«Мир моды Жан- Поля Готье: с улицы на подиум» (The Fashion World of Jean Paul Gaultier. From the Sidewalk to the Catwalk). Художественная галерея Барбикан, Лондон. 9 апреля — 25 августа 2014

 

Хотя «Мир моды Жан-Поля Готье: с улицы на подиум» действительно проходит в стенах Барбикан-центра, эта так называемая выставка выхо­дит далеко за пределы двух этажей и ста шестидесяти пяти предметов высокой моды и готовой одежды, представленных в Художественной галерее Барбикан. На самом деле выставка начинается еще до того, как посетители переступают порог помещения. И дело здесь не в ре­кламных афишах на улицах Лондона и не в рассчитанных на три года международных показах (начиная с Монреальского музея изящных искусств) — вся ответственность лежит на маленьких переносных устройствах в кармане у каждого: для этой части выставочного тура (которая проходит с 9 апреля по 25 августа 2014 года) компания Surface Impression разработала бесплатное мобильное приложение, дополня­ющее впечатление от посещения галереи.

Когда посетитель открывает приложение, его приветствует Жан-Поль Готье, приглашая на ретроспективную выставку своих работ. Приложение было создано, чтобы пополнить сведения, полученные на выставке. Его можно назвать настоящим гидом: оно включает в себя изображения, текст, видео- и аудиозаписи. Это техническое усовер­шенствование позволяет выявить каждую скрытую деталь, от истори­ческого контекста переходя к анализу отдельных предметов и их места в личной истории модельера. На самом деле в приложении фигури­руют не только образ самого Готье: куратор выставки Тьерри-Максим Лорио рассказывает об окружении и творческих методах этого «enfant terrible de la mode», а комментарий историков моды Валери Стил и Эмбер Джейн Бутчарт позволяет увидеть представленные экспонаты с точки зрения истории моды.

Приложение можно использовать по крайней мере тремя способами. Во-первых, можно досконально изучить его еще до покупки билета на выставку; во-вторых, дождавшись выставки, использовать его как авто- гид; и, наконец, в-третьих, обойти все восемь залов и по дороге домой по­грузиться в новый просмотр с маленького экрана. Нет смысла говорить, какой из этих вариантов лучше, ведь у каждого человека свой подход к посещению и рассматриванию выставок. Однако следует отметить, что тем, кто предпочтет второй вариант, немало неудобств доставит слабый 3С-сигнал в Художественной галерее. В Барбикан-центре тем не менее предлагалась возможность подключиться к сети Wi-Fi (кото­рая также была неисправна). И это не единственная проблема с прило­жением. Поскольку экспозиция активно задействует наше восприятие, попытка одновременно следить за изображением на экране и аудио­записями может отвлекать внимание от самой выставки, и наоборот.

Сама выставка открывается тремя изображениями, воплощающи­ми дух почти сорокалетнего творчества enfant terrible. Рядом с мускулистым моряком и смуглой девуш­кой представлен сам Готье в окружении маргариток, на розовом фоне с размытой Эйфелевой башней. Эти три фигуры в одежде в бретонскую полоску демонстрируют сексуальную и этническую открытость и задают тон всей выставке. Начиная с этого момента мы будем видеть бунт, многообразие и саморекламу в каждом из выставочных залов.

Первый зал, «Одиссея Жан-Поля Готье», представляет собой поме­щение с пятью помостами, на которых стоят манекены и где слышны разные голоса. Уже при беглом осмотре в глаза бросаются бретонские полоски, сирены и девы — множество манекенов воспроизводит лейт­мотивы коллекций Готье. Семеро матросов, стоящих на изогнутом по­мосте, ничуть не похожи на обычных моряков: в их костюмах больше от высокой моды, чем от стандартных фабричных изделий. Вышитые мужские тельняшки и длинные платья со страусовыми перьями сосу­ществуют в одном пространстве благодаря единственной общей для них детали — бретонским полоскам. Сочетание голубых и белых полос, впервые введенное в женскую моду Коко Шанель в 1917 году, для Готье связано не только с детскими воспоминаниями (в таком стиле его одева­ла мать), но также с массовой культурой с гей-символами, как об этом можно прочитать в приложении. Вот почему эта одежда, изготовлен­ная вручную, была не просто вызывающей, но и автобиографичной.

Многообразие утверждается не только в виде отпечатанных и разве­шанных по стенам изображений в рамках: манекены также участвуют в диалоге между модой и окружением. Напротив группы моряков — манекен в расшитой блестками юбке и с белыми костылями, напоми­нающими кораллы. Хотя эти предметы входят в «русалочью» коллек­цию (весна 2008) и могут быть истолкованы как шутливый намек на превращение русалки в обычную девушку, это еще и способ включить людей с физическими недостатками в мир моды. Вдобавок к этой ру­салочьей метаморфозе на соседнем помосте в хоре восьми дев (Virgins Collection, весна 2007) присутствуют две темнокожих девушки-мане­кена. Каждая деталь этой выставки задумана в соответствии с духом знаменитого дизайнера.

Не расположение в пространстве и не общий стиль нарядов пре­вращают группу дев в хор. Церковная музыка раздается вблизи этой группы манекенов, и, вглядываясь в их лица, посетитель понимает, что они действительно поют. На самом деле тридцать два манекена на вы­ставке — «живые». Канадская компания JoliCoeur International разра­ботала еще один высокотехнологичный прием этой выставки: благода­ря высокоточному проецированию (больше известному как мэппинг) лица манекенов «оживают», меняют выражения лиц, разговаривают.

Пока пытаешься рассмотреть сложно устроенные костюмы этих дев, моряков и русалок, трудно оторвать взгляд от их мимики. Поэтому в данном случае использование высоких технологий может оказаться палкой о двух концах. Одной из причин является новизна этого приема, особенно на выставках, посвященных моде, и в музеях. Хотя Александр Маккуин в 2006 году показал голографическое изображение Кейт Мосс, а бренд Diesel в 2007 году поместил показ мод в искусственно создан­ное текучее пространство, привычно тихая и строгая обстановка музея пока еще не готова к такому сдвигу в сторону игровых технологий, по крайней мере не в рамках выставок моды.

Среди множества голосов в первом зале то и дело проскальзыва­ют французские интонации: это голос Жан-Поля Готье. В порядке небольшой саморекламы один из говорящих манекенов изображает самого модельера. Альтер эго дизайнера в простом полосатом джем­пере и килте стоит между моряками и девами, приветствуя и встречая посетителей. То обстоятельство, что он «осознает» направленные на него взгляды и разговаривает, делает разглядывание неодушевленной фигуры модельера не столь неловким для посетителей. Следует под­черкнуть, что приветствие, после того как вы успели провести в этой необычной атмосфере не меньше пятнадцати минут, кажется несколь­ко запоздалым. На самом деле, как явствует из пресс-релиза, этот ра­душный прием предназначался для входа на выставку.

Во втором зале («Панковский канкан») становится понятным смысл названия выставки: на подиуме справа — одетые по парижской моде манекены, слева — сборище британских панков в одежде цветов «Юни­он Джека», представляющих самую масштабную из легендарных лон­донских субкультур. Здесь возникает диалог между улицей и подиумом как двумя источниками вдохновения. Что бы ни питало творческие замыслы Готье, это достойно войти в одну из его коллекций. От мифа о парижанке (с Эйфелевой башней в орнаменте и вышивке) до рваных джинсов панков и рокеров — дизайнер обыгрывает каждую деталь, а ручная работа превращает ее в элемент высокой моды. Шотландка из обычной материи превратилась в расшитую блестками, потертые джинсы были дополнены страусовыми перьями, сделавшись, таким об­разом, предметом роскоши (Divine Jacqueline collection).

Раздел «Музы» занимает три зала, наполненных сведениями о знаме­нитостях. Перечень имен никогда не впечатляет настолько, как в случае с Готье: Мадонна, Росси де Пальма, Дита фон Тиз, Кайли Миноуг и Бет Дитто — вот лишь некоторые из его муз. Все они не только вдохнов­ляли дизайнера, но были спонсорами и поклонницами его творчества. Как сообщается в кратких пояснениях рядом с экспонатами, большую часть представленных в этих залах костюмов знаменитости надевали во время концертов, киносъемок и модных фотосессий. Кроме таких культовых предметов, как сценические костюмы для одного из турне Мадонны (Blonde Ambition World Tour), этот раздел вновь поражает своим многообразием. Как показывают имена и образы в этих залах, enfant terrible черпал вдохновение, ориентируясь на разные комплек­ции и стили.

Выставка столь же обширна, сколь насыщенна. Огромное количе­ство информации, представленной на манекенах и по стенам (в виде рисунков, эскизов и иллюстраций), почти невозможно объять за один день. Осмотрев пять залов, включающих три раздела, каждый из кото­рых снабжен вступительным текстом, сопроводительными надписями и более подробными сведениями об экспонатах (в том числе о време­ни изготовления и о том, какая знаменитость носила тот или иной ко­стюм), посетитель поднимается на второй этаж, выделяющийся своей пестротой и состоящий из еще пяти разделов. Здесь приемы высокой моды вновь соединяются с технологиями производства готовой одеж­ды, а вдохновение вступает в диалог с созданным им образом. Массовая культура показана не просто как источник, но и как средство творче­ства. Декорации выглядят еще более театрализованными, а экспона­ты — еще более нагруженными смыслом и утонченными.

«Будуар», как и следовало ожидать, полностью посвящен работе Готье с корсетами и предметами женского белья. Мы видим, как прежде стесняющий и подавляющий предмет становится для женщин сред­ством демонстрации своих возможностей. Вдохновившись вещами, найденными в бабушкином гардеробе, модельер переосмыслил корсет и не просто создал его современную версию, но превратил его в пред­мет, дающий ощущение силы. Сделать легендарный предмет нижне­го белья предметом верхней одежды было равноценно политическому выступлению на тему чувственности и пола. Когда ношение корсета стало сознательным решением, он оказался связующим звеном между чувственностью и властью.

На протяжении выставки по кусочкам, как мозаика, складывается картина жизненного и творческого пути Готье. Его биография излагает­ся не в хронологическом или стилистическом порядке. Фактически его история обрисована легкими намеками, раскрывающими источники влияния в его более позднем творчестве. Так, среди облаченных в кор­сеты женских и мужских манекенов на экране телевизора демонстри­руется фильм Жака Беккера «Дамские тряпки» (1945), побудивший Готье стать модельером. В маленькой витрине неподалеку — бесшерстый плюшевый мишка Жан-Поля Готье, Нана, одетый в первый прототип его остроконечного бюстгальтера. Как объясняется в мобильном при­ложении, мишка служил не просто умиротворяющим средством, но той моделью, на которой дизайнер мог пробовать свои творческие идеи с четырехлетнего возраста, поскольку ему не разрешали иметь куклу.

Хотя именно «Дамские тряпки» подтолкнули Готье стать моделье­ром, это не единственный важный для его творчества фильм. В дей­ствительности, как показывает пятый раздел выставки, «Метрополис», мир кино всегда его вдохновлял. В этом зале перегруженные смыслом предметы смешаны с научно-фантастическими образами, телеэкрана­ми, рисунками и рекламными плакатами фильмов, где фигурируют изделия Готье. Это настоящий театр моды. На зеркальном фоне, позво­ляющем осмотреть экспонаты со всех сторон, представлены ирландское вязаное платье с кринолином, комбинезон, сочетающий подбитую сетчатую ткань и вязку, и корсет, окаймленный атласом и покрытый ацетатной пленкой.

Кроме того, отношения Готье с индустрией развлечений не исчер­пываются вдохновением и сотрудничеством: после коридора с фото­графиями знаменитостей культура развлечений уводит нас в направ­лении другого, родственного явления — массовой культуры. В 1990-е годы прославленный дизайнер стал соведущим телепередачи «Евро- трэш», название которой послужило и названием шестого раздела вы­ставки. В этом разделе прослеживается, как Готье стал, согласно вступи­тельному тексту, поп-модельером. Хотя его появление на телевидении и на страницах таких журналов, как The Face и Blitz, свидетельствова­ло, что он стал знаменитостью, его многогранный образ в СМИ и его подача себя как противоречивой творческой и всеобъемлющей лично­сти делают его фигуру частью поп-культуры. Можно ли в таком случае быть одним из первых представителей модельеров-знаменитостей, так распространенных сегодня?

«Под кожей» — название седьмого раздела. Здесь техники высокой моды, такие как вышивка и использование высококачественных ма­териалов, сочетаются с винилом, лайкрой и различными атрибутами бандажной моды. Снова мы видим интенсивный диалог между улицей и подиумом, диалог на уровне содержания и формы. Это наиболее гендерно окрашенная часть выставки: манекены-мужчины здесь ставят под сомнение свое место в мире моды. Отныне не только женщины ищут свое место в мире моды и в обществе; они уже утвердились в своей вли­ятельности, и теперь очередь мужчин спрашивать, почему они не мо­гут носить модные вещи. В то время как женщина у Готье усиливает свою женственность, разрушая и переосмысляя прежние стереотипы в отношении предметов одежды и стилей, мужчина у него подвергает сомнению прежнее понимание мужественности, требуя новых эстети­ческих полномочий и прав.

Завершают выставку «Городские джунгли», самый пестрый и много­образный раздел. Однако назвать его завершающим трудно, поскольку с точки зрения общего замысла это один из самых слабых разделов. Тем не менее осмотр этих двух залов — сплошное наслаждение для глаз. Этот раздел, изобилующий пестрыми и забавными предметами, состоит из двух частей. Первая из них является гимном высокой моде, в рамках которой рассматривается работа Готье с мехом, перьями и кожей жи­вотных. Вышитая имитация шкуры леопарда заслуживает бурных апло­дисментов; она выполнена с совершенно невиданной тщательностью. Вторая же часть преисполнена иронии и культурных отсылок. Проек­ция Лондона на всю стену изображает город в качестве естественной среды обитания множества культур и народов. На подиумах русский и украинский национальные костюмы (Haute Couture, осень — зима 2004/05) размещены вместе со знаменитой коллекцией «Рабби Шик» (Pret-a-Porter, осень — зима 1993/94) и одеждой в африканском стиле (Haute Couture, весна — лето 2005). Не слишком заботясь о концепту­альной составляющей, этот финальный раздел подчеркивает стремле­ние Готье к многообразию и сочетанию несочетаемого.

Подытоживая все увиденное и прочитанное по окончании этой экскурсии, следует отметить, что трудно найти единую эстетическую идею, объединяющую все восемь разделов. Иными словами, почти не­возможно наклеить на изделия Готье некий стилистический ярлык. Однако, едва увидев остроконечный бюстгальтер или платье в бретон­скую полоску, мы сразу же понимаем, кто их автор. Что же делает эти предметы такими однозначно узнаваемыми? Связи и сотрудничество Готье с кумирами поп-культуры доставили ему и его творениям более широкий круг поклонников, чем любители авангарда, которых он мог привлекать вначале, как утверждает Валери Стил в приложении к вы­ставке работ Готье. Благодаря этим обстоятельствам творчество Готье стало не предметом интереса узкого кружка знатоков, а повсеместной классикой моды, неизменной и узнаваемой со сменой лет и стилей. Тем не менее простое повторение элементов — не то, что превращает ком­пиляцию в продуманную модную коллекцию.

Когда речь идет о Готье, эстетическое единство определяется в основ­ном не формами и цветами, как бывает в случае с другими дизайне­рами; его творческий путь выстраивается и объединяется именно бла­годаря заложенному в его работах сообщению. Непрестанный поиск многообразия выражается в стилистическом варьировании и постоян­ных эпатажных жестах. Начиная остроконечным бюстгальтером и за­канчивая коллекцией «Рабби Шик», творчество Жан-Поля Готье от­мечено иронией и юмором, активно применяющим переосмысление значения и контекста.

Хотя гений Жан-Поля Готье и его история всегда остаются в центре внимания, они являются не самыми удивительными чертами выстав­ки. На самом деле именно то, как здесь выявляется тесная связь Готье с поп-культурой, и отличает эту ретроспективу от подобных выставок других дизайнеров. В связи с этим недооценивается связь между мобиль­ным приложением и идеей популярного, то есть народного. Поэтому имеет смысл связать участие Готье в массовой культуре и его с дет­ских лет к ней интерес с запуском приложения, доступного каждому и поощряющего людей делать фотографии выставки и размещать их в социальных сетях. Это революционная политика в отношении при­вычных музейных экспозиций, но это также и способ обозначить отно­шения Готье с поп-культурой в эпоху новых медиа. После одержимо­сти телевидением настал черед одержимости Твиттером и Фейсбуком.

Другая сторона использования высоких технологий связана со спе­циально изготовленными манекенами, которые являются новейшими средствами визуальной рекламы. Поскольку они проникают в мир вы­сокой моды, выстраивается диалог между музеем и магазином, между исключительным и массовым, между публичным и частным. Улица и подиум вновь встречаются в творчестве Жан-Поля Готье.

Перевод с английского Татьяны Пирусской