В 1991 году, когда Запад был занят празднованием победы в «холодной войне» и распространением демократии по всему земному шару, политолог Сэмюэл Хантингтон писал, что поводов для чрезмерного оптимизма пока нет. 

Какой видится Путину послепутинская Россия? Задумывается ли он когданибудь всерьез о преемнике? Может ли он себе представить, что будущий президент России будет избран гражданами на свободных честных выборах? Чего он больше боится — «дворцового переворота» или массовых протестов? На что он скорее надеется — на «бессмертие» или на «клонирование»?

«Сначала Греция потянет за собой в пропасть французские банки, но и немецким в конечном счете не удастся избежать той же участи, а это поставит в тяжелое положение Италию. Если все пойдет именно так, Италия подтолкнет к бездне Испанию, за Испанией последует Португалия, а за Португалией — Ирландия... Потом банки на континенте закроются и в банкоматах закончатся деньги. И тогда на улицах Рима появятся полевые кухни… Когда в апреле 2012 года Греция фактически и юридически обанкротится, в Люксембурге соберется Комитет спасения Европы и приостановит действие всех договоров».