая машина. Думаю, что в родном Муроме Зворыкин, может быть, и изобрел бы телевизор, - но запустить в России производство такой инновации? И Сикорский построил вертолет не в Киеве. Но что делать, если после мобильного телефона и Интернета ничего не рождается такого масштаба? Вот тут-то и начинаются неприятности. Алан Гринспен, один из самых хулимых ныне руководителей ФРС, возражая против предложений об административном запрете аутсоринга, говорил, что вместо этого надо развивать образование, поскольку основа американской экономики - это инновации.

Что же касается предлога, спускового крючка кризиса, камня, который вызвал сход лавины, то, видимо, правы те, кто связывает это с событиями 11 сентября. Замечено, что до 11 сентября американские финансовые власти проявляли разумную жесткость в бюджетной политике, а после пошли чуть ли не вразнос. Да, один камень может вызвать сход лавины, но ведь надо, чтобы и лавина уже была сформированной и находилась в неустойчивом состоянии.

Позволю себе предположить, что в экономике, как и в христианской мистике, надо различать причину греха и предлог. В данном случае причина состоит в том, что инновационная экономика дала сбой не по экономической линии, а по линии умов, и, может быть, не только нам, но и американцам стоит подумать о реформе образования, дискредитировать культ Форестов Гампов, призадуматься о последствиях наступления пуританства и сделать еще массу других вещей, способствующих созданию атмосферы развития.

Надо сказать, что текущие события обсуждают не только профессора, но и, само собой, студенты. Надо заметить, что анализируют они вполне прилично, и не только американский кризис, но и наш, отечественный, имеющий, в сущности, совсем другую природу. А вот с вопросом «Что делать?» все обстоит не так хорошо. Чего я только не наслушался! Наконец, одна милая девочка сказала: «Есть страна - глобальный экономический гегемон. Они выбрали Обаму. Вот пусть и думают, а нам лучше подождать». Не самый глупый совет.

Мы страна сырьевой экономики. Конечно, какие-то полуфабрикаты из своего и привозного сырья мы делаем. Конечно, это уже индустрия. Так что частично мы индустриальная страна начальных переделов. И ничего хорошего в этом нет. Наша политическая система отвечает требованиям такой экономки, что приводит в отчаянье интеллигенцию. Наш народ как огня боится слова «реформа», потому что предпочитает жить на природную ренту. Нас не особенно волнует удручающее состояние производства товаров конечного потребления. Кроме, конечно, пищевой промышленности. Да и то не очень: купим, завезем.

Я недавно посмотрел дискуссию корпоративных экономистов младшего, скажем так, поколения. Юноша и девушка очень толково озвучивали набор мероприятий по выходу из кризиса, хорошо усвоенный из европейских и американских источников. Вдруг один из участников спросил: «Вспомните, когда в последний раз вы купили вещь, сделанную в России?» Повисло тягостное молчание. Потом щебетанье возобновилось, но уже стало совсем не интересно. Я с удовольствием назову имя этого экономиста, мне до того неизвестное: Степан Демура. Есть еще у нас экономисты, которые помнят, что они в России.

В нашей экономике в реформе нуждается все. Абсолютно все. Это сложная задача, требующая сил и ума. Сейчас нет ниточки, потянув за которую можно размотать весь клубок. Над решением каждой проблемы нужно отдельно напряженно работать. Говорить о создании инновационной экономики смешно, но создать сколько-нибудь приличную индустрию просто необходимо. Какими бы высокими ни были цены на нефть и металлы, это может обеспечить нам лишь только в чем-то сносную жизнь. Достойной жизни это не обеспечит.

Но разве может житель России существовать с такой картиной перед глазами? И тогда начинается такая мифология, что диву даешься. Посмеяться над всеми предложениями можно, но когда вокруг предложенных мифов начинаются песни и пляски, становится уже не до смеха. Если мы всей страной взялись обеспечивать работникам ВАЗа возможность и дальше ничего путного не делать, то какой тут может быть смех? Если банкам выдаются триллионы рублей для кредитования лежащей промышленности, которую по закону и нормативам они не имеют права кредитовать под страхом уголовной ответственности, а высокое руководство об этом, оказывается, не знало, то становится ясным феномен популярности шутовства на ТВ - шут одна из центральных фигур мира, где царствует миф.

Не прислушаться ли к словам моей девочки-студентки, не подождать ли, пока Обама будет разбираться со своими. А вдруг там все заработает, цены на нефть и металлы поднимутся, и мы сможем опять спать на печи да есть калачи по Обамину веленью, по нашему хотенью?

А вдруг и Обама - миф?