ИНТЕЛРОС > №8, 2006 > Чужой «дом на холме»

Чужой «дом на холме»


09 августа 2007
Автор: Анатолий Уткин
На борту корабля, стоявшего на рейде Бостона, первый губернатор Массачусетса Джон Уинтроп в 1630 г. дал знаменитое определение страны (которую еще предстояло населить, создать и развить) для остального человечества: «Город на холме», идеал человеческого развития и общежития. «И если мы не сможем сделать этот город маяком для всего человечества, и фальшь покроет наши отношения с Богом, проклятие падет на наши головы».

САМАЯ ВЕРУЮЩАЯ СТРАНА

Из глубины XVII века рождается заглавная традиция американской жизни — религия как главенствующая часть общественной жизни. Корни уходят в Реформацию Англии и Шотландии. Многие из американцев приехали на свой континент именно ради свободы вероисповедания. Фактом является то, что ныне 93 % американцев регулярно посещают церкви, и США сегодня — самая верующая страна в мире. Ведущий американский внешнеполитический журнал признает: «Религия всегда была главной силой в политике США, в определении идентичности страны, ее культуры и политики. Религия определяет национальный характер, помогает формированию американского представления о внешнем мире, влияет на то, как американцы реагируют на происходящее за их границами. Религия определяет американское самовосприятие как избранного народа и определяет их веру в то, что у американцев есть обязанность распространять свои ценности по всему миру».

При этом в Соединенных Штатах, как известно, нет доминирующей конфессии, здесь нет главенствующей религиозной организации. В стране функционируют более 250 религиозных деноминаций, но нет доминирующей веры мирового значения. При этом истовость веры здесь такова, что (в отличие от Англии, Франции и многих других стран) американцы в своей массе пришли к выводу, что наука не только не сокрушила религию, а наоборот, подтвердила все библейские истины.

И ныне, в начале XXI века, большинство американцев отрицает теорию эволюции и отвергает дарвинизм. В то же время нация науки и техники дает приют самым туманным космогоническим теориям — так в университетах штатов Алабама, Миссисипи и Южная Каролина изучают «религиозную космологию» (однако со времен пуритан в Гарварде отказываются изучать коперниковскую космологию). Особое негодование значительная часть американских христиан испытывает в отношении теории эволюции, оставляющей, с их точки зрения, мало пространства для существования и деятельности Бога.

Действие рождает противодействие. Религиозный фанатизм произвел на противоположном общественном полюсе стремление ограничить как силу и власть церковных убеждений, так и силу несущих их организаций. Еще в XVII веке возникло идейное течение, ставившее задачу демифологизировать религию — отделить суть морального вдохновения от наслоения легенд.

СЕКУЛЯРИСТЫ

Весьма стойким во времена войны за независимость было убеждение, что siècle de lumière — век Просвещения «остудит» фундаменталистский раж наследников пуритан. Джефферсон и Медисон были далеки от фундаментализма. Более того, эти мыслители Просвещения заложили немеркнущую секулярную традицию в мире, недавно лишь оправившемся от «охоты за ведьмами» в массачусетском Сейлеме. Главным противником религиозного первенства церкви в общественной жизни стал так называемый секуляризм (представители которого категорически отрицают свое тождество с атеизмом).

Его сторонники полагали, что религию не следует впутывать в мирские дела: выбор тех или иных моральных ценностей — дело совести и ума каждого гражданина, и этот выбор не должен зависеть от гражданского правительства. Американский секуляризм не отрицает существования Бога. Главной особенностью секуляризма является призыв к анализу сегодняшнего положения в мире и в душе, а не возможного будущего, призыв опираться на эмпирические знания, а не на теории, не имеющие доказательств. Секуляристы утверждают, что они представляют разумную суть протестантизма, выступая против догматов о непогрешимости пап, продажи индульгенций, веры в троицу, в первородный грех, существование ада — основополагающие принципы протестантизма с классических времен.

У секуляризма внушительная история пасторства в Америке. Одним из лидеров секуляризма выступила Унитарная церковь, основанная в США в 1794 году английским ученым и теологом Джозефом Пристли (другом Бенджамина Франклина, находившимся под значительным теологическим влиянием Томаса Джефферсона). Если обратиться к отцам-основателям, то нетрудно увидеть, что в период становления, в эпоху революции и создания американских государственных институтов верил народ, а правящие вожди-философы были едва ли не атеистами. Эти атеисты, блестящее поколение мыслителей, со всей ясностью видели, что религия — самый удобный инструмент скрепления социальной солидарности и покорности потенциальных бунтовщиков. В те годы великий английский историк Эдвард Гиббон, лучше и красноречивее всех оценил Римскую империю: «Различные формы поклонений воспринимались народом как одинаково верные; философы воспринимали их как одинаково ложные; правители смотрели на них как на одинаково полезные». Гиббон говорил о Риме, но все современники достаточно ясно понимали, что он говорит о современности.

Наряду с Унитарной церковью столпами секуляризма в Америке на протяжении веков являются Методистская церковь, Американская баптистская церковь, Конгрегациональная церковь, Епископальная церковь, Лютеранская церковь. Именно в эти церковные учреждения ходила либеральная элита Америки — от Томаса Джефферсона до Билла Клинтона, от Бенджамина Франклина (Епископальная церковь) до Рейнгольда Нибура («Христианские реалисты»).

Значительная часть политического мэйнстрима Америки следовала за «отцами-основателями», продолжавшими традицию европейского Просвещения. Секуляристы неизменно обращаются к наследию Джефферсона и Мэдисона: символы религии — частное дело граждан, они не должны касаться правительственной системы США. Тем, кто выражает сомнения в их национальном чувстве, секуляристы указывают, что отстояние друг от друга государства и церкви на протяжении 230 лет способствовало, а не препятствовало территориальной и прочей экспансии американского государства. Секуляристы решительно отказываются видеть Десять заповедей поданными так, словно это вердикт Верховного суда.

В условиях приближающейся гражданской войны и роста иммиграции, секуляристы довольно скептически относились к возможности сохранения единства США: страна ощущает себя христианской, однако существенная часть американцев христианами не являлась. Чем больше приезжало в страну разнообразных иммигрантов, тем сильнее были эти сомнения. Секуляризм теоретически окреп в последней четверти XIX века благодаря «Воинственности науки» Эндрю Диксона (1876) и работе «История конфликта между религией и наукой» Джона Дрепера (1876). Обе монографии были обращены к образованной элите и ставили целью укрепить просвещенное чувство веры знанием о мире и науке. Указанные книги выдержали множество изданий, знаменуя собой попытку соединить веру с наукой, взгляд на государство как на секулярную машину, отдающую церкви дело духовного спасения.

В ХХ веке либеральный протестантизм доминировал в США в ходе Второй мировой войны и в годы «холодной войны». Речь идет о Франклине Рузвельте, Гарри Трумэне, Дине Ачесоне, Дуайте Эйзенхауэре. Обратившись к федеральным судам, секуляристы пережили время своего преобладания примерно в течение тридцати лет, последовавших за Второй мировой войной. Секулярные фонды — Форд, Рокфеллер и Макартур мощнее: 833 млн долл. в 2003 году (против 68 млн долл. неоконсервативных, фундаменталистских фондов). Неоконсервативные журналы имели меньший тираж, чем откровенно секулярные «Нэшнл ревью», «Нэйшн», «Нью Рипаблик», «Ньюйоркер» (не говоря уже о «Тайм» и «Ньюсвик»). Секуляризм правил бал в 1960-е годы. Последним словом для американского интеллектуала тогда были «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост».

Американские секуляристы, отражающие взгляды либерального христианства, видят в христианстве преимущественно этическое учение, а не некую классическую доктрину. Секуляристы отвергают многие библейские эпизоды — создание мира за семь дней, райское начало человечества, Великий потоп. На все это секуляристы смотрят как на литературное повествование. Их скептическое отношение распространяется и на физическое оживление Иисуса, и на все библейские чудеса. Иисус Христос рассматривается ими как высший моральный учитель, как безусловный жизненный пример, которому нужно следовать на протяжении всего жизненного пути.

Либеральные секуляристы сумели несколько сгладить воинственность римско-католической церкви, наладить отношения с растущим еврейским населением Америки, постоянно увеличивающим свое влияние в стране. И оптимизм секуляристов в планах создания рационального и мирного мирового порядка исходит во многом из этого позитивного опыта межконфессионального сближения в самих Соединенных Штатах. Но затем маятник стал раскачиваться в противоположном направлении. Секуляризм вызвал во второй половине столетия мощное противодействие.

СМЕНА ПАСТЫРСКОГО КАРАУЛА

Вся история Соединенных Штатов — это сплошная битва между либеральным секуляризмом и консервативным фундаментализмом. И тот и другой знали моменты триумфа и периоды ослабления. Идеологи евангелизма-фундаментализма ведут историю своей разновидности воинственного христианства от голландского теолога XVI века, носителя «мягкого кальвинизма», Якоба Арминиуса, от работ таких английских евангелистов как Джон Уэсли, от традиций религиозного подъема в США в XIX веке.

Фундаменталисты-евангелисты восприняли божественный текст как заглавный для государственных учреждений; они ссылаются на традиции отцов-основателей, на то положение, что вся политическая система Соединенных Штатов покоится на основании иудейско-христианских ценностей, на Библии. Не население некой части континента, а совокупность людей, разделяющих одинаковые ценности, являет собой (подчеркивают фундаменталисты) американскую нацию. Лишь общая идентичность и общий проект будущего сохранят целостность страны и гарантируют ее уникальное лидирующее положение.

В 1859 году Чарльз Дарвин опубликовал «Происхождение видов». В следующем году труд Дарвина был опубликован в Соединенных Штатах, подрывая библейское описание сотворения мира. Никто на земле не схватился с дарвинизмом с такой яростью, как американские фундаменталисты. Мир стал критически изучать Библию, а американцы подверстали к ней все достижения современной науки. Среди Ученых битву с Дарвиным возглавил профессор Гарварда Луис Агассиз. Именно тогда фундаменталисты призвали верующих покинуть те церкви, которые показали склонность к секуляризму и плюрализму в культуре.

На горизонте снова появился фундаментализм, многим казавашийся уже похороненным в американской истории, где якобы воцарился легальный секуляризм. Наиболее активным борцом с секуляризмом стала Национальная ассоциация реформ, потребовавшая так называемой «христианской» поправки к преамбуле американской Конституции, которая утверждала бы авторитет христианского Бога и Священного писания как основополагающих основ американской нации. Ассоциация была создана в 1864 году: было очевидно стремление воспользоваться смятением Гражданской войны и перехватить инициативу в руки фундаменталистов, пока секуляризм не пришел в себя (он создал в пику фундаменталистской Ассоциации Национальную либеральную лигу).

«Объять» ошибающийся мир американские фундаменталисты решили задолго до президента Буша-младшего. «Собственно фундаменталистское движение возжелало вторжения в весь громадный внешний мир», — пишет известный американский политолог Уолтер Рассел Мид о периоде полуторавековой давности. В 1863 году фундаменталисты перевели и напечатали миллион библий на арабском языке и основали в столице Оттоманской империи — Стамбуле — первый американский университет за пределами США (ныне Босфорский университет), стоящий в самом узком месте Босфора.

Съезд Национальной Ассоциации реформ в Цинцинатти (1872) потребовал формального, конституционного признания христианства, определения его как «единственно верной дороги». Съезд потребовал упоминания Бога в Конституции, как это имеет место в Декларации независимости. Библия для школы и мораль для нации — так фундаментализм в последние десятилетия ХХ и особенно в начале XXI века вышел вперед. Наиболее упорны были американские фундаменталисты в Китае, где еще один миллион Библий был переведен на китайский язык. У американских фундаменталистов XIX века сложилось особое представление о роли США в мире. Первый шанс простереть длань над всем миром появился у Соединенных Штатов в ходе Первой мировой войны, когда президент Вудро Вильсон (сын пастора и сам глубоко верующий протестант) задумал организовать весь мир по плану, корреспондирующему с «Божьим замыслом».

Вначале собственно периферийное движение возобладало в университетах и в государственных учреждениях. Предпосылкой было создание в 1918 году в Филадельфии Всемирной христианской фундаменталистской организации. Финансировали предприятие два брата — христианские филантропы Лайман и Мильтон Стюарты. Во главе новой волны фундаментализма в самом конце XIX века встал ведущий деятель демократической партии (трижды выдвинутый ею в президенты) — Уильям Дженнингс Брайан, талантливо связавший религиозный фундаментализм с политическим популизмом, эффективно призвавшим противопоставить единство верующих современной ереси.

Сенат обрушил в 1919 году вильсоновскую фундаментальную идею Лиги наций, уводя американский протестантизм с мировых горизонтов на построение «Храма на Холме» в пределах собственно американского государства. (Секулярный изоляционизм господствовал в Соединенных Штатах до 1941 года).

Протестантский фундаментализм обрел исключительную силу с приходом в Белый дом Гарри Трумэна — своеобразного воплощения протестантской воли, при котором фундаменталисты особенно упорно верили в «фундаментальные ценности» протестантской веры, например, в буквальное следование истинам священной Библии. Верховная судебная власть = Верховный суд США вынес в 1952 году безапелляционный вердикт (хотя и умолчал о собственно христианстве): «Мы — религиозная нация, чьи государственные институты предполагают существование Высшего Существа». Спор между теми в Америке, кто безоговорочно согласен с этим суждением и теми, кто оспаривает его, — сердцевина национального раскола страны, где антагонисты яростно отстаивают свои позиции. Совсем недавно — в 2003 году — Верховный судья штата Алабама Рой Мур воздвиг во дворе Верховного суда штата стелу в две с половиной тонны, на которой высечены Десять заповедей. Страна и ее политическая система по этому поводу раскололась надвое.

Брайан многим памятен процессами против учения Дарвина. Лидер фундаменталистов проиграл эти процессы (1925), но выиграл более важную битву — он сумел ослабить позиции секуляристов на американской политической арене. Под давлением фундаменталистов американский Конгресс в 1956 году сделал национальным лозунгом: «В Бога мы верим».

ПИК СЕКУЛЯРНОГО ВЛИЯНИЯ

Важным оказался и следующий процесс. «Христианство долгое время было неофициальной государственной религией Америки. В послевоенный период новым важным фактором стали американские евреи, которые предстали как граждане с равными претензиями на американскую идентичность. Впервые появилось влиятельное меньшинство, публично потребовавшее модификации в риторике относительно Америки как христианской нации». Конгрессмен от Массачусетса Барни Франк сказал, что Америка была построена на иудейско-христианских основаниях. Объясняя происхождение термина, Марк Силк пишет: «После вскрытия правды о нацистских лагерях определение «Христианская цивилизация» стало недостаточным». В Америке 1955 года было 66 % протестантов, 26 % католиков, 3,5 % евреев. С тех пор Америка официально определяет себя принадлежащей к иудейско-христианской цивилизации.

Секуляризм достиг пика в 1960-е годы. Секуляристские либеральные христиане достаточно «мягко» относятся к различиям между христианами и не-христианами. Секуляристы верят в то, что этические начала едины для всего мира. С их точки зрения, евреи, мусульмане, индусы, буддисты — так же, как и христиане, так же, как и неверующие, могут найти общую точку зрения в вопросах о том, что правильно, а что ложно. С их точки зрения, моральной основой каждой религии являются сходные этические ценности.

В церквях секуляристов молилось большинство протестантской Америки. С тех пор численность верующих в США росла, но новообращенные шли не в гигантские храмы либералов-секуляристов. Между 1960 и 2003 годами произошли существенные перемены — численность верующих в «головных» протестантских церквях уменьшилась на 24 % — с 29 млн человек до 22 млн. Если в 1960 году более четверти протестантов — членов всех религиозных деноминаций — принадлежали к семи ведущим протестантским церквям, то теперь в эти церкви ходят лишь 15 % верующих. Еще в 1988 году 59 % американских протестантов идентифицировали себя с основными традиционными протестантскими церквями, а к 2003 году их численность упала до 46 процентов. После пика влияния в 1960-е годы секуляристы потеряли: Епископальная церковь США — с 3,6 млн в 1965 году до 1,9 % в 2005 году; Объединенная методистская церковь — с 11 млн прихожан до 8,2 млн за то же время; Пресвитерианская церковь — с 3,2 млн прихожан до 2,4 млн. В Объединенной церкви Христа посещаемость упала вдвое.

О ЧЕМ СПОР?

Спор идет не о том, чей бог прав, а о роли веры в американской системе управления. Проблемы однополых браков, использования стволовых клеток, абортов, эвтаназии, смертной казни, по мнению одной половины американцев, должны решаться правительственной системой, а, по мнению другой части американцев — без участия юридически-силовой структуры государства. Являются ли слова «по воле Бога» в государственной официальной клятве признанием религии как основы государства?

Тут же встает вопрос, следует ли государству финансовыми средствами помогать религиозным школам? Это вопрос исключительной важности, от его решения зависит целостность американского государства, готовность или неготовность Соединенных Штатов сплоченно проводить устойчивый политический курс в мире. Ведь речь, что ни говори, идет о взаимоисключающих подходах.

Только к концу века, в 1980-е годы, довольно неожиданно для многих, секуляристы начали терять свое влияние в стране. Почему? Либеральный секуляризм стал терять привлекательные либеральные ценности, начиная со свободы. Окончание «холодной войны» ликвидировало даже словесное основание ярых приверженцев «Билля о правах». Как защитники гражданских прав и как охранители окружающей среды секуляристы оказались активистами внутри западного мира, но не в громадном большинстве бедного мира. Секуляристы, прежде усиливавшие влияние благодаря растущим связям с католиками и иудеями, теперь начали противоположный процесс ввиду заметного отчуждения по вопросам гомосексуализма, абортов и других краеугольных камней схватки с поздними носителями пуританизма.

Число верующих в «либеральных» деноминациях стало уменьшаться едва ли не на глазах. Либеральный протестантизм (довольно неожиданно — после того, как он победил в «холодной войне»!) уступил место консервативному крылу протестантизма (первая по массовости в США конфессия) и фундаменталистам-католикам (вторая по численности американская конфессия). Вперед вышли такие организации, как «Моральное большинство» и «Христианская коалиция», у которых обнаружился новый взгляд на взаимоотношения церкви и государства — и новый идеал моральных ценностей, базирующихся на моральных основах. Евангелисты достаточно отчетливо поняли, что финансирование государством отдельных конфессий «может генерировать раздоры, может взорвать национальное единство». Телеаудитория евангелистского проповедника Билли Греэма стала составлять десятки миллионов верующих.

Между 1984 и 2004 годами к евангелистам-фундаменталистам перешли миллионы — от 41 до 54 % протестантов. На этом и покоится новое могущество протестантского фундаментализма в США. Южный баптистский конвент за те же годы обрел более 7 млн прихожан. В отличие от прежних фундаменталистов, эти новые, современные, евангелисты отстаивают не свою особенную веру, а некие ценности, которые (по их мнению) могут разделять все верующие американцы и таким образом сохранить главное — национальное единство. Ведущая евангелическая деноминация в США — Южный баптистский конвент, насчитывающий 16,3 млн прихожан (крупнейшая протестантская христианская конфессия в США). За ней следует евангелическое объединение Афро-Американской церкви, Национальный баптистский совет (примерно по 5 млн прихожан); Церковь пятидесятников (2,7 млн верующих); Лютеранская церковь Миссурийского Синода (2,5 млн верующих). Фундаменталисты-евангелисты предпочитают относительно небольшие, локальные приходы. Благожелательно относятся они и к парацерковным организациям типа «Поход во имя Христа», «Держащие обещание», «Переводчики библии Уиклифа».

Фундаменталисты твердо полагают, что доктринальные основы христианства — суть веры, а вовсе не некие этические правила. Они четко делят христиан на «спасенных» и тех, кто начинает свой путь к спасению. Умерший без приобщения к Христу — потерян для спасения. Они верят в то, что перед возвращением на Землю Бога наступит тысячелетнее царство мира.

Для фундаменталистов-евангелистов секулярное обращение к этике является предательством Христова учения. Ввиду изначального греха человечество неспособно следовать моральным законам. Фундаментальным посланием миру от фундаментального христианства является неверие в то, что человеческие попытки, усилия умилостивить Бога соблюдением высоких этических стандартов способны привести к ожидаемому результату. Только Вознесение Спасителя на крест освободит человека от его греховного опыта. Признавая греховную природу человека и принимая Божественную жертву, фундаменталисты-евангелисты верят во «второе рождение» заново наладившего свою связь с Богом человека. Именно таким «заново рожденным» фундаменталистом является президент Джордж Буш-младший. Именно этим «зановорожденным» фундаменталистская церковь в США поручает ответственность за спасение мира.

Протестантские фундаменталисты в целом представляют весьма пеструю группу политиков, идеологов, журналистов. И в этом плане американский «фундаментализм» являет собой децентрализованное движение, отражающее сектантство религиозных общин. Здесь нет некоего координирующего центра, строгой дисциплины, системы соподчинения. Сам термин «фундаментализм» в США имеет три характеристики: 1) высокое уважение к библейским текстам, неудержимое воодушевление, порождаемое этими текстами; 2) жесткая решимость защитить исторический протестантизм от римско-католической религии и всех современных новых религиозных веяний, от секулярных учений, от нехристианского влияния; 3) убежденность в том, что верующие обязаны отделить себя от нехристианского мира.

40 % голосовавших за Джорджа Буша-младшего идентифицировали себя как фундаменталисты-евангелисты. Среди белых евангелистов Буш получил 68 % на национальных выборах в 2000 году и 78 % в 2004 году.

ФУНДАМЕНТАЛИСТСКИЙ ПЕРЕВОРОТ

Фундаменталистское оживление было определенно ощутимо в середине ХХ века. При президенте Эйзенхауэре упоминание Бога было введено в государственную клятву, произносимую во всех школах. Но лишь при президенте Рейгане фундаменталисты стали центром притяжения. Фундаменталисты по-настоящему начали пробовать свои «политические мускулы во время президентских выборов 1984 года, с выходом вперед Рональда Рейгана, в пользу которого евангелисты удвоили свои усилия.

Фундаменталисты занимают главенствующее место среди консервативного протестантского христианства, среди деноминаций, определенно именуемых евангелическими. (Особенно в этом плане выделяются ультра-Кальвинистская ортодоксальная пресвитерианская церковь, Южные баптисты, Миссурийские синодальные христиане). В целом фундаменталисты предпочитают относительно небольшие церкви, доктринально жестко очерченные — меньше либеральных клерикальных образований (которые иногда собираются в колоссальных церковных зданиях). Отчасти это происходит оттого, что многие фундаменталистские конгрегации хотят сохранить независимость от крупных религиозных структур.

Немалое число наблюдателей не без основания полагают, что фундаментализм является эмоциональным и антиинтеллектуальным движением. Сами фундаменталисты не отрицают эмоционального и личностного элемента духовного опыта. Фундаменталисты очень заинтересованы в создании у своих прихожан довольно четкого собственного «христианского взгляда на мир», систематически прилагаемого к складывающейся международной обстановке. К таким организациям, как ООН, американские фундаменталисты прилагают слова пророка Исайи: «Мы можем иметь дело со смертью, и с адом мы можем заключить соглашение». В религиозной литературе фундаменталистов конец света подается с особой фундаменталистской точки зрения — в ней Антихрист достигает власти Генерального секретаря ООН.

Фундаменталисты привержены апокалипсической точке зрения на конец света. Они верят темным пророчествам иудейских и греческих священных книг (особенно книге Откровений), верят в мрачные события, предшествующие концу мировой истории. Сатана и его земные союзники восстанут в последней битве против Бога и богоизбранных. Верующим предстоят ужасные преследования, но Христос сокрушит своих врагов и возглавит землю и небеса.

Фундаменталисты сумели дискредитировать сторонников резкого сокращения военного бюджета, неоизоляционистов всех сортов, «не желающих воспользоваться уникальным геополитическим шансом». При Рейгане военные расходы выросли на 80 %, а при президенте Буше-младшем взмыли от 290 до 476 млрд долларов.

На ключевое место — министра образования — Рейган назначил лидера фундаменталистов Уильяма Беннета. Не менее важным было назначение Уильяма Ренквиста, Сандры О’Коннор и Антонина Скалиа в Верховный суд (Ренквист его возглавил). О’Коннор потребовала от правительства признать, «поддерживает или не поддерживает оно религию».

В результате фундаменталистского натиска, как минимум, очевидны два результата: 1) США должны отстаивать в мире свое видение гражданских прав; 2) по мере того, как секуляристы отошли от Иерусалима, фундаменталисты выступили за углубление американской поддержки государству Израиль. Довольно неожиданно для многих Верховный суд в 2000 году потребовал от школ молебна перед занятиями и даже перед спортивными играми. В 2002 году Верховный суд потребовал от правительства поддержки церковных школ. Общественные фонды, прежде закрытые для религиозных организаций, ныне мощным потоком снабжают религиозные установления.

НЕОКОНСЕРВАТОРЫ НА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЫСОТЕ

«Звездный час» политического всемогущества настал для лидеров фундаментализма в трагический для Америки час. Когда потрясенная страна в сентябре 2001 года озиралась в поисках утраченного равновесия, фундаменталисты молниеносно вышли на национальную арену и предложили президенту и администрации в целом серию активных действий, отвечавших тогдашнему паническому сознанию страны, полтораста лет не знавшей войны на своей территории. Войны в Афганистане и Ираке вывели «неоконов» из идеологических пещер в самые главные кабинеты. Как пишет едва ли не самый активный «неокон» Макс Бут, «после самой крупной в истории США террористической атаки президент Буш-младший пришел к выводу, что администрация не может более позволить себе «скромной» внешней политики».

Фундаменталистов ХХI века обычно называют неоконсерваторами. Ныне, впервые за столетие, оплот фундаментализма — республиканская партия — во второй раз подряд завладела Белым домом, сенатом и палатой представителей. (Так было только во времена после победы Севера над Югом в гражданской войне, когда фундаменталисты более чем на полстолетия овладели политической властью в стране). Прежний секулярный истэблишмент ныне оттеснен от власти. В 1998 году Конгресс США принял Международный Акт о свободе религий и создал Офис международной религиозной свободы в Государственном департаменте. В начале ХХI века произошла немыслимая прежде концентрация колоссальной власти в руках руководства именно одной партии — республиканской, ее фундаменталистской основы.

Их возглавляют бывший первый замминистра обороны, ныне глава Всемирного банка — Пол Вулфовиц; замминистра обороны по выработке политики Дуглас Фейт; начальник штаба вице-президента Льюис «Скутер» Либби; ведущий в Совете национальной безопасности Ближний Восток, Юго-Западную Азию и Северную Африку Элиот Эбрамс; член Совета по выработке оборонной политики Ричард Перл. Остальные «неоконы» судят и рядят о политике, но не формируют ее, они ее «философы» — Макс Бут в «Уолл-Стрит джорнэл», Уильям Кристол в «Уикли стандарт», Чарльз Краутхаммер в «Паблик интерест» и «Комментари». Философы Сидни Хук, Ирвинг Кристол и Роберт Каган пишут книги. Джин Киркпатрик преподает. Экс-директор ЦРУ Джеймс Вулси размышляет о мемуарах, Майкл Новак ударился в теологию. «Неоконы» сильны в таких аналитических центрах, как Американский предпринимательский институт, Проект Нового Американского Века, в таких фондах, как Бредли, Джон Олин, Смит Ричардсон.

Фундаментализму привержены самые близкие президенту Бушу-младшему политики — вице-президент Ричард Чейни, государственный секретарь Кондолиза Райс, министр обороны Доналд Рамсфелд. «Неоконы» стоят за «демократическое строительство» на Ближнем Востоке, не желая сокращать американское военное присутствие.

Особое ликование «неоконов» вызвала принятая администрацией Буша в 2002 году амбициозная «Стратегия национальной безопасности», главной мыслью которой было продекларированное право федерального правительства США наносить «предваряющие удары» в случае, если государственные органы страны посчитают политику государства Х грозящей антиамериканскими действиями. Это наиболее лелеемый американскими неоконсерваторами — религиозными фундаменталистами — документ.

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ФУНДАМЕНТАЛИСТОВ

Консервативный евангелист Ричард Ленд обращается к «Богом избранной Америке»: «Мы не имеем права предоставить мир в его жалком состоянии самому себе». Американскому фундаментализму внешний мир кажется податливым и склонным к внешнему руководству. Фундаменталистам свойственен оптимизм в отношении построения по американской схеме стабильного, мирного и просвещенного мирового порядка. Пессимизм протестантские фундаменталисты проявляют только в отношении возможности «наладить мосты» между верующими и неверующими (на этот счет оптимистичны как раз секуляристы-либералы, они верят в конечный союз между верующими и неверующими, если на кону будет мировое выживание).

Неоконсерваторы еще в 1990-х годах начали жестко утверждать необходимость более активного, энергичного и быстрого вмешательства в «национальное строительство» в таких странах, как Афганистан и Ирак. Они уже обвиняют деятелей типа и класса Рамсфелда в неповоротливости, в скепсисе по отношению к участию американцев в создании новых государств на Большом Ближнем Востоке. Они выступают за расширение американского военного присутствия здесь. Современный американский фундаментализм — мощная и сплоченная сила, искусная в идеологическом споре и в трактовке оптимального американского курса в огромном внешнем мире.

«Неоконы» отметают всякие аналогии с Вьетнамом, они напоминают, что во время покорения иракского восстания в 1920 году англичане потеряли более 500 солдат — гораздо больше, чем (пока) сегодня в Ираке. Но если потери в Ираке не прекратятся, а миллиарды долларов, выделенных Ираку, не стабилизируют там обстановку; если ценой борьбы с горцами будет кризис НАТО, если вместо демократии в новом Ираке воцарится режим шиитских аятолл, когда престижу Соединенных Штатов в мире будет нанесен жестокий урон, тогда Америка будет искать «козла отпущения».

Кредо фундаменталистов: открытое провозглашение первенства США в международных делах, снижение роли международных организаций, предваряющие удары по потенциальным противникам, любые действия, предотвращающие распространение оружия массового поражения, подозрение в отношении даже старых союзников (не говоря уже о таких новых доброхотах, как РФ), сокрушение «оси зла» (Иран, Сирия, Северная Корея), активное использование уникального факта американского всемогущества («история не простит бездействия»). Мантра «неоконов»: величайшей опасностью для Америки сегодня является возможность создания одним из “rogue states” («агрессивных государств») ядерного оружия, которым оно может снабдить диверсионные группы, стремящиеся проникнуть в Соединенные Штаты.

ИСЧЕРПАЛ ЛИ СЕБЯ ФУНДАМЕНТАЛИЗМ НЕОКОНОВ?

Создается ситуация, в которой победившая в 2000–2004 годах сила уже в значительной мере исчерпала себя. Еще в 2003 году на призыв президента Буша распространить демократические цены по миру едва ли не каждый американец отвечал: «Где мое место?» Но вера в возможность победного решения войны в Ираке начала ослабевать — и довольно резко. До вторжения в Ирак и бездействия федеральных властей перед ураганом «Катрина» президент Буш-младший пользовался поддержкой примерно 60 % населения страны. Но из-за преступной бездеятельности государственных властей в Новом Орлеане и после битв в Фаллудже фундаменталистские вожди Америки стали терять массовую поддержку. Теперь за Бушем, как говорят опросы, идут менее 40 % жителей страны.

Выходящие из-под тяжелой пяты фундаментализма, секуляристы опираются на свои успехи, достигнутые в десятилетия после окончания Второй мировой войны: религиозные символы и акты были вынесены из стен общественных школ; в этих школах закрепились неизбалованные федеральным и штатским правительствами меньшинства, на которые секуляристы могут опираться.

Но и альтернатива еще не сформировалась или сформировалась не полностью. Как обращаться с религиозными конфессиями, уже получившими статус полуофициальных? Католики в США помнят, наcколько хуже было отношение американского государства, скажем, к католикам (если сравнивать с методистами, англиканами и т. п.). И ныне секуляристы хотели бы предотвратить обиды и взаимную вражду по поводу общественных ресурсов и налогообложения отдельных конфессий. Речь идет о миллиардах долларов, о долговременных программах, связанных со школами, с церковным образованием, церковными теле- и радиостанциями, колоссальными по вместимости церковными центрами.

Обречена ли Америка жить в тени наиболее параноидальных мнений, грозящих в конечном счете распылением мощи американского гиганта, потерей им наиболее важных союзов, невозможную попытку осуществить полицейские функции «по всем азимутам»? Даже сейчас видно, что внутри Белого дома, Капитолия, Пентагона идет жесткая внутриведомственная схватка. Если бы «неоконы» были в ней побеждающей стороной, то мы бы уже видели силовые действия против Ирака и Афганистана гораздо раньше. Сейчас мы наблюдали бы за ударами по Северной Корее и Ирану. Напротив, мы видим первые попытки контактов республиканской администрации с обеими этими странами.

Глядя на то, как складывается ситуация сейчас, приходишь к выводу, что конфессиональная проблема поворачивается в Америке на 180 градусов. Религиозно-политический процесс начинает идти в противоположном недавно господствовавшему направлении.

Рассуждая о потере евангелистами своих позиций, американцы начинают говорить, ни больше ни меньше как о новой гражданской войне. Речь идет о самом глубоком расколе, временная победа одной из сторон не принесет решения проблемы в этой схизме ввиду чрезвычайной потребности в национальном единстве на фоне растущего религиозного разнообразия.

Долгое время американцы были истовыми христианами. (И сейчас главенствующей силой в США являются различные ответвления протестантизма, среди которых доминируют фундаменталисты-евангелисты). Но это время заканчивается. Первыми проявили осторожность «отцы нации» — федеральные власти — и сделали это довольно давно, более полстолетия тому назад. В марте 1948 года президент Трумэн в последний раз посчитал возможным заявить: «Мы — христианская нация». (Никогда более с тех пор глава исполнительной власти в США не смел повторить эти слова — американскую национадобную арену начали заполнять носители нехристианских верований, и президенты в Белом доме умолкли о своей христианской приверженности.

ЧЕЙ «ХРАМ НА СКЛОНЕ ХОЛМА»?

Пятьдесят лет назад президент Гарри Трумэн в последний раз (март 1948 года) сказал: «Мы, христианская страна». Теперь недостаточно сказать даже иудейско-христианская страна, и главы исполнительной власти уже более полувека молчат на эту тему. На долларе написано: «В Бога мы верим», но представление об этом боге разнится все более.

Ни секуляризм, ни евангелизм — две ведущие попытки сплотить американцев на фоне колоссальной религиозной разобщенности, подталкиваемой прибытием в Америку мусульман, индуистов и буддистов, — не дали убедительных результатов. Конфликт на наших глазах переходит в политическую и конституционную сферы. Речь идет об установлении барьеров на пути церковных притязаний, посягательств религиозных сообществ и организаций на общественные ресурсы, направляемые на образование, содержание школ, радиостанций и т. п. Главными назвали в 2004 году моральные ценности 18 % сторонников Керри и 80 % сторонников Буша. Признак относительно прост: чем чаще американец ходит в церковь, тем более вероятно то, что он сторонник Буша. Четыре пятых евангелистов голосовали за Джорджа Буша-младшего в 2000 и 2004 годах. Секуляристская и космополитическая Америка Клинтона, Гора, Керри пытается взять реванш за поражение от фундаменталистов в 2000 и 2004 годах.

В результате сложился своеобразный политический пат: ни одно из двух движений не сумело осуществить искомое — примирение религиозного разнообразия с национальным единством. Противостоя фундаменталистам, секуляристы начинают утверждать, что, отделяя религию от общества, правительство вовлечет в американское единство гораздо большее число жителей страны (это ответ на опросы, говорящие ныне о том, что значительное число граждан сегодня чувствуют себя исключенными из работы государственной машины США). Речь идет о национальных меньшинствах. О тех, кто хотел бы ослабить позиции религии в общественных школах и судах.

В этой «самой верующей нации» со всей очевидностью проявился идейный, психологический, политический раскол, грозящей расколом страны в свете бесшабашной внешней политики фундаменталистов. В Америке достаточно трезвых людей, не опьяненных положением единственной сверхдержавы. Быстро выигранная война обратилась в Ираке (да и в Афганистане) в теряемый мир. Уже сегодня ведущий американский социолог Иммануэль Валлерстайн спрашивает, почему «нашим главным военным ответом на акты террора было вторжение в страну, которая не имела ничего общего с атакой 11 сентября?»… «Полный вперед» — это девиз нынешней администрации, поскольку, если они ослабят темп, то будут выглядеть очень глупо, а поражение позже кажется менее болезненным, чем крах сегодня».

Лучшие умы делают прискорбные выводы: американская нация «разделена Богом. Хотя все мы верим в религиозную свободу, и почти никто не жаждет официально установленной религии, мы не можем прийти к согласию относительно вопроса, какими должны быть отношения между религией и правительством».

Что таит будущее? Достаточно обратиться к таким известным авторам, как Сэмюэль Хантингтон и Патрик Бьюкенен, чтобы услышать стенания англосаксонских протестантов, еще недавно абсолютно владевших страной, а теперь печально глядящих на демографические показатели. Растущая численность нехристианских религиозных меньшинств уводит в прошлое протестантскую идентичность «головной» Америки. Недалек тот час, когда протестанты, взятые в целом, не будут представлять собой большинства американского населения. А в более отдаленном будущем наступит время маргинализации потомков тех пуритан, которых мы долгое время представляли сутью Америки.

За 1990-е годы население США увеличилось за счет иммиграции более чем на 9 млн человек. Если в 1960 году доля рожденных за пределами США граждан составляла относительно незначительные 5,4 %, то к 2004 году эта доля увеличилась до гораздо более весомых 11,5 %. Раньше большинство иммигрантов прибывало из европейских государств, имеющих сходную с американской культуру. Те иммигранты были готовы заплатить немалую «цену» за приобщение к американскому обществу — они хотели быть американцами. Они прибывали из разных стран — ни одна страна и ни один язык не были преобладающими среди иммигрантского потока. Они расселялись по всей широте огромной страны, не составляя заведомое большинство ни в одном крупном городе, ни в одном отдельно взятом штате. Те из них, кто не сумел приспособиться к американской реальности, возвращались в свои страны. Новая волна иммиграции в США отличается не только массовостью и своего рода неукротимостью, но и местом происхождения. На этот раз в своем большинстве иммигранты прибывают из Латинской Америки и Азии.

В отличие от прежних волн иммиграции, нынешняя вовсе не гарантирует, что второе и третье поколение сольются в «плавильном тигле» — столь различны культуры новоприбывших. «Многие новоприбывшие американцы теперь (2004 г. — А. У.) не уверены в достоинствах главенствующей культуры, и, вместо приобщения к единому руслу, предпочитают доктрину многообразия и равной ценности всех культур в Америке». Теперь иммигранты, замечает М. Уотерс, «не входят в индифферентную монолитную культуру, но скорее вливаются в сознательно плюралистическое общество, в котором существует множество субкультур, расовых и культурных идентичностей». Пришельцы отныне выбирают среди конфессий ту, которая более всего соответствует их прежнему историческому и психологическому коду. Важнейшая особенность: они ныне могут ассимилироваться в американское общество, не ассимилируясь при этом в головную американскую религию. Определенно выделились испаноязычные иммигранты и мусульмане, вера которых отличается от других иммиграционных потоков. «Отмена школ, одна за другой, прежние преференции и заменяющие их на новые — протестантские, еврейские, мусульманские или католические — произойдет в свете того, что партикуляризм такого рода естественен для всех основных религий».

Главное явление американской демографии — сокращение «неиспанского» белого населения в США, которое составляло 75,6 % всего населения в 1990 году и 69,1 % в 2000-м. В Калифорнии, на Гаваях, в Нью-Мексико и в округе Колумбия они уже являют собой меньшинство населения. Особенно ощутимо ослабление позиций этого отряда населения в крупных городах. В 1990 году белые немексиканцы были меньшинством в 30 из 100 крупнейших американских городов. В 2000 году они были меньшинством уже в 48 из 100 крупнейших городов и составляли всего 44 % населения этих городов. Демографы предсказывают, что к 2040 году белые неиспаноязычные будут меньшинством среди всех американцев. Зато растет ныне сорокамиллионное испаноязычное сообщество, твердо придерживающееся католицизма. Католическая страна менее терпима к иным религиям — посмотрите на Польшу.

Почти четыреста лет вызревал между Атлантикой и Тихим океаном протестантский гигант. Но на последнем историческом этапе он стал терять свою прежнюю веру как основу своего национального пафоса. Правый республиканец Патрик Бьюкенен: «Немыслимо существование без веры. Какова же, после христианства, вера Америки?… В сумерках закрываются сады Запада». Индекс рождаемости нехристианских иммигрантов многократно превосходит роковые огненные «цифры на стене»: 1,4 — современная численность детей в протестантских семьях (определяющая судьбу протестантизма в мире). Через сто лет в Соединенных Штатах будут жить 600 млн человек (единственная растущая страна Запада), но прежних законодателей и лидеров, ведущих свою родословную от пуритан и англикан, в ней почти не будет заметно. Sic transit gloria mundi.


Вернуться назад