Введение

В апреле исполнилось 50 лет первому полету человека в космос. Вслед за полетом спутника в 1957 году этот прорыв для всего мира стал символом успеха советского образования. До сих пор многие американские специалисты благодарят sputnik за резкое усиление внимания к общественному образованию в США. В то время во многих странах переводились книги советских психологов, советские школьные учебники. Конечно, это касалось не истории или литературы, тем более – не обществоведения. Внимание зарубежных специалистов концентрировалось на математике и естественных науках. Не случайно в начале девяностых голов Д.Сорос сравнил вклад советской школы обучения математике и естественным наукам в мировую культуру с русским балетом.

Однако двадцать лет назад стало очевидно, что в целом ряде направлений советская (точнее, уже российская) школа не просто драматически отстала от передовых стран, но накопила балласт, перевешивающий многие успехи. Ей пришлось не только догонять лучшие образовательные системы (например, во внедрении информационных технологий), но и заняться расчисткой темных сторон большевистской педагогики. За эти годы удалось в основном избавиться от воинствующего безбожия и идеологического догматизма, от изоляционизма и муштры. Безусловно, наследие советской школы, с одной стороны, обеспечившей всеобщую грамотность, а, с другой стороны, наказывавшей индивидуальность и непохожесть, навязывавшей единственно правильные ответы на все вопросы, еще долго будет проявляться в действительности российской школы. Однако наиболее принципиальная работа по «замене устаревших конструкций», которую можно было сделать относительно быстро,  в основном завершена. В школу в полном объеме вернулись российская литература и история. Можно сказать, что в результате «дебольшивизации» школы появились новые возможности, использование которых пока оставляет желать лучшего.

Наряду с этой очистительной работой российской школе пришлось выстраивать себя с нуля по целому ряду направлений, развивавшихся десятилетиями в передовых странах. Потребовалось в школьную жизнь вводить современное психологическое знание, открыть доступ в школы детям с ограниченными возможностями здоровья, с нуля выстраивать преподавание экономики и права, опереться на современные информационные и коммуникационные технологии.

С нуля понадобилось создавать новые механизмы управления и финансирования, участия общества в жизни школы. В жизнь школы вошли объективные методы оценки образовательных результатов (типа ЕГЭ или международных исследований), которые используются в других странах уже много десятилетий. Через привычку к унификации в школьную систему пробились вариативность и многообразие и школьных укладов, и учебников, и методов обучения. Сегодня можно утверждать, что российская система школьного образования в основном влилась в общее движение «нормальных» образовательных систем. Это видно и по постепенному распространению компетентностного подхода, и по развитию российского образовательного интернета, и по расширению профильного обучения. В учебном плане появились (хоть и не закрепились) такие дисциплины как экономика и право.

В целом можно утверждать, что сегодня российская система школьного образования в целом относится к «неплохим» образовательным системам (по терминологии недавнего доклада компании МакКинзи). Нам может многое не нравиться в ней, но объективный взгляд подтверждает этот вывод.

 Начиная с середины девяностых годов, Россия начала участвовать в международных исследованиях качества образования и в международных программах сравнения базовых показателей образования. И обнаружилось, что среди стран с таким же уровнем ВВП на душу населения наша страна находится в рамках общего тренда развития или даже опережает его. По уровню академических знаний учащихся в области математики и естественных наук Россия входит в первую десятку стран, участвующих в этих исследованиях. По уровню читательских навыков выпускники российской начальной школы в среднем показывают одни из лучших в мире результаты. По охвату детей школьным образованием мы также в лидирующей группе. Таким образом, российское школьное образование в определенной части вполне конкурентоспособно и является потенциально важным ресурсом повышения конкурентоспособности страны.

В то же время, ряд международных исследований качества школьного образования показывают, что мы существенно отстаем от группы развитых стран в развитии таких компетенций как применение знаний в реальных ситуациях, понимание текстов, работа с информационными источниками. Поэтому, сохраняя хорошие позиции по традиционным академическим навыкам, наша школа становится все более архаичной в условиях информационного общества, технологической экономики. Она не готовит выпускников к жизни, где требуется не только знать, но и понимать; общаться с представителями разных культур, постоянно переучиваться.

Таким образом, несмотря на огромные усилия последних лет, наша система школьного образования остается неоднородной. В ней сохраняются реликтовые проявления худших характеристик советской педагогики, в ней имеется большой сектор (обучение социальным и технологическим дисциплинам), по которому мы, по-прежнему, значительно отстаем от развитых стран, в ней, наконец, имеются видные на мировом уровне достижения и находки.

В чем же тогда может состоять специфика нынешнего этапа развития российской школы, чтобы из «неплохой» она перешла в разряд «хороших» или даже «превосходных» (по терминологии доклада МакКинзи)?