Michelle Sapori. Rose Berthin, ministre des modes de Marie- Antoinette. Paris: Ed. de I'Institut frangais de la mode: Ed. du Regard, 2003. 416 pp.

 

Вполне вероятно — ничего не знаете. Но вот о последней француз­ской королеве Марии-Антуанетте знаете непременно. А судьбы этих двух женщин неразрывно связаны, утверждает в своей работе Мишель Сапори. Ее книга — биография модистки мадемуазель Бертен, париж­ской продавщицы модных товаров эпохи Людовика XVI.

В названии Мишель Сапори называет Розу Бертен «министром мод», что сразу сообщает о чрезвычайно высоком статусе этой дамы, о ее огромном творческом вкладе в развитие французской моды в течение нескольких десятилетий: в 1770-1790-е годы. Действительно, ма­газин Бертен Grand Mogol был уни­кальным предприятием, развернувшим­ся на всю Европу; сеть поставщиков, количество клиентов, оборот — все свидетельствует о гении его создателя, яркой, неординарной личности, ода­ренной многими талантами: изыскан­ным вкусом, предпринимательским чутьем и не в последнюю очередь — даром общения.

Доказывая это, автор, впрочем, остается на позициях непредвзятого исследования и признает, что еще предстоит ответить на вопрос: была ли именно Роза Бертен вдохновительницей тех изменений, которые пережили европейские моды в 80-е годы XVIII века (с. 147). А ведь рас­цвет магазина Grand Mogol как раз приходится на тот период, когда удобство, пропорциональность, непосредственность становятся опре­деляющими идеями женского образа. Прежняя элегантность теперь обретала себя в более сдержанных формах даже в официальном при­дворном гардеробе: это касается размеров причесок и ширины юбок.

Итак, мадемуазель Бертен — «министр мод», проводящий столь значимые реформы. Мишель Сапори не первая возводит свою герои­ню в эту должность: в обзоре трудов предшественников Сапори ука­зывает труд Пьера де Нувиона и Эмиля Льеза, которые уже в 1941 году титуловали Розу Бертен министром этих «неполитических» материй, а также лент, кружев, аксессуаров. Но на мой взгляд, работа Мишель Сапори прекрасна именно тем, что представляет знаменитую модист­ку не только как министра — то есть советчика и поставщика Марии- Антуанетты, — но создает ее образ как коммерсанта, как путешествен­ницы, как друга и собеседника, как жертвы революционных вихрей, как радеющей тети двух племянниц и двоих племянников — как в общем- то нормального человека, чья жизнь не ограничивается созданием ту­алетов для королевы. Собственно, более половины книги посвящено жизни Бертен «вне» отношений с Марией-Антуанеттой (хотя и слож­но поспорить с тем, что слава, статус, клиентура, которые приобретает Бертен в результате этого покровительства, остаются с ней навсегда). Тогда как первая глава исследует профессиональную деятельность, вторая посвящена истории семьи и родственным перипетиям, а третья описывает вынужденный «отход от дел», попытки заново вписать свое предприятие в новую историческую реальность и наконец — судьбы наследников и наследства знаменитой модистки.

В биографии Бертен не остается не проясненных эпизодов. Ми­шель Сапори исследует все: вплоть до того, как после смерти мо­дистки нотариус Грингоре, перекупивший у родственников их пра­ва, в течение 20 лет вел переписку с несколькими сотнями клиентов, чтобы взыскать с них долги, и подчас — даже проценты за годы просрочки.

Такой целостный подход удается благодаря огромной архивной ра­боте, которую провела автор, чтобы издать эту книгу; собственно, ис­следование было защищено ею как диссертация по истории. Несомнен­ная трудность заключалась в рассредоточенности источников: фонды многочисленных французских архивов, и в том числе частных, хранят массу документальных свидетельств и о частной жизни Марии-Жанны Бертен (таково настоящее имя модистки), и о ее торговом предприятии. Что касается последнего: мадам Сапори отмечает, что лишь небольшая часть делопроизводственных бумаг дошла до нас; но благодаря тому что общий объем документации без преувеличения огромен — даже его фрагмент позволяет сделать массу новых выводов, чтобы не ска­зать — открытий.

Другая замечательная особенность этой монографии — всегда умест­ные и подробные экскурсы. Они позволяют читателю, который пребы­вает в неведении относительно многих специальных сюжетов, быстро освоиться в потоке новой информации и оценить все то, что он узнает о Розе Бертен, в контексте времени, на фоне деятельности ее предше­ственников и конкурентов.

Например: что представляла из себя профессия продавщицы мод? (Модистка — термин более привычный, но это анахронизм, слово по­является в русском языке лишь в 1803 году). Мишель Сапори объясняет: в этой профессии работали преимущественно дамы, среди них — жены торговцев тканями, мелких производителей скобяных и галантерейных товаров. Корпорация становится независимой в 1776 году, отделившись от галантерейщиков.

Ремесло модистки предполагало:

• создание головных уборов;
• отделку платья всевозможными украшениями: лентами, круже­вами, аппликациями, искусственными цветами (букетами, гир­ляндами), пуговицами;
• дополнение туалета «шнурованием» (корсетом), косынкой, шар­фом, веером, поясом, ювелирными украшениями;
• «переделку» платья. Поношенные наряды попадали в ателье, что­бы здесь подвергнуться переработке. Чаще, чем принято думать, одежду использовали вторично даже люди знатные: перешивали, перекрашивали, заново украшали. Такая практика характерна для ателье Бертен лишь в первые годы;
• стирку белья, отбеливание;
• пошив одежды несложного кроя: накидок, передников, платьев определенного фасона. Как правило, на Бертен работали пор­тнихи: она доставляла им ткани из своего ассортимента. Пор­тнихи кроили и сшивали «основу», которая, чтобы стать наря­дом, должна была затем быть украшена в мастерской модистки. Крупное заведение, каким был магазин Бертен, привлекало для исполнения заказов и других мастеров. Список, который при­водит Мишель Сапори, насчитывает 30 ремесел; назовем лишь некоторые: шляпник, перчаточник, кружевник, цветочник; из­готовители фижм, корсетов, пуговиц, шнуровок, лент, перьев, вееров (с. 61).

Настолько же захватывает читателя исследование круга коллег и конкурентов Бертен на разных этапах ее работы или специфических названий тех моделей, которые она предлагала к продаже (с. 143).

Для интеллектуального чтения, подобного книге Сапори, увлека­тельность — великое достоинство. Но думается, для русского читате­ля она будет также и полезной, поскольку позволяет узнать больше о своей собственной стране и ее истории. Дело в том, что русские клиен­ты отмечали магазин Бертен своим пристальным вниманием с самого момента его основания и вплоть до закрытия, вызванного разорением. Первый русский заказ — Е.Н. Зиновьевой — состоялся в 1773 году, по­следний — С.С. Разумовской — в 1794-м. Кстати, о разорении: если ве­рить тем источникам, что цитирует и не опровергает Мишель Сапори, оно стало неизбежным во многом по вине русских клиентов: «Когда грянула революция, сумма счетов, неоплаченных [клиентами ателье] в Париже, при дворе, за границей, исчислялась 1 500 000 флоринов, из которых 300 000 флоринов — „русских" долгов» (с. 121).

Около 20 заказчиков, мужчин и женщин, — все представители са­мых знатных семейств, а также Великая княгиня Мария Федоровна, супруга наследника престола и затем императора Павла Петровича. Своими регулярными и значительными покупками в магазине Бертен русские клиенты доказывают свою несомненную принадлежность к модной элите Европы, а России — к числу стран, которые задавали тон в вопросах моды и вкуса. А главный конкурент Бертен — Жан-Жозеф Болар — даже поставлял свои товары напрямую в Москву (с. 44). (Впро­чем, его нечестные компаньоны обеспечили этому торговому пред­приятию скорый конец.)

Или, например, Сапори указывает на тексты, которые говорят о близ­ком знакомстве ее героини с сотрудниками дипломатической миссии и русскими дамами, пребывающими в то время в Париже: прогулки, со­вместные обеды, визиты. Все это настолько же возносит мастерицу иглы и ножниц до высокородной знати, насколько эту русскую знать — до сонма европейской моды, который олицетворяет собой Бертен.

Интерес к этой личности возобновляется регулярно. Так, в 2010 году опубликована укороченная, переработанная для широкой публики версия монографии, о которой речь, — под названием «Rose Bertin: Couturiere de Marie-Antoinette». Недавно написала о ней не только Ми­шель Сапори, но и Катрин Геннек (Guennec 2004) — впрочем, в жанре художественной прозы, а не научного исследования. Но персонаж был мистифицирован уже современниками — имя Бертен звучит в перепи­ске между Екатериной II и ее излюбленным корреспондентом бароном Гриммом, в мемуарах мадам Кампан, баронессы Оберкирх, принца де Линя, Шатобриана — именно он в своих воспоминаниях называет ее нежно и почтительно — «мадемуазель Роза».

 

Литература

Guennec 2004 — Guennec C. La modiste de la reine: le roman de Rose Bertin. 2004.