***
Городские фантасмагории, иди и смотри. Памятник Долгорукому, что
напротив мэрии на Тверской, пышно обрядили Дедом Морозом —
и, оттененный белыми манжетами и белым же кантом на шапке,
он превратился в конного негра.
***
В книжном магазине «Москва» отдел поэзии сослали в совсем уж сиротский
закуток. Генеральные поэты эпохи, судя по ассортименту, — Игорь
Губерман, Омар Хайям и Лариса Рубальская, которая «Плесните колдовства
в хрустальный мрак бокала»; кажется, это называется «текстовик».
***
Москва похмельная. Вечером 1 января продавали пьяные батоны —
исковерканные внутренним взрывом, соды, что ли, сыпанули от души.
Порадовалась за пекарей: хорошо погуляли. На лотке встретились
недоочищенный апельсин и яблоко с воткнутой пластмассовой вилочкой.
Хотела обратить внимание продавщицы, но по лицу было видно, что всякое
слово ей мучительно. Я молча купила лимоны, но она все-таки заговорила
мне в спину. «Сдачи не надо», — сказала она.
В пункте мобильной связи плачу 500 рублей — и через два часа мне
приходит 225 (двести двадцать пять) sms. Каждая сообщает о зачислении
2 (двух) рублей. Это экспансия. Мне страшно, я отключаю звонок, телефон
лежит на столе и дрожит, словно конвульсирующая рыба.
На улице подошел мерцающий, как речная зыбь, милиционер, задумчиво
спросил: «Вам участковый не нужен?» — «Кажется, нет», — неуверенно
сказала я. — «Ну, как хотите», — бесстрастно ответил, глядя вдаль.
На щеке его вместо отпечатка губной помады горел мазок перламутрового
лака для ногтей.
А в почтовый ящик положили бенгальский огонь. Мы попробовали — горит.
***
«Иронию судьбы. Продолжение» ругают почти все — и заслуженно;
показательна логика претензий. Не нравится антилиричность
и антипсихологизм, «вписавшиеся в действительность» негодуют на убогий
интерьер квартиры на улице Строителей — «сейчас люди так не живут!»,
многие возмущены хамским продактплейсментом, женщины же средних лет
более всего оскорблены положительным образом пьяной скотины.
Лукашин-старший тоже не держал выпивку, но не настолько же —
он протрезвел за два часа. Алкогольное мужское скотство ассоциируется
исключительно с болью, унижением, семейной катастрофой — и никак
не вписывается ни в пространство комического, ни в «любовь».
«Достало».
***
Объясняла дочери-подростку, чем был Александр Абдулов для меня
в ее возрасте, в начале 80-х. В нашем лексиконе, разумеется, не было
выражения «секс-символ», «плейбой», «мачо», но была извечная тоска
по какому-то «идеалу романтической мужественности», и Абдулов с лету —
и на долгие годы — занял вакансию.
Она слушала меня с большим удивлением, пытаясь совместить
характеристику с тем лицом, которое видела в последние годы. Я спросила
о нынешних символах — сказала, что все вообще-то индивидуально,
но безусловно красивым у ровесниц считается Брэд Питт. «Этот курносый
парубок?» По-моему, происходит оскорбительная демаскулинизация девичьей
мечты.
***
— Пластическую операцию сделала, нос подрезала — и думает, что ей все можно!
Заявление Хиллари Клитон об отсутствии души у президента России сильно разгневало мою соседку.
— А не вы ли сами, по поводу и без…
— Мне можно, от меня муж не гулял, на весь мир не позорился. Мне можно. А ей — нельзя.
***
Массовые отравления в детских садах и школах потребовали оргвыводов —
и вот уже в блогах с возмущением пишут о новом меню для детских садов
(якобы учрежденном Минздравом): полуфабрикаты, замороженные пирожки,
растворимые каши. И требуют свежих продуктов.
Выбор, конечно, между плохим и ужасным, но гранулированное молоко
лучше прокисшего, растворимая каша невкусна, но безопасна. Все как-то
«чище». Потому что рынок продовольствия готов обеспечить всем, кроме
свежести. Пресловутый «фреш» стал идеей фикс: вся потребительская
подозрительность ушла в ноздри, на рынках не столько смотрят, сколько
нюхают. Недавно услышала удивительный комплимент одному магазину:
«Представляешь, там даже на ночь не отключают холодильные камеры!»
***
В поезде «Мегаполис». Ревущего младенца пытаются утешить мобильником, перебирая мелодии. Толку немного.
— Может, на руки его, — не выдерживает проводница.
— Я уже брала сегодня, — важно отвечает молодая стильная мать. —
Приучать нельзя, привыкнет — потом к няне не пойдет, мы это уже
проходили. Телесный контакт — это не универсальное средство.
— Может, газы? — угрюмо предполагает проводница и, не дождавшись ответа, выходит.
Младенец, как и положено, пятнист от диатеза. Отец старается
выглядеть безмятежным, но бесконечно снимает и надевает запонки.
В мобильнике играет джаз.
***
Такси от Москвы до Тулы (почти 200 км) стоит 1500 рублей, а минимальная
плата за поездку в московском такси, пусть даже пятиминутную,
приближается к 350. Пожилой водитель тульского таксопарка: «Вчера вез
мужика обратно, он чуть не плакал: в Тулу ехал за семь тысяч, ему
срочно было. А у меня полторы. Я говорю: так вам и надо! Так вам всем
и надо, за все советские годы должны отмучаться, за снабжение,
за чистоту…» Вот еще одна травма времени — оказывается, так и не зажила.
***
Уже после Рождества: штабеля гуттаперчевых санта-клаусов,
нераспроданные упаковки дорогих елочных игрушек и всевозможный
праздничный милый вздор — в супермаркете забиты целые стеллажи.
Менеджер зала, улыбаясь, расставляет новую композицию: елочки, веточки…
Не выдержав, любопытствую, почему не снижают цену (здесь практикуют
довольно гибкие скидки). Отвечает: весь январь будут покупать.
«Кто же?» Шепотом: «Учреждения».
***
Замечательно выразительная диспропорция: в Чувашии в прошлом году
заключили брак 135 несовершеннолетних невест и 9 несовершеннолетних
женихов. Мальчики ли целомудренней девочек, девочки ли активней
мальчиков?
***
В Иваново осудили алкаша за «причинение смерти по неосторожности».
Встретил мать с работы, потребовал пятьдесят рублей на пиво, она
отказала, раскричалась, он ударил, она упала в овраг и ударилась
о бетонную плиту. Наказание — восемь месяцев колонии общего поселения.
Комментарий прокурора: «Эта категория отнесена уголовным законом
к преступлениям небольшой тяжести». Ну да, ну да: мать алкаша, темная
вегетативная жизнь, сермяжные трагедии. А если бы не мать? Мороз
по коже от таких приговоров.
***
Репрессии против курильщиков, запрет рекламы табака, — между тем
в параллельном секторе большое радостное оживление. Каждый
статистический житель Коми — не самого разгульного региона! —
в январе-ноябре 2007 года потребил 8,7 литра чистого алкоголя
(в перерасчете на стопроцентный спирт) — и это на 8, 9% выше, чем
в прошлом году. Если таки разрешат рекламу водки — будет совсем веселое
возвращение в 1984-й.
Евгения Долгинова