ИНТЕЛРОС > т. 15, №3, 2016 > Неизменность Чаадаева Андрей Тесля
|
|
Андрей Тесля Историософские воззрения П. Я. Чаадаева (1794–1856) активно обсуждались и изучались с момента опубликования первого «Философического письма к даме» в журнале «Телескоп» осенью 1836 г. Однако на протяжении долгого времени круг источников был весьма ограничен — так, вплоть до 1935 г. оставались неизвестны пять из восьми «Философических писем», до последних десятилетий был достаточно ограничен объем переписки Чаадаева, вовлеченной в научный оборот, первое академическое издание сочинений и переписки (все еще не полное) вышло в 1991 г. Публикации последних десятилетий вновь, как и в начале XX века предшествующая волна вводимого в оборот архивного материала, вынуждают существенно изменить или скорректировать существующие оценки. Данная статья направлена в поддержку тезиса о принципиальной неизменности ключевых положений мысли Чаадаева в течение последней четверти его жизни — с момента завершения цикла «Философических писем…» вплоть до кончины. Несомненно, существующая эволюция оценок Чаадаевым как «будущего России», так и конкретных интеллектуальных направлений отечественной мысли (изменение его взглядов на европейские реалии остается за пределами предмета обсуждения статьи) интерпретируется как проявление неизменной принципиальной позиции. Вариации, которые можно наблюдать в 1830-е — первой половине 1850-х гг., остаются ограничены изначальной схемой. Наиболее существенные изменения претерпевают оценки, даваемые Чаадаевым славянофильскому направлению отечественной мысли и Восточной Церкви (ограниченной, впрочем, пределами русского православия). В первом случае эти оценки меняются в определенном диапазоне — Чаадаев как выдвигает новые, так и возвращается к прежним, что демонстрирует сохранение исходной точки зрения, поскольку в противном случае возврат к прежней позиции был бы невозможен без изменения основания. Во втором случае изменение оценки православия оказывается продолжением, раскрытием исходного подхода к интерпретации места России в мировой истории — продолжением необязательным, но теоретически допустимым изначально. Тем самым получает объяснение настойчивость, с какой Чаадаев стремился к опубликованию «Философических писем» в 1832–1836 гг., когда его взгляды на будущее России претерпели внешне существенное изменение.
Chaadayev’s Permanency Andrey Teslya The historiosophical views of Pyotr Chaadaev (1794–1856) have been widely discussed and studied since the publication of the first Philosophical Letter to the Lady in the journal Telescope in the autumn of 1836. However, the range of the available works of Chaadaev was limited for a long time. Thus, Chaadaev’s five of the eight Philosophical Letters remained unknown until 1935, and the number of his letters that were studied was limited until the last few decades. The article aims to support the thesis of the fundamental consistency of the key provisions of Chaadaev in the last quarter of his life, from the completion of the Philosophical Letters series until his death. The author interprets the evolution of Chaadaev’s assessments of both “the future of Russia” and specific intellectual ideas of the Russian thought as a manifestation of his strong and constant principal position for the variations observed in the 1830s until the first half of 1850s which fit into the original conceptual scheme. Chaadaev’s assessments of the Slavophil intellectual movement within Russian thought and the Eastern Church (meaning only the Russian Orthodox Church) underwent the most significant changes. On the one hand, Chaadaev provided new estimates and returned to previous ones, which proves his saving of his original point of view. On the other hand, the changes in the assessment of Orthodoxy turn out to be a continuation and extension of the original approach to the interpretation of the place of Russia in world history Вернуться назад |