ИНТЕЛРОС > №3, 2016 > Вспышки света Андрей Коровин
|
После того, как у Андрея Коровина вышла его первая книга (на сегодня их — шесть, они изданы в течение последних десяти лет), — в нашей среде прозвучали осторожные мнения, что напряженная организаторская работа Андрея — внутри современного литературного процесса — скорее всего, будет мешать свободе его собственного поэтического труда. Какая-то правда в этих высказываниях, возможно, и была. И то сказать: помимо давнего Международного проекта «Волошинский сентябрь», то есть большого поэтического фестиваля в Коктебеле и литературного салона в московском Музее-театре «Булгаковский дом», которым он издавна руководит, — Андрей Коровин без конца впрягается в уйму сюжетов: издательских, выставочных, журнальных, архивных, составительских. Он бесконечно перемещается по стране, и, кажется, нет зала, в котором бы не провел тот или иной вечер, посвященный, скажем, памяти Николая Гумилева или столетию акмеизма. Добавлю, что во многом благодаря Коровину, к читателю пришло наследие замечательных современных поэтов, рано ушедших из жизни — Валерия Прокошина, Сергея Белозёрова, Ольги Подъёмщиковой… И всё это время он вдохновенно пишет стихи, которые становятся, как я чувствую, всё сильнее, прозрачней, глубже. А некоторые из последних («Слуцкий в Туле», «Снебапад», «Жертвоприношение», «Символ веры») ценны для меня особо. Два года тому назад в «Новом мире» вышла его подборка «Детские преступления», а в прошлом году, под тем же названием, и — книга. Рассуждая в послесловии к ней о своеобразии коровинской лирики, поэт Юрий Кублановский отметил, что она «совмещает в себе новейшую технику (обратите внимание на причудливый, но для многих современных поэтов уже привычный синтаксис — П. К.) и мышление поэтической речи с традиционной для отечественной поэзии сердечностью и высоким человеческим смыслом». А поэтесса Светлана Кекова тут же обратила внимание на «воскресительную» способность Андрея прикасаться памятью «к парадизу детства»… Добро пожаловать в наши «Строфы», Андрей Юрьевич
Детство на Оке я помню этот лес: грибы, деревья, но очень скоро выйдем мы из леса. и дальше мы идём с отцом куда-то, ах лечь бы в речь, отдав себя теченью, рыбные места моему крестному, дяде Вите, это дуб наклонился над речкой где-то там на цветущей поляне вижу рыбу и я вроде рыбы лето детства и речка Воронка рыба справа и рыбина слева но какая-то взрослая сила Детские преступления короткими вспышками света бездонное окское лето цветов кучерявых охапка и дремлет малюсенький ящер ежиха ведущая деток и запах соснового света как мир наш подноженный хрупок покуда омская зима снег выпал и стоит у ставки Колчака покатится слеза что делать здесь в метель и омскою зимой Павел Крючков, Вернуться назад |