Злоключения Эдварда Сноудена – уникальное явление в новейшей
истории, требующее особого социально-философского осмысления

Всякого рода изменников и предателей история знает великое множество: от Иуды и Брута до генералов Власова и Калугина. Многообразными были характер и мотивы подобных деяний: от узких своекорыстных до широких идейных и политических. Как правило, предатели строили заговоры и изменяли отдельным личностям, государствам или иным сообществам людей в пользу других людей, организаций или властей. Такие субъекты, превращаясь в преступников для одних, становились героями для их противников.

Совсем другими очертаниями обладает история с Э. Сноуденом. Она имеет нетрадиционный, беспрецедентный, многовекторный характер, порождает ряд неоднозначных вопросов. На такое положение не обращается внимания ни в одном из откликов на эту историю. Самыми простыми и напрашивающимися из вопросов в первую очередь являются следующие. Во-первых, кому и чему Сноуден изменил? Во-вторых, почему он это сделал? В-третьих, конкретно в чью пользу он данный поступок совершил? В-четвертых, для кого он является преступником, а для кого – героем? От ответа на эти вопросы зависит отношение того или иного человека в мире к Эдварду Сноудену.

Очевидно, для американских спецслужб он является клятво-преступником, ибо наверняка дал присягу не разглашать секреты своей профессиональной деятельности. Вопрос о том, является ли он преступником для американского государства, выступающего оплотом соблюдения общечеловеческих ценностей и принципов демократии в мире, и для мирового сообщества в целом, находится в иной плоскости. Если Сноуден разгласил секреты, связанные с законными интересами США в международных отношениях и с борьбой против мирового криминала, то он совершил государственное преступление. Если ЦРУ в своей работе допускало антигуманные, по-существу, преступные, действия, направленные против общечеловеческих ценностей, то Сноуден, который через их разоблачение помог и американскому правосудию, и всему мировому сообществу, – безусловный герой. В этом аспекте он никому и ничему не изменял, а, напротив, совершил весьма достойный поступок. Его подвиг равноценен или даже больше заслуг разоблачителей уотергейтского дела или нарушений налогового законодательства США. Поэтому американским властям более логично было бы не объявлять его сразу предателем, а предложить ему выступить на слушаниях в Конгрессе. Вместо этого высшие власти США взяли под прикрытие антигуманные действия своих нерадивых спецслужб и принялись рьяно преследовать Э. Сноудена, проявившего планетарный патриотизм и уникальную смекалистость.

Что касается того, чьим интересам отвечают разоблачения Сноудена, то это видно хотя бы из заявленных вслед за ними протестов ФРГ, Франции и ряда государств Европы против слежки со стороны спецслужб США за контактами своих граждан. Следовательно, действия Сноудена в первую очередь служат интересам европейцев. Если смотреть на «дело Сноудена» в широком плане, то он не только никому, ничему и конкретно ни в чью-либо пользу не совершал предательства, а выступил в интересах весьма широких слоев мирового сообщества против измены общечеловеческим ценностям отдельными органами США. Поэтому Россия, Китай и отдельные латиноамериканские страны, защищая Сноудена, делают то, что должны были бы делать американские и европейские политики и мировое сообщество в целом. В сложившейся ситуации Россия могла бы выступить как прогрессивная держава, предложив американским властям о выдаче им Сноудена с его согласия (нельзя идти против воли пока не осужденного и свободного человека) и с условием, что ему дадут выступить в Конгрессе США и обеспечат справедливое расследование его дела с международным участием. Ибо Сноуден заявлял, что не захотел остаться в США из-за возможного несправедливого суда над собой. Такой выход для России был бы более приемлемым, чем сложившаяся сегодня ситуация.

Из изложенного вытекает, что дело о «предательстве» Сноудена рассудить не может ни один изолированный суд в мире, в особенности американский. Таким судом может быть только нейтральный и независимый международный суд. Он мог бы установить степень вреда, – если это имело место, – нанесенного Сноуденом спецслужбам США в их борьбе с международным криминалом, а также соотношения этого вреда с оправданностью его действий против антигуманного и преступного характера отдельных аспектов деятельности ЦРУ по установлению слежки за гражданами разных стран. Подобная слежка сама по себе тоже должна стать предметом особого международного судебного разбирательства.

Необходимость такого суда с широким международным участием просматривается не только в отношении дела Сноудена, но и по многим другим вопросам. Так, актуальными в современных  условиях являются проблемы финансовых преступлений, прикрываемых несовершенством международной правовой системы. Особо острыми являются вопросы, связанные с бегством от налогов финансовыми магнатами разных стран в оффшорах, не являющихся подсудными никакому суду. Страна, страдающая от таких преступлений, не в состоянии пресекать их через собственную правовую систему, а другие государства не заинтересованы в том, чтобы помочь ей, и даже имеют собственные интересы. Только всесильная Америка может заставить Швейцарский банк раскрыть имена своих клиентов – американских налоговых преступников. Если бы существовал постоянно действующий Международный суд, юрисдикция которого распространялась на указанные правонарушения, то страны, страдающие от них, могли бы напрямую обращаться к нему. Кроме упомянутых, имеется ряд преступлений международного характера, требующие такого же международного правосудия над ними. Создание такого суда, как и решение многих других международных задач, зависит от политической воли ведущих мировых держав. Они должны осознать, что их историческая миссия больше нацелена на реализацию интересов мирового сообщества, а не на изолированные потребности своих стран, потакание эгоистическим интересам финансовых воротил и иных преступных структур. 

История с Эдвардом Сноуденом может послужить своего рода катализатором, стимулирующим формирование единой международной правовой системы, положения которой должны стать обязательными для всех государств и граждан современного мира. Такой стимул можно назвать «эффектом Сноудена» – по имени человека, осмелившегося в одиночку бросить вызов гигантской, бездушной и безжалостной бюрократической машине подавления свободы личности, а главное – сумевшего переиграть ее и «достучаться» до ушей мировой общественности. Сегодня, в условиях широкомасштабной и многогранной глобализации, понятия узкостранового патриотизма, «предательства» интересов своей страны, игнорирующих и наносящих ущерб интересам всего человечества, становятся анахронизмом. Необходимо найти оптимальный баланс между ними, постепенно превращающийся в единый интерес всего человечества, который должен быть защищен соответствующей правоохранительный системой.

 

Барлыбаев Х.А., д.ф.н., д.эк.н.,проф. РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, в.н.с. ИФ РАН, депутат Госдумы 3-го созыва (Москва). E-mail: hbarlybaev@rambler.ru