Михаил Киселев
Кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник,
лаборатория междисциплинарных гуманитарных исследований,
Институт истории и археологии Уральского отделения РАН
Адрес: ул. Софьи Ковалевской, д. 16, г. Екатеринбург,
Российская Федерация 6209900
E-mail: mihail.a.kiselev@gmail.com

 

Статья посвящена проблеме восприятия К. Шмитта и его трудов в СССР. На работу Шмитта «Закон и приговор» 1912 г. обратили внимание еще в Российской империи, а уже в СССР в 1920–1940-е гг. советские читатели были ознакомлены с содержанием таких ключевых работ К. Шмитта, как «Политический романтизм», «Диктатура», «Духовно-историческое положение современного парламентаризма», «Политическая теология», «Понятие политического», «Эпоха политизаций и нейтрализаций», «О трех видах юридического мышления». Обсуждение этих работ было составной частью интеллектуальной жизни СССР в 1920–1940-е гг. При этом до 1933 г. советские теоретики права марксистской ориентации не только критиковали положения Шмитта, но и соглашались с некоторыми из них в части отношения к буржуазному государству и праву. Так, положительные ссылки на работы Шмитта можно найти у Н. И. Бухарина, П. И. Стучки, Ф. Д. Капелюша и И. Д. Ильинского. После 1933 г. работы Шмитта в СССР превращаются в объект жесткой критики, а сам он провозглашается ключевым фашистским теоретиком государства и права. При этом одним из главных критиков оказывается немецкий правовед-эмигрант К. Полак — будущий автор конституции ГДР. С конца 1940-х гг. сочинениям Шмитта из-за так называемой борьбы с «космополитизмом» и «низкопоклонством перед Западом» начинает уделяться все меньше внимания. В 1950–1970-х имя Шмитта фигурировало лишь в отдельных критических высказываниях, а работы советских авторов 1920–1940-х гг. о Шмитте фактически попали в сферу забвения. Новая волна интереса к Шмитту начинается только со второй половины 1980-х гг., и ее можно рассматривать уже в контексте интеллектуальной истории современной России.