Необходимость постижения логики изменений человеческого общества посредством использования несравненно более «крупномасштабных» единиц измерения исторических протяженностей, нежели было принято ранее, была подвергнута проективной рефлексии представителями философии России и Запада на заре ХХ века. Важность этого осмысления была усугублена уже в конце этого столетия также и тем обстоятельством, что тогда – каждая по собственным причинам – потерпели фиаско две главных модели прежней, «всеобъемлющей» исторической хронологии:

1) идея плодотворности выделения (в духе демократическо-либеральных идеалов) таких этапов эволюции планетарного социума, как «доиндустриальное», «индустриальное» и «постиндустриальное» общество. Она оказалась подвергнута сомнению в контексте очевидного краха гипотезы о грядущем «конце истории» Ф.Фукуямы: ожидаемая бесконфликтность «культуры эпохи постистории» сменилась угрозой «столкновения цивилизаций» и выхода на арену новых активных глобальных геополитических игроков...