ИНТЕЛРОС > Материалы рейтинга "СОФИЯ" > Жизнь и смерть интеллигенции как сиквел

Елена Пенская
Жизнь и смерть интеллигенции как сиквел


29 марта 2010

Грядущий юбилей – столетие выхода сборника «Вехи» (1909), – скорее всего, станет очередным подтверждением исторической неистребимости узкого набора «национальных идей». «Судьба русской интеллигенции» – в модификации и многочисленные варианты этой безразмерной и вечной темы «зашита» вся библиотека основных культурно-политических сюжетов. Они снова возвращаются в политико-академический обиход конференций, изданий, круглых столов, и, безусловно, уже сейчас проступают программные контуры их использования. Цикличность присутствия темы в отечественном смысловом контексте – один из успокаивающих признаков устойчивости российского социума, при всей изменчивости внешних и внутренних факторов сохранившего вполне узнаваемые архаические черты. «Интеллигентоведение», вроде пушкинистики, стало именной патентованной отраслью со своей государственной автономией, разветвленной структурой, цехами и подразделениями, работа которых активизируется с возобновлением очередных ритуалов.

Столетие «Вех» актуализирует несколько аспектов.

Во-первых, происходит ожидаемая проверка устойчивости самого феномена интеллигенции, чреватая возобновлением дискуссий, появлением еще одного эпизода в этом нескончаемом сериале. Неизбежен пересмотр, казалось бы, исчерпанной темы, обрекающий на прохождение «нового раунда рефлексии». Симон Кордонский считает, что сейчас снова наступает интеллигентский ренессанс, поскольку в настоящее время оказываются востребованными социальные функции интеллигенции, исчезнувшие в 1990‑е: «Возобновляются процессы построения общества социальной справедливости. Рынок в общих чертах работает. И сейчас наступила следующая фаза. Государство начало выполнять требования интеллигенции, запустив мотор перераспределения благ. Учителям, врачам стали платить. Заработал мощный механизм (нацпроекты – один из инструментов), направивший бюджетникам часть нефтяной ренты и средства, экспроприированные у олигархов. Другое дело, что власть выполнила социальный заказ, а интеллигенция все равно недовольна. Интеллигенция всегда будет читать и снова писать свои очередные «Вехи». Она этим питается. Ее корм – самоуничтожение, изживание себя через рефлексию».

Во-вторых, в среде молодых политиков и интеллектуалов, полемизирующих со старшим поколением, возникает синдром исторической реконструкции интеллигентского проекта. «Тогда, в 1909‑м, – говорит Алексей Чадаев, – на кону было дело всей жизни, репутация, то, что больше и важнее репутации. На кону было имя. «Вехи» были последним шагом, публичным харакири. Оставалось только одно – поставить себя вне закона. И тем самым попробовать переиграть, повернуть ситуацию. Сегодня среда атомизирована. Нокаут слабый. Отсюда уродливый ответ – нерукоподаваемые. Но следует помнить, что по-настоящему интеллигенция – это всегда бомба, тлеющий Чернобыль, который взорвет любой режим».

В-третьих, возможна консолидация интеллектуальных сил и появление интернациональных «Вех»–2009/2010. Модест Колеров запустил хлесткий афоризм: «Плох тот русский, который не хочет написать свои "Вехи"»». «Конец интеллигенции/конец интеллектуала» превратился в устойчивый аналог «Интерпола» со своими штаб-квартирами. Эта международная сеть занята «поиском трупов», коллективным погребением тотема. Продукция этого сообщества – сборники статей, манифесты, труды – создается и продвигается при активном вмешательстве массмедиа, в своей совокупности образует многообразную медийную танатологию, ставшую именным брендом, заметным игроком на политическом рынке и партнером в символическом товарообмене. «Погребение интеллигента/интеллектуала» – на самом деле необходимый четкий культурно-политический проект, логически отвечающий запросу времени, вписанный в рамки рубежа XX и XXI веков. Катарсис его столь же эффективен для европейско-американского контекста, сколь «смерть интеллигенции» значима для русской реальности поздней горбачевской и ельцинской эпохи.

Срок жизни интеллигента/публичного интеллектуала, грубо говоря, отмерен от одной Великой депрессии до другой. Не исключено, что очередной мировой кризис чреват гальванизацией усопших и обновлением породы.

Опубликовано: Русский журнал, 10 марта 2009.

Размещается на www.intelros.ru по согласованию с автором


Вернуться назад