Непонятно, какими соображениями руководствовался издатель, выбирая для первого знакомства русскоязычной публики с творчеством хорошо известного и широко обсуждаемого на Западе философа Жака Рансьера именно этот текст, более чем компактный и написанный по мотивам пары прочитанных лекций