ИНТЕЛРОС > №1-2, 2012 > Как реорганизовать Европу

Марк Леонард
Как реорганизовать Европу


30 мая 2012

Вслед за кризисом евро встает гораздо более масштабная и фундаментальная проблема — надвигающийся крах политической системы Европейского союза. Под давлением рынков пришлось уйти в отставку Сильвио Берлускони и Георгиосу Папандреу. Рынки раздражены медленными темпами принятия решений, что способствует смещению кризиса с периферии в ведущие экономики еврозоны. Трейдеры в ярости, а европейские лидеры между тем мелкими шажками продвигаются к соглашению относительно мер, которые необходимо принять для спасения евро. И хотя для них самих очевидно, что «Европы нужно еще больше», они не знают, как убедить в этом своих граждан, рынки, парламенты и суды. В этом и заключается причина политического кризиса в Европе: интеграция одновременно и необходима, и невозможна.

Экономическая необходимость интеграции понятна. Чтобы справиться с дисбалансами в еврозоне, которые привели к неплатежеспособности некоторых банков, непомерным государственным долгам и ценовым пузырям на рынке недвижимости, единое валютное пространство нуждается в большей интеграции, и разногласий по этому поводу все меньше. Многие теперь считают, что финансовый союз должен быть дополнен экономическим и даже политическим союзом. Между членами Евросоюза сохраняются разногласия относительно деталей, но большинство экономистов выделяют пять ключевых элементов: создание своего рода европейского министерства финансов, призванного разработать налогово-бюджетные правила, а затем обеспечить их соблюдение; способность наращивать собственные ресурсы; создание единой системы банковского надзора, регулирования и страхования вкладов; общее представительство в международных организациях, а также механизм для обеспечения демократической легитимности этих процессов.

Однако то, что представляется необходимым с экономической точки зрения, с политической точки зрения невозможно. Меры, необходимые для спасения евро, могут быть заблокированы под воздействием целого ряда обстоятельств: под влиянием протестов налогоплательщиков в государствах-кредиторах, таких как Германия, Финляндия, Нидерланды и Словакия, или протестов против жесткой экономии в государствах-должниках, таких как Греция и Испания; под угрозой референдумов в таких странах, как Ирландия или даже Франция; на основании судебных постановлений, например Конституционного суда Германии, либо в результате обвала рынков или изменения финансовых рейтингов. Между тем теряющий свои позиции Дэвид Кэмерон уже обещал «заднескамеечникам»-евроскептикам, что Великобритания поддержит изменения в договоре, только если будут пересмотрены условия ее членства в ЕС.

Хотя элиты во всей Европе знают о существующих опасностях и, как правило, стремятся искать решения на общеевропейском уровне, глубинные причины кризиса в разных странах видятся по-разному. Поскольку лидеры не спешат признавать легитимность опасений и позиций других стран, в Евросоюзе до сих пор нет настоящего консенсуса по поводу мер, с которыми могли бы согласиться как страны-кредиторы, так и страны-должники. При отсутствии общего понимания причин кризиса и ответственности за него странам еврозоны и ЕС гораздо труднее упредить кризис и убедить рынки, что они действительно готовы сделать все необходимое, чтобы остановить цепную реакцию.

В действительности же кризис еще больше разделяет европейские страны и создает ощущение «внутриевропейского “столкновения цивилизаций”». Фактически в Европе формируются три блока: германский, который добивается жесткой экономии и соблюдения правил; латинский, который хочет развиваться; и наконец, англосаксонский, желающий ослабить связи с ЕС в целом. Безусловно, в основе этих блоков лежат лицемерие и ложная информация: так, страной, самым грубым образом нарушившей Пакт о стабильности и росте (Stability and Growth Pact, SGP), оказалась Германия; Испания, отвечающая всем маастрихтским критериям, сползает в кризис; а итальянцы имеют очень низкий уровень негосударственной задолженности. Тем не менее, исходя из подобного восприятия, северные страны-кредиторы не хотят «трансферного союза»; страны Восточной Европы настаивают на том, что и другие члены ЕС должны провести болезненные реформы, через которые прошли они сами; а должники всячески сопротивляются мерам жесткой экономии, к которым их принуждают.

Таким образом, на европейских лидеров, с одной стороны, давят глобальные рынки, которым уже надоели столь длительные процедуры принятия многосторонних решений, а с другой — избиратели, которые больше не желают мириться с глобализацией. Рассматривая различные сценарии интеграции еврозоны, лидеры ЕС пытаются найти возможности для маневра между двумя этими крайностями. Европа должна выработать институциональные механизмы двухскоростного развития, которые не ослабят, а, напротив, укрепят ее позиции на мировой арене и позволят пересмотреть политическую повестку дня, чтобы вновь прийти к согласию со своими гражданами. Бывший министр иностранных дел Великобритании Дэвид Милибэнд провел различие между двумя кризисами, с которыми столкнулась Европа: острым кризисом евро, требующим укрепления европейского ядра, и хроническим кризисом, связанным с общим смещением власти на восток, что требует большей интеграции европейской периферии в Европу. Разрешая острый кризис, Европа должна избегать углубления хронического кризиса. …


Вернуться назад