«То был тот самый Петербург, который воспет Пушкиным и который не был чужд также латышским поэтам. Тысячами нитей связана латышская интеллигенция и память беженцев с этим городом мирового значения, его воздухом смерти, тяжелым гранитным стилем и международной культурой».