ИНТЕЛРОС > №2, 2019 > Биткоин за бессмертие

Александр Карпенко
Биткоин за бессмертие


23 июня 2019

БРА

 

А в парикмахерской (дела, бро!)

Горели бра и канделябры.

«Я становлюсь от бра – добрее, –

Узнал я голос брадобрея, –

То, что растёт, не всё ты брей.

Увидишь – станет мир добрей».

 

Прошли года, над веком рея,

И стал я чуточку мудрее.

Теперь я – страж и любомудр,

И в створке спит мой перламутр.

Но как, скажи, достать до бра –

И стать посланником добра?

 

 

***

 

В день грядущий заслав гонца,

Дух на шаг впереди лица.

Дух – он личности вождь. А лица –

Это то, что ещё творится.

 

Ты проснулся, смешон и заспан,

Из грядущего в сон свой заслан.

А лицо пока не готово

Воспринять и признать такого.

 

Проявилась в лице усталость:

Ведь ему не к лицу отсталость!

Ты присел послушать прибой,

А лицо – следит за тобой.

 

Вот, со страху рванув рубаху,

Ахиллес настиг черепаху.

Но, покуда сияет Вега,

Дух всегда впереди человека.

 

 

БИТКОИН ЗА БЕССМЕРТИЕ

 

За бессмертие – верите, люди? –

Расплатился я в криптовалюте.

 

Это круто, и дерзко, и молодо –

На биткоины выменять золото!

 

На просторах Сейшелов и Крита

Помыкает и долларом крипта!

 

Наши битники-воины

Полегли за биткоины!

 

Только Бах и Бетховен

Не идут за биткоин.

 

Расплатился в криптовалюте:

Воздухом за воздух

Жизнью за жизнь

Смертью за смерть

 

И ещё остался должен,

Чтобы путь мой был продолжен.

 

 

ЗАХА ХАДИД

 

Здесь нет Пиранези и нет Гауди –

Лишь слово Пророка летит впереди.

Ах, Заха Хадид, ах, Заха Хадид,

За чудом, за жизнью – нам надо ходить!

А дом твой стоит, и замес его прян:

Точь-в-точь на ребро положили баян.

И там, где звучат твои тонкие «ха»,

Бетонный баян раздувает меха.

 

Я много чудес повидал на веку.

Вот Заха Хадид удивляет Баку.

Я зреньем – рыбак, и богат мой улов:

Волнистое здание, всё – без углов.

Зачем же меня тормозит светофор

У гибких и плавных, немыслимых форм?

Не здесь ли вчера уронил я весло –

И небо на землю бесстрашно сошло?

И зрению улиц открылся вдали

Безумный офорт Сальвадора Дали.

 

Ах, Заха Хадид, ах, Заха Хадид,

Всё ищет себя на земле индивид.

Казалось бы, вот он, финальный мазок;

Но держит художника ревностный рок.

 

 

ПЕРЕТЯГИВАНИЕ КАНАТНОЙ ДОРОГИ

 

жизнь – это перетягивание

канатной дороги

из одной вечности в другую

из слепой – в зрячую

из синей – в сиреневую

твой фуникулёр

завис над пропастью

тянешь дорогу за один конец –

попадаешь в детство

тянешь за другой –

попадаешь в космос

канатная дорога бесконечна

окольцованная творцом

 

 

***

 

С сочувствием подумаешь о теле:

В нём жизнь и смерть дерутся на дуэли.

И бросишься их слёзно разнимать.

Но как разъединишь отца и мать?

 

 

***

 

Что случилось той осенью, помните?

Прокатилась по небу звезда.

Я оставил войну в своей комнате –

И ушёл от неё навсегда.

 

Убедился, что окна зашторены

И что дверь на надёжном замке –

И дорогой, никем не проторенной,

Я ушёл – как всегда, налегке…

 

А вослед мне грозили лечебницей,

Разводили вокруг клевету,

Что связался я с чёрной волшебницей –

И забыл навсегда красоту.

 

Что вы, нищие, знаете, помните,

Вам не выхл чашу до дна!

Да, я запер войну в своей комнате –

Чтобы к людям не вышла она!

 

 

***

 

Ты храни меня, Бог, от поспешности

Скороспелых порывов души;

Ты храни меня, Бог, от безгрешности,

От цветов нераскаянной лжи;

От кристаллов замшелого инея,

Притупившего пламя сердец,

От шпионящей свиты уныния,

Окружившей мой снежный дворец;

 

От угарного запаха тления,

От лица, перевравшего роль,

От упавшего в вечность мгновения,

Растерявшего трепет и боль;

Ты храни меня, Бог, от обочины,

И, серебряным ветром гоня,

Если зреет в душе червоточина,

Ты храни меня, Бог, от меня!

 

Ты храни меня, Бог, от безумия;

От грызущего душу стыда;

Чтоб расплавленной лавой Везувия

Память сердца не сжёг без следа;

И тогда – в передрягах непрошеных,

В лабиринтах гудящих дорог,

Я душой обниму тебя, Боже мой, –

Что хранил ты меня – и сберёг!

 

 

ДУША-БОСОНОЖКА

 

Она пробудилась из тени и света –

И в дремлющий мир ворвалась, как комета.

 

Мгновения таинства тают тщедушно,

И тонкой душе одиноко и душно.

 

Но странница светлая любит нас кротко;

Припрятана в теле, она – не сиротка.

 

Давно опустела последняя фляжка…

Так что же дрожишь ты, пичужка, бедняжка?

 

Всё грезишь, всё ищешь сквозь времени дымку

Своё отраженье, судьбу-невидимку.

 

Врачуя свой свет, потерпи ты немножко, –

Мурашка, морошка, душа-босоножка.

 

Проснулась травинка, растаяла льдинка,

И радугой в небе – душа-невидимка.

 

 

***

 

Когда забот невыносимо бремя,

Я словом останавливаю время.

 

И это слово огненное слышат

Все те, кто любят, чувствуют и дышат.

 

Но пристаёт ко мне чужое племя:

«Зачем ты останавливаешь время?

 

Оставь его. Позволь ему идти!

Ну что с того, что вам не по пути?

 

Позволь же ты ему не возвращаться,

И без прощенья – вовсе не прощаться!

 

Ведь что такое в нашей жизни время?

Где вечность – конь, там время – только стремя…

 

И что за сила властвует над нами?

Не время ль, высекающее пламя?!»

 

 

МЫШЛЕНИЕ

 

Подкрадётся унынье – гони взашей!

Лечим действием ожидание.

Мышление – это сотни тысяч мышей,

Напряжённо всматривающихся в мироздание.

 

И от их напряженья порой среди дня

Голова идёт кругом и мышцы сводит,

И всем надоела мышиная эта возня,

Но страстность мысли у них не проходит.

 

Маршируют мыши по сонной Москве,

По Красной площади и Красной Пресне,

И красный кавардак у них в голове:

Плачи, стенания – и, нежданно-негаданно, песни.

 

Но не слышат люди их тонких шагов,

И не может в гору идти калека.

И скачу я, светлей гималайских снегов,

Белой мышью по клавишам века.

 


Вернуться назад